четыре или пять вечерних платьев, а потом убедил остаться, сыграв на том, что у Джима интрижка с другой девчонкой. В общем, я осталась и прекрасно провела время, хотя проблем потом появилось немало, потому что Джим сидел и ждал меня до бесконечности дома — он даже не знал, где я!»

В то же время Элвис все еще был с Присциллой: она прилетела в понедельник с двухлетней Лизой — Марией, чтобы навестить супруга, на которого чуть было не совершили покушение. Помимо этого он продолжал сближаться с Кэти. Они все больше времени проводили за разговорами, но уже не только о музыке, но и о ней самой. И однажды, когда у нее было намечено свидание с ритм — гитаристом Джоном Уилкинсоном, в назначенное время Джон не появился. Вместо этого Сонни поинтересовался, сможет ли она прийти на небольшую вечеринку, которую Элвис устраивал в своем номере. Она с легким трепетом поднялась туда: еще Милли Киркхэм, счастливая замужняя мать двоих детей, рассказывала ей раньше, что это шанс, которого так многие ждали. Все было как в кино: потрясающий номер, который (что больше всего потрясло ее, когда она вошла) уже был до отказа заполнен прекраснейшими, холеными, шикарно одетыми женщинами.

«В комнату вошел Элвис, он выглядел бесподобно в своем черном велюровом костюме с высоким воротником и кружевной вставкой на груди. Я думала, что он сразу же подойдет к ребятам, но он пошел по направлению ко мне, сел рядом и обнял меня — я была в шоке. Он даже извинился и заставил подвинуться человека, который сидел рядом, и начал говорить со мной.

В течение вечера он общался и с другими людьми, но постоянно возвращался ко мне. Я не помню, сколько точно это продолжалось: час или полтора, но потом он взял меня бережно за руку и сказал: «Кэти, пойдем со мной. Я хочу кое — что тебе показать». Он повел меня к себе в спальню, и я забеспокоилась и начала говорить что — то вроде: «Боже мой, не надо, позволь мне уйти…» Но он успокоил меня и сказал, что это единственное место, где мы можем уединиться и спокойно пообщаться без всей этой толпы. Да и спальней это помещение назвать нельзя: Элвис жил в огромном номере с несколькими комнатами, там, где мы находились, был кофейный столик и диван, а собственно в саму спальню мы не заходили, мы были в гостинной секции номера. Он присел рядом со мной на диван, его рука обнимала меня. Он сказал, как много я для него значу. Знаете, он был очень увлечен мной, я ему нравилась. Потом он поцеловал меня, я посмотрела на него с укоризной и недоверием и сказала что — то вроде: «Да ладно, ты просто шутишь». Понимаете, ведь он был окружен такими великолепными женщинами, я вообще не подходила под его тип. Как он мог так говорить? Что это было? Я просто не могла его понять.

Он сказал: «Я поговорил с Джоном [Уилкинсоном] о тебе сегодня. Я пригласил его сегодня и спросил, насколько серьезны ваши отношения и могу ли я с тобой встретиться. Джон сказал: «Ну ладно». Конечно, он так сказал, но что еще Джон мог ему ответить? Он ведь не мог сказать ему «нет». Но Элвис был настолько благороден, что спросил его разрешения! На кофейном столике я заметила книгу Джоэла С. Голдсмита «Бесконечный путь». Эту книгу я сама начала до этого читать и теперь с собой повсюду возила. Именно это нас и сблизило, мы оба сразу же это почувствовали».

Остаток ночи они провели в бесконечных разговорах, в основном о духовных проблемах («в поисках ответов и истинного понимания»), этими проблемами Кэти серьезно интересовалась последнее время. Она сказала Элвису, что она девственница. Он ответил, что восхищается ею и что между ними ничего не произойдет до той поры, пока она сама этого не захочет. Поздней он сам проводил ее до номера, но до этого он сказал, что она не должна беспокоиться по поводу Присциллы: у них открытый брак, и они договорились жить каждый своей жизнью, чтобы не возникало взаимных недомолвок и упреков. Они были официально вместе ради ребенка. К окончанию гастролей они сильно сблизились и были почти постоянно вместе. Он просто боялся оставаться один, его не переставали мучить кошмары из — за недавней угрозы убийства. Она знала, что у него были еще и другие женщины помимо нее, но, когда вокруг никого не было, она с радостью была для него единственной.

Тем временем Полковник продолжал заниматься своим бизнесом. Как отметил репортер New York Times, он был неутомимым тружеником, и когда съемки завершились, он переключил всю свою энергию на подготовку предстоящего тура. Он наведывался во все шесть городов, чтобы лично проверить приготовления и уровень безопасности. Полковник постоянно производил перестановки в своей команде, которая уже включала таких людей, как Том Дискин, сотрудник RCA Джим О'Брайан и лейтенант Эл Дворин. который участвовал в подготовке всех выступлений, начиная с 1956 года. Полковник готовился так ответственно, как будто это был вовсе и не концерт, а самый настоящий поход на войну. Даже для ближайшего окружения он все еще оставался загадкой. Он был таким безоговорочным собственником, что мог звонить своей жене по три раза на день из Палм — Спрингс, чтобы просто развлечь ее, создавая при этом трудности для своих коллег по бизнесу. При этом он мог пройти и даже не поздороваться со своими музыкантами в холле. Это был человек железной воли, но тем не менее его ближайшие коллеги начали беспокоиться, когда каждую ночь он стал засиживаться за рулеточным столом, проигрывая тысячи, десятки тысяч долларов за одну игру.

Это были его деньги, он мог себе это позволить — таковыми могли бы быть его аргументы. В бизнесе все было более чем удачно. Почти все билеты во всех городах были уже распроданы, а Элвис наслаждался заслуженным триумфом своего третьего в этом году хита «I've Lost You», выпущенного 14 июля (четвертым был хит «Don't Cry Daddy», который достиг первого места в январе). Должно было выйти еще два сингла и два в основном живых альбома (второй, звуковая дорожка к фильму, должен был включить восемь песен, записанных в Нэшвилле, — он должен был выйти в декабре). Еще выходило три альбома при бюджетной поддержке RCA и долгоиграющая пластинка под названием Elvis: Worldwide 50 Gold Award Hits, Vol 1, которая должна была быть выпущена на особых