— Где теперь эти записи? У тебя?

Иван развел руками.

— Нет. Самсон не отдавал их. Никто даже не знает, на чем они записаны. Но их ищут.

— Кто?

— Люди из «Добра и Света».

Настя вдруг всплеснула руками.

— Ты их искал в сейфе? Все разговоры про устав общества с ограниченной ответственностью — это все для отвода глаз? Так?! — возмутилась она.

— Так. Эти записи — теперь для тебя угроза. Люди, о которых писал Самсон, боятся, что ты в курсе дела. Считают, что записи у тебя. — Иван прямо посмотрел на нее.

— Почему ты мне сразу не сказал?

— Ты считаешь, я тебе должен был это рассказать в морге? Или вчера дома, когда ты сидела, обнявшись с урной? В какой момент я должен был это сделать? — спокойно спросил Иван.

Настя вдруг поняла, в какой опасности она находится. При этом не может ничего доказать. Она не знает ничего о записях. Не в состоянии никуда обратиться за помощью. Вряд ли ей дадут спокойно уехать из страны.

— Постой. Если тебе Самсон доверял, значит, он должен был рассказать, где находятся данные. А у тебя нет такой информации. Ты пытался залезть в сейф. Искал. Если бы знал, нашел сразу. Как он мог оставить кучу компромата, доверив его тебе, и не сказать, где он? Как он мог не видеть того, что происходит у него под носом в «Добре и Свете»? Это вообще путаница какая-то! Халам-балам! Ты с ними заодно?!

Настя чувствовала, что впадает в истерику, но не могла остановиться. Она пыталась сдержать волну накатившей смеси из страха и злости, которая вырывалась наружу беспорядочными вопросами и хаотичными движениями рук, но не могла справиться с собой.

— Остановись! — громко сказал Иван.

Женщина резко замолчала. Положила ладони на колени. Уставилась на пруд.

— Действительно, может так показаться. Но послушай, — Иван старался говорить тихо и размеренно, — Самсон не сразу мне все рассказал. Я первый пришел к нему с вопросами.

Настя не шевелилась, молчала.

Иван продолжал:

— Однажды в Челябинске, на собрании второго колена, я случайно стал свидетелем разговора двух местных чиновников. В комнате уединения они сидели и обсуждали поставки от друзей из Европы. Дело привычное. На высших собраниях люди часто обсуждали деловые вопросы. Ну, а чиновник-бизнесмен — это хоть и незаконно, но удивления не вызывает. Они обсуждали, что товар на этот раз пойдет с Дальнего Востока. Тоже понятно. Какие-то европейские заводы в Китае. Дальний Восток. Все неплохо звучало. Но потом один из них стал рассуждать, что прошлая партия разошлась быстро и, видимо, благосостояние у народа повысилось, раз есть деньги на такой порошок.

Настя медленно развернулась к нему лицом. Она вдруг поняла, что если не будет никому доверять, то сама не сможет справиться с ситуацией. А доверять было некому, кроме человека, который сидел напротив и которого она, как оказалось, так плохо знала.

— И часто ты так случайно становился свидетелем разговоров?

Иван кивнул с серьезным выражением лица.

— Я был правой рукой твоего мужа. Ушами, глазами и иногда шеей.

— Проходил мимо и случайно подслушал?

Словно показывая, что терпелив, Иван глубоко вздохнул:

— Нет. Но это другой разговор. В общем, я пришел к Самсону и рассказал ему о своих подозрениях. Я подумал о наркотиках, как ты можешь догадываться. Сначала он попытался шутить. Потом наорал на меня. А затем рассказал историю с Джованни. И сказал, что подозревает, его бывший компаньон давно получил то, за чем приходил к нему. Тогда он попросил меня наблюдать за происходящим. А почему меня? Потому что он оказался один. Он никому не мог доверять в такой ситуации. Поэтому ему ничего не оставалось, как довериться мне. Человеку сложно выжить в одиночку.

Настя закусила нижнюю губу. Придавила ее несколько раз зубами, словно заставляя себя согласиться с чем-то.

— Да. Я его понимаю, — прошептала она.

— Что, прости? Я не расслышал, — прищурился Иван.

— Ничего. Продолжай.

— И еще, я постараюсь всегда быть на связи. Но если я исчезну на какое-то время, не волнуйся. — Иван старался говорить мягко, словно боялся еще сильнее напугать женщину.

Настя равнодушно кивнула.

— Мне кажется, за мной следят. Не доверяй Измаилу. Возможно, он попытается выйти на связь с тобой. Вообще избегай каких бы то ни было новых знакомств и посторонних тебе людей.

При словах об Измаиле женщина невольно напряглась. Она вспомнила сверлящий взгляд этого человека и его странное рукопожатие тогда. В морге.

Глава 6

Ранним утром на переднем сиденье «Вранглера» Егор Ильич тыкал пальцем в планшет. Сергей сидел за рулем и смотрел, почти не отрываясь, на выход из подъезда. Машина была припаркована у места проживания заказчицы. Вчера сыщики долго говорили с Анастасией, обсуждая детали. Егор Ильич так и не понял, зачем нужны такие сложности со слежкой и обязательным визуальным наблюдением. Сергей свое мнение вообще не высказывал. Просто предложил выполнить условия контракта, а безумство заказчиков — это их личное дело. Круглосуточное наблюдение за пределами квартиры и отчет за две недели — вот все, что от них требовалось.

Егор Ильич понимал, что все не так просто, как кажется Сергею. Иначе сотрудники безопасности не взяли бы его в оборот. Они пока не вышли на связь со вчерашнего дня, но старик по этому поводу не расстраивался.

— Сережа, я уверен, нас опять используют вслепую, — сказал он, тыкая пальцем в поисковую строку видеохостинга.

Сергей сделал большой глоток из банки с энергетиком.

— Да какая нам разница, Егор Ильич? Главное, предоплату получили. Через две недели получим остальное. Я бы рванул куда-нибудь отдохнуть. В наш любимый Фетхие, например. Что-то душит меня Москва.

Старик с сожалением посмотрел на своего молодого товарища.

— Да и правильно, Сережа, поезжайте. Вам надо пару недель тепла. А то вы в своих душевных терзаниях себя замучили. А приедете, оно, может, все само собой и рассосется.

Сергей ничего не ответил. Только подвигал желваками.

Егор Ильич понимал, что тут нужен тонкий подход, и тему не продолжал. Листал видеофайлы. На каких-то на секунду задерживался, остальные отправлял большим пальцем наверх, не считая их достойными внимания.

— Со мной поедете? — спросил Сергей.

— Вот. Смотрите! — обрадованно сказал Егор Ильич, тыкая в экран пальцем, словно не услышал вопроса. — Нашел все-таки.

— Что там? — Сергей отвлекся от наблюдения за дверью подъезда и наклонился к напарнику.

Егор Ильич показал статичную картинку на экране. Сцена. На ней какой-то небритый седовласый мужик с микрофоном. Круглолицый, пузатый, с виду добродушный.