— То же, что и ты — молились! — глаза Фейу насмешливо сверкнули, и мне нечего было возразить в ответ.

Тир немного побледнел, но промолчал. Марша усмехнулась, и закатила глаза.

— Особые обстоятельства…

— Догадываюсь.

— Воспитанные люди приносят более теплые поздравления, Блау, — наконец процедил Тир сквозь зубы.

— Желаю долгих зим, процветания, чтобы клан был полной чашей, а род даровал детей и сильных потомков…. И… э — э — э…

— Достаточно! — бросил Кантор.

— Я рада за вас, просто немного удивлена поспешности…э — э — э…

— Достаточно, Блау.

— Хотя иногда храмовые бдения приносят одну пользу, и застрять в храме не самое худшее, что могло бы случиться…

— Мы не просто застряли там! Туда набилось столько народу, что не было места сесть, и нам пришлось стоять полночи! — фыркнула Марша. — Говорят север — неспокойное место, юг — значительно хуже! Сколько мы здесь — декаду? И сколько всего произошло!

— Достаточно, — на этот раз Тир обращался к Марше. — Невеста рода Тиров никому не обязана давать объяснений.

Фейу открыла рот возразить.

— Никаких. Объяснений, — надавил Кантор, и Марша покорно закрыла рот. — Довольствуйся официальной версией, Блау. Мы всегда можем рассчитывать только на тот уровень откровенности, которые позволяем себе сами. Внутреннее дело рода Тиров, — повторил он мои интонации. — Будем считать, что половина команды Севера этой ночью почувствовала просто необъяснимое желание быть поближе к Богу.

Голос Тира звучал горько, и я не нашлась, что возразить. Потому что он был прав. Откровенность — за откровенность, доверие — за доверие. Но есть вещи, которые касаются только Блау.

* * *

Южная резиденция Тиров, большая гостиная

— Я забираю её, — уведомил Аксель.

— Сира в Халибаде под мою ответственность, — парировал Кантор, поправляя перевязь.

— Под вашу ответственность — сир Тир — это была прошлая ночь, — огрызнулся Аксель. — Которую вы сами провели — в храме. И я ещё не поздравил клан Тиров с успешной помолвкой…

— Благодарю вас.

— Не стоит благодарности.

— Тем не менее… сейчас очень неспокойная обстановка, Вестники приходят каждые пять мгновений, повреждена общая портальная сеть… арка из Хали — бада не работает, идут разговоры о введении в пределе военного положения… и если прорыв случится повторно…

— Я больше не оставлю её одну, — отрезал Акс. — Если прорыв случится повторно, самое безопасное место для Вайю во всем южном пределе — это рядом со мной.

И Тир закрыл рот. Вряд ли кто — то смог бы оспорить данное утверждение.

* * *

Пока копыта лошадей цокали по мостовой, я краем глаза посматривала на напряженного, недовольного Акселя, который всем своим видом показывал, что он — против, но ничего не может сделать.

«Против» — слишком напряженно брат выпрямился в седле, резче, чем нужно, дергал поводья; слишком раздраженно отсчитывал военных на выходе из города — у нас попросили подтвердить личность.

«Так надо. Вероятность того, что план сработает — пять из десяти. Но не попробовать я просто не могла».

Я оглядывалась на демонстративно молчавшего Акса, вздыхала. И — думала.

«Все ли я учла. Сделала все возможное, и невозможное, чтобы подстраховаться? Если один из планов даст осечку, то как и когда?»

Смерть — это самый легкий выход. Чтобы умереть не нужно ума, не нужно чести, а в наши зимы так легко тем, кто умер, создать ореол мученика… и эксплуатировать образ, во славу императорского рода.

Феникс должен умереть презираемым и одиноким, чтобы имя Второго Наследника вымарали из семейных хроник, и чтобы все — каждый в империи понял, что Фениксы далеко не безгрешны. И далеко не так сильны, как всем казалось.

Четыре разных предела, помимо Южного.

Четыре разных приказа.

Ровно двенадцать человек на предел.

* * *

Первая задача — дезинформация.

Время гласности, господа.

Первый приказ простой и топорный, не был моей идеей. «Правило шести вестников» проповедовал Фрай, и был приверженцем мысли, что все в Империи знакомы и связаны, через шесть посланий.

На четвертый храмовый колокол шесть вестников одинакового содержания отправит каждый из двенадцати в каждом из пределов.

Итого семьдесят два послания, и триста шестьдесят — на Империю. Мало? Возможно. Но каждый из получивших сообщение, непременно поделится со знакомыми, а те отправят дальше.

Я хотела, чтобы вспышки вестников закрыли небо, сияя так ярко, что ночь стала бы казаться днем. И чтобы Фениксы получили обратно то, что сотворили.

«Император неизлечимо болен и сходит с ума. Великий лишил поддержки императорскую линию. Фениксы теряют силу заклинателей и скрывают правду. Второй Наследник — Наместник Юга — не смог остановить Прорыв тварей.

Либо на Второго наследника Фениксов падет гнев Да — арханов, либо в Империи грядут десять зим лишений и неурожая».

«Вам пришел вестник» — повторяла за мной Лу, кастуя плетения, которые появлялись перед очередным «призванным с печатью».

«Вы получили Вестник, и на четвертый храмовый колокол вы перешлете это послание шести адресатам, с пометкой — срочно».

***

Четыре разных предела, помимо Южного.

Четыре разных приказа.

Ровно двенадцать человек на предел.

Четыре храма и пять портальных арок в каждом, объединяющих портальную сеть в общее «столичное» кольцо. Кольцевая портальная линия.

Я не способна продумывать наперед сложные планы. В том, что стратег из меня не лучший — я прекрасно отдавала себе отчет. Но хорошие стратеги были у Второго Феникса в прошлом. Очень хорошие.

Поэтому я сделала то же самое, что сделал когда — то он. Я — повторила историю: заблокировав портальную сеть, отрезав каждый предел от общей линии.

На пятый храмовый колокол портальная сеть взлетит на воздух. Если и это не заставит их очнуться, война — это то, что мы заслужили.

Поэтому второй приказ — дестабилизация. Разделяй и властвуй. Диверсия. Повредить арку в момент прохождения порталов. Синхронно.

Пятый храмовый колокол.

Чтобы каждый из пределов на себе почувствовал, какого это — когда портальная сеть не работает. Когда управляющие ключи от порталов принадлежат императорскому роду, и как много власти каждый из совета кланов потерял.

Они знают это и так, но нет ничего доходчивей наглядной демонстрации.