Док верно понял мой взгляд и поморщился, словно от боли: ондал слово. Этот суд ничего не мог изменить.

Иен смотрел на Джареда и не заметил, как мы с докторомпереглянулись.

— Джеб, — возразил Джаред. — Решение здесь одно, и ты этознаешь.

— Одно, говоришь? По моему, решений уйма.

— Это тело Мелани!

— И Анни тоже…

Джаред чертыхнулся и попробовал зайти с другой стороны.

— Мел заперта в собственном теле, как в ловушке, Джеб. Еенельзя там оставлять — это равносильно убийству.

На лице Иена вновь проступила ярость.

— А что будет с Анни, ты подумал, Джаред? И со всеми нами,если ты ее извлечешь?

— Тебе вообще на всех наплевать! И до Мелани тебе дела нет,лишь бы сохранить твою драгоценную Анни, а остальное тебя не волнует!

— А тебе плевать на Анни, лишь бы сохранить твою драгоценнуюМел — остальное тебя не волнует! А раз мы в равном положении, нужно подумать обобщем благе.

— Нет! Нужно подумать о том, чего хочет Мел. Это ее тело!

Иен и Джаред привстали, сжав кулаки, лица перекосились отгнева.

— Прекратите, ребята! Остыньте, — велел Джеб. — Мы на суде,так что давайте сохранять спокойствие и не терять головы. Нужно хорошенькообдумать обе позиции.

— Джеб… — начал Джаред.

— Заткнись! — Джеб пожевал губами. — Ладно, вот как я вижуситуацию: Анни права… — Иен вскочил на ноги. — Успокойся! Сядь и дослушай доконца.

На напряженной шее Иена выступили жилы, но он неохотноуселся на место.

— Анни права, — повторил Джеб. — Мел нужно вернуть ее тело.Но… — быстро добавил он, потому что ??ен снова напрягся, — я не согласен состальным. Анни, детка, ты нам нужна. Нас разыскивают Ищейки, а говорить с нимиможешь только ты. Больше никто. Ты спасаешь жизни. Я должен думать облагополучии моей семьи.

— Значит, раздобудем для нее другое тело, — процедил Джаред.— Это же очевидно.

Поникшее лицо дока чуть воспрянуло. Мохнатые брови гусеницыДжеба поползли к линии волос. Глаза Иена расширились. Он поджал губы иуставился на меня, размышляя…

— Нет! Ни за что! — Я исступленно замотала головой.

— Почему, Анни? — спросил Джеб. — По мне, так совсемнеплохая идея.

Я нервно сглотнула и сделала глубокий вдох, пытаясь сдержатьистерические нотки.

— Джеб, послушай меня внимательно. Я не хочу, чтобы меня считалипаразитом, понимаешь? Думаешь, мне хочется оказаться в новом теле и начатьзаново? Неужели мне вечно придется жить с чувством вины за отнятые жизни? Вечнотерпеть чужую ненависть? Меня и Душой то уже не назовешь — я слишком сильнолюблю вас, грубияны бесчувственные. Я понимаю, что мне здесь не место, иненавижу себя за это. — Я вдохнула еще раз и заговорила сквозь слезы, которыетеперь катились по щекам: — А что, если я изменюсь? Вдруг вы украдете чью тожизнь, подсадите меня в кого нибудь, а что нибудь пойдет не так? А если новоетело навяжет мне новую любовь, или меня потянет обратно, к Душам… Что тогда?Представьте, что вы больше не сможете мне доверять. Представьте, что вследующий раз я вас предам… Я боюсь вам навредить!

Первая часть была истиной, чистой и неприкрытой, а вторая —бессовестной ложью, от начала до конца, но я надеялась, что они не заметят. Забессвязным бормотанием они могли не расслышать ложь, поэтому я приняласьвсхлипывать. Я бы никогда не причинила им вреда. То, что произошло со мнойздесь, останется во мне навсегда, слившись с атомами, из которых состояло моетельце. Но, возможно, если я дам повод меня бояться, им будет проще меняотпустить…

Моя ложь сработала: Джаред и Джеб обеспокоеннопереглянулись. Об этом они не подумали — не предусмотрели. Что если мне нельзябудет доверять, вдруг я превращусь из друга — во врага? Иен обнял меня, прижалк груди, и его футболка намокла от моих слез.

— Все в порядке, милая. Тебе не нужно становиться никемдругим. Ничего не изменится.

— Погоди ка, Анни… — В сообразительных глазах Дже бамелькнула догадка. — Что изменится, если ты поменяешь планету? Ты же так иостанешься паразитом, детка.

Иен вздрогнул, услышав обидное слово. Я тоже вздрогнула,потому что Джеб, как обычно, попал в самую точку. Все, кроме дока, знавшегоправду, ждали ответа. Правду я сказать не могла.

— На других планетах все по другому, Джеб. — Я подбираласлова, стараясь избегать прямой лжи. — Там нет сопротивления. И сами носителидругие, не такие индивидуалисты, как люди, их эмоции намного спокойнее. Там непоявляется ощущения, что крадешь жизнь, там никто не станет меня ненавидеть. Ая буду слишком далеко, чтобы причинить вам вред. Это безопаснее для вас…

Последняя часть сильно смахивала на ложь, и я прикусила язык.

Джеб, прищурившись, смотрел на меня. Я отвела глаза, но неудержалась и взглянула на дока, который не спускал с меня полных грусти глаз. Яперехватила взгляд Джареда, устремленный на дока. Неужели Джаред заметил?

— Н да… Незадача! — вздохнул Джеб и нахмурился, раздумываянад неразрешимой дилеммой.

— Джеб, — в один голос начали Иен и Джаред и замолкли,злобно уставившись друг на друга.

Мы теряли время впустую, а мне ведь оставались считанныечасы… Несколько часов, не больше — теперь я знала точно.

— Джеб! — Мой голос был едва слышен за шепотом струящейсяводы, и все повернулись ко мне. — Не обязательно решать сейчас. Доку нужноприсматривать за Джо ди, и я тоже собираюсь ее проведать. К тому же, я весьдень не ела. Может, отложим до завтра? А утром ты примешь решение. Будет времявсе обдумать.

Ложь. Догадаются или нет?

— Неплохая идея, Анни. Похоже, всем нам не помешает короткийотдых. Иди поешь. Утро вечера мудренее.

Я изо всех сил старалась не смотреть на дока, даже когдаобратилась к нему.

— Я перекушу и помогу тебе с Джоди. Еще увидимся.

— Ладно, — сказал он обреченно, даже не пытаясь скрытьтревогу в голосе. Неужели так сложно притвориться? Он же человек, а людиотлично умеют врать!

— Проголодалась? — спросил Иен.

Я кивнула, оперлась на протянутую руку и встала. Иен неразжал пальцев, и я поняла, что теперь он меня не отпустит, будет ходить замной как привязанный. Это меня не беспокоило. Как и Джейми, спал он крепко.