Если только ты не вырвешься из улета.

Да.

Так вырывайся, Эдди.

Вновь голос Генри, давнишнего визитера его головы, толькотеперь голос трезвый и ясный. Голос друга, а не врага, словно все прежниеконфликты остались в прошлом, а топор войны зарыт в землю.

Вырывайся и заставь дьявола лезть в его же костер. Возможно,будет больно, но ты-то знаешь, что такое настоящая боль. Черт, да я сампричинил тебе столько боли, но ты выжил. Выжил как миленький. И ты знаешь, чтоот тебя требуется.

Конечно. На том привале Джейку в конце концов удалосьразжечь костер. Роланд своей загадкой снял напряжение, Джейк высек хорошуюискру, растопка занялась, и вскоре они сидели у ярко пылающего костерка.Разговаривали. Разговаривали и задавали друг другу загадки.

Эдди знал и кое-что еще. Блейн разгадал сотни загадок, покаони мчались на юго-восток вдоль Тропы Луча, и остальные пребывали в полнойуверенности, что на каждую он отвечал без малейшего колебания. Раньше Эддисоглашался с ними… но теперь, мысленно вернувшись к началу состязания, онвспомнил одну интересную подробность: Блейн дернулся.

Однажды.

Он разозлился. То же случалось и с Роландом.

Стрелок, которого часто выводили из себя выходки Эдди,по-настоящему выказал злость лишь единожды. После того как Эдди вырезал ключ.Роланд попытался скрыть свою злость, замаскировать ее под обычное раздражение,но Эдди ощутил ее в полной мере. Он достаточно долго прожил рядом с Генри Диноми безошибочно реагировал на отрицательные эмоции. И нему было больно не отсамой злости Роланда, но от презрения, которым стрелок щедро ее сдобрил. ПрезрениемГенри всегда пользовался с превеликим удовольствием.

Почему мертвый младенец переходит дорогу? – спросил Эдди.

Потому что сидит в курице, ха-ха-ха.

Позже, когда Эдди попытался защитить свою угадку, говоря,что она, возможно, безвкусная, зато остроумная, Роланд отреагировал практическитак же, как Блейн:

Плевать я хотел на вкус. Она бессмысленная и не имеющаярешения, а потому глупая. О хорошей загадке такого не скажешь.

Но когда Джейк иссяк, загадав все загадки, Эдди внезапнооткрылась удивительная, развязывающая ему руки истина: понятие «хорошо» – этодля благородных. Так было всегда, так и будет. Даже если человеку,использующему это понятие, тысяча лет и стреляет он, как Буффало Билл. Роландсам признавал, что в загадках он не силен. Его Учитель полагал, что Роландслишком уж глубоко задумывается. Его отец считал, что причина – в недостаткевоображения. Так или иначе. Роланд из Гилеада никогда не выигрывал ярмарочныесостязания. Он пережил всех своих современников, и это, несомненно, тянуло наприз, но никогда не получал призового гуся.

Я всегда мог выхватить оружие быстрее любого из моихзнакомых, но вот хитрые загадки мне не давались.

Эдди, помнится, пытался сказать Роланду, что шутки и загадкипредназначены для того, чтобы развить зачастую скрытый талант, но Роланд егопроигнорировал. Точно так же, предполагал Эдди, дальтоник пропускает мимо ушейописание радуги.

Эдди подумал, что у Блейна могут возникнуть трудности схитрыми, а вернее, нехорошими загадками.

Эдди слышал, как Блейн опрашивает всех, даже Ыша, неосталось ли у кого не загаданных ему загадок. Он слышал откровенную насмешку вголосе Блейна, очень даже хорошо слышал. Несомненно, слышал. Потому что онвозвращался. Возвращался из улета. Возвращался, чтобы проверить, сможет лиуговорить дьявола прыгнуть в его же костер. Оружие на этот раз помочь не могло,но он мог прекрасно обойтись без оружия. Потому что…

Потому что я стреляю умом. Моим умом. Господи, помоги мнепришить этот раздувшийся калькулятор моим умом. Помоги мне обхитрить его.

– Блейн, – начал он, а потом, когда компьютер соблаговолилобратить на него внимание, добавил: – У меня есть пара загадок. – Когда онпроизносил эти слова, ему открылась еще одна удивительная истина: он с трудомсдерживал смех.

– ГОВОРИ, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА.

Эдди не успевал сказать остальным, чтобы они приготовилисько всяким неожиданностям, но, судя по их лицам, в этом не было необходимости.Эдди забыл о них и сосредоточился на Блейне.

– Что это такое, о четырех колесах и воняет?

– ГОРОДСКАЯ МУСОРОВОЗКА, КАК Я УЖЕ ГОВОРИЛ. – Неодобрение…или неприязнь? Да, похоже, голос пропитан и тем и другим. – ТЫ ТАК ГЛУП ИЛИНЕВНИМАТЕЛЕН, ЧТО ЭТОГО НЕ ПОМНИШЬ? ЭТО ЖЕ ПЕРВАЯ ЗАГАДКА, КОТОРУЮ ВЫ МНЕЗАГАДАЛИ.

Да, подумал Эдди. И именно тогда мы упустили главное, потомучто хотели победить тебя какой-нибудь архитрудной загадкой из прошлого Роландаили книжки Джейка. Иначе состязание тогда бы и закончилось.

– Тебе она не понравилась, не так ли. Блейн?

– Я НАШЕЛ ЕЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ГЛУПОЙ, – согласился Блейн. –МОЖЕТ, ПОТОМУ-ТО ТЫ ЗАДАЛ ЕЕ ВТОРОЙ РАЗ. СВОЙ СВОЯКА ВИДИТ ИЗДАЛЕКА, ЭДДИ ИЗНЬЮ-ЙОРКА, НЕ ТАК ЛИ?

Улыбка осветила лицо Эдди, он ткнул пальцем в карту-схему:

– Палкой и камнями можно переломать мне кости, но словавреда не принесут. Или, как говорили у нас в Нью-Йорке: «Можешь поносить меняпо-всякому, но чтобы оттрахать твою мамашку, член у меня все равно встанет».

– Поторопись! – прошептал Джейк. – Если ты можешь что-тосделать, не теряй времени!

– Он не любит глупых вопросов, – гнул свое Эдди. – Он нелюбит глупых игр. И мы это знали. Все написано в «Чарли Чу-Чу». И сколькоглупости ты сможешь проглотить? Черт, вот в какой книжке следовало искатьответ, вместо того чтобы ставить на «Загадки». Да только мы этого не понимали.

Эдди попытался вспомнить еще одну загадку изэкзаменационного сочинения Джейка. Вспомнил. Озвучил.

– Блейн, когда дверь нельзя открыть?

Вновь раздался цокающий звук, впервые после того, какСюзанна загадала Блейну загадку о некоем вонючем предмете о четырех колесах.Пауза получилась короче, чем после загадки Сюзанны, с которой началосьсостязание, но она была… Эдди это почувствовал.

– КОГДА ОНА ОТКРЫТА, – с обидой в голосе ответил Блейн. –ТРИНАДЦАТЬ МИНУТ И ПЯТЬ СЕКУНД ДО ПРИБЫТИЯ В ТОПИКУ, ЭДДИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. ТЫХОЧЕШЬ УМЕРЕТЬ С ТАКИМИ ГЛУПЫМИ ЗАГАДКАМИ НА ЯЗЫКЕ?

Эдди сел, не спуская глаз с карты-схемы. Его улыбка сталашире, хотя он и чувствовал, как по спине текут струйки пота.

– Хватит скулить, приятель. Если хочешь удостоиться честиразмазать нас по округе, придется поиметь дело с несколькими загадками,которые, возможно, не полностью соответствуют твоим логическим стандартам.