– Голова, думай. Ну и что голова намыслила? Лезь, Мафуня, в ту ерунду, что посередине. Вперед!

Не прошло и секунды, как собака очутилась в незнакомой комнате с большой постелью – и от радости принялась плясать. Сажа полетела в разные стороны, на ковре остались черные следы, шкаф, который открыла путешественница, тоже весь испачкался. Но Мафи не было дела до грязи, она ликовала:

– Ура! Вот он, ключик от клетки!

– Ты кто? – пролепетала пуховичка, когда Мафи распахнула дверцу ее клетки.

– Да какая тебе разница, – чихнула Мафи, – улетай скорей, пока доберманы не вернулись.

– Но я хочу знать, кого благодарить, – уперлась Ляля, – ты спасла мою семью!

Мафи встряхнулась, сажа с ее шерсти взлетела в воздух и осела по всей детской.

– Если ты решила сказать мне «спасибо», то знаешь что сделай? Прости Жози! Она не желала тебе зла, просто по своей привычке не выслушала до конца того, кто обратился к ней за помощью, не разобралась, зачем щенку клетка. Жози искренне была уверена, что совершает доброе дело.

Ляля молчала.

– Это единственное «спасибо», которое мне нужно, – добавила Мафи, – я не хочу, чтобы о моей кузине плохо говорили. Она еще маленькая. Вот твои дети всегда поступают правильно?

– Куда там, – махнула крылом Ляля, – вчера угостили дедушку конфетами. А моему папе доктор строго-настрого запретил сладкое. Дедуля увидел, что внуки чай с шоколадками пьют и пожаловался, что у него даже мармеладки к чаю нет.

Птенцы ему тут же полную тарелку трюфелей насыпали и радовались: «Мы хорошее дело совершили, старенького дедушку угостили!» А папе моему плохо стало, врача вызывали.

– Вот и Жози такая, как твои птенцы, – вздохнула Мафи.

Пуховичка села Мафи на плечо и обняла ее крыльями.

– Ты права. Нельзя злиться на неразумную мопсишку. Однако некоторые шалости деток могут здорово осложнить жизнь взрослых. Я очень испугалась.

Мафи прижала к себе пуховичку.

– Я бы на твоем месте от страха в обморок упала. Ты отлично держалась. Ну, лети скорее домой!

Ляля перескочила на подоконник и воскликнула:

– Если я когда-нибудь понадоблюсь тебе, ты только позови – вмиг прилечу!

– Спасибо, – поблагодарила Мафи.

– Ты вся в саже перемазалась, – засмеялась Ляля.

– Жаль, ты себя не видишь, – хихикнула собачка, – посидела у меня на плече – и стала больше на ворону похожа, чем на пуховичку.

– Что тут произошло? – раздался из коридора голос Алисы. – Весь дом в саже! Милый, к нам залезли посторонние.

– Доберманы вернулись, – прошептала Мафи.

Ляля взмахнула крыльями и исчезла. Мафи порылась в карманах, вытащила конфету, положила ее на кроватку Алекса, вывалилась в окно и помчалась в лес.

– Мама, папа, – услышала она за спиной голос щенка, – пуховичка улетела!!! Она оставила мне конфету – но мне не нужна шоколадка-а-а-а-а-а…

Мафи добежала до зарослей клубниковишни и, тяжело дыша, села на траву. Да уж, чем старше становишься, тем более сложные проблемы приходится решать. Нехорошо запирать пуховичку в клетку – ее птенцы без мамы могут погибнуть.

Мафи поступила правильно: она освободила Лялю. Но теперь Алекс рыдает, потому что его подарок на день рождения исчез и конфета его никогда не заменит. Пуховичка счастлива, щенок страдает. Какое дело совершила Мафи? Хорошее? Плохое?

Собачка огляделась по сторонам. Куда идти? Где дом Изменителя?

И вдруг наступила темнота…

Варя стояла в саду, где повсюду виднелись пятна сажи.

– Ну и хозяева, – вздохнула она, – как они в такой грязи живут! Зачем меня сюда занесло? Что надо делать? Ничего не понятно.

Из коттеджа выбежала доберманиха, в правой лапе она держала швабру.

– А-а-а, – завопила хозяйка, увидав гостью, – ты превратила наш красивый сад и дом в кошмарный ужас! Ну-ка, иди сюда и немедленно начинай наводить порядок.

– Я только что здесь появилась, – спокойно объяснила Варя, – и поэтому не знаю, кто вам тут все сажей измазал.

Доберманиха подняла палку с тряпкой и ринулась к Варе. Та поняла: дело плохо, перепрыгнула через забор и помчалась по дороге. Некоторое время Варя неслась так, словно за ней гнались разъяренные слононосороги. Потом она приметила красивый забор синего цвета, остановилась, перевела дух и произнесла:

– Некоторые собаки такие злые! Ужас прямо. Эта доберманиха явно собиралась огреть меня шваброй. Надеюсь, за этой изгородью обитают гостеприимные хозяева. Ох, как же мне пить хочется!

Варя толкнула калитку, прошла по дорожке, вымощенной ярко-голубыми плитами, и увидела веранду. Там за столом сидела собака-лабрадор. Варя попятилась, а незнакомка добродушно воскликнула:

– Какая радость! Гостья пришла! Как вас зовут? Вы же мопс?

– Вообще-то енот, – вздохнула Варя, – но сейчас временно являюсь мопсихой. Однако чем дольше нахожусь в теле пса, тем больше оно мне нравится. Сейчас я убежала от вашей соседки и совсем не запыхалась, а останься я енотом, сразу бы кашлять начала.

– Ничего не поняла, – весело засмеялась лабрадориха, – но мне все равно, кто вы: мопс, енот, курица, жаба. Я рада любому гостю. Меня зовут Соня, я жена Мартина, у нас есть Маргоша – самая красивая, умная, прекрасная, талантливая дочь на свете! Солнышко, иди сюда!

Дверь дома приоткрылась, из нее вышел щенок-подросток и с недовольством на мордочке пробубнил:

– Незачем так орать.

Варя с любопытством посмотрела на Маргошу, одетую в очень короткую юбку и кургузую майку.

– Солнышко, поздоровайся с гостьей, – попросила Соня.

– Зачем? – прищурилась ее дочь.

– Из вежливости, – объяснила мама.

– Я ее не звала, – возразила Маргоша, – поэтому радоваться появлению не знаю кого совершенно не собираюсь.

Выпалив это, грубиянка развернулась и ушла.

– У моей принцессы сегодня неприятность случилась, – зашептала Соня, – она хотела купить туфли, а в магазине их не оказалось. Маргоша чудесная девочка, очень добрая, умная, в школе двойки получает. Я ею горжусь!