– Да. Оливия проводит предрождественскую вечеринку. Думаю, можно воспользоваться случаем и отснять первые кадры.

– Но-о, – тяну я, прикусив губу, – мой оператор еще не вылетел из Нью-Йорка, и сегодня, наверное, не самый подходящий день…

– Оператор не проблема, медвежонок. Джи-Кей, то есть Джейкоб, один из моих друзей-сноубордистов, сможет сделать отличные кадры. Он профессионал в своем деле.

Трэвис Барнс только что назвал меня медвежонком?

Маленькая Би с причудливыми хвостиками, кажется, сейчас разгромит все в приемной моей души, писаясь в колготки от восторга.

– Ты в деле?

– Да-а.

– Я зайду за тобой. Тебе хватит полчаса на сборы?

Чертики. Конечно же нет!

– Да, Трэвис. Я бы справилась и за несколько минут, – наигранно смеюсь я и, испуганно сдвинув брови, быстро оглядываю комнату в поисках нужных вещей. – До встречи.

Скинув звонок и швырнув телефон, будто это горячая картошка, я несусь в ванную комнату, прихватив с прикроватной тумбы дорожную косметичку. Я должна принять душ, накрутить волосы, чтобы они выглядели как у Аманды, и нанести макияж. Встав под воду, закрываю глаза и вспоминаю, как выглядела моя героиня в тот самый вечер.

«Оказавшись в своей комнате, я поспешила к туалетному столику, чтобы нанести макияж: яркая алая помада, несколько мазков туши и тонкие стрелки с мягкой дымкой, добавляющие образу невинности и романтизма».

Глава 7

Раз, два, три – Трэвис, действуй!

Хочешь завоевать сердце девушки, которая тебе нравится?

Прочти ее любимую книгу.

© Трэвис Барнс

Трэвис

«Когда я зашла в дом Хейли, мое сердце упало в желудок. Я никогда раньше не была на вечеринках, а сегодня выдался особенный день. День моего рождения».

Остановившись, я свернул приложение и вернулся в поисковик, чтобы найти биографию Би.

«Писательница Шелби Аманда Грэхем родилась в Аспене, штат Колорадо, тридцать первого октября две тысячи шестого года…»

Какой же я кретин, черт возьми! Я отобрал у девчонки конфеты в ее день рождения.

– Ты готов? – ворвался в спальню Рэйф, одетый в костюм пасхального кролика, вынуждая меня откинуть телефон, словно я пубертатный подросток, которого поймали за мастурбацией.

– Ты издеваешься? Что за дерьмо ты напялил?

– Я пасхальный кролик.

Пройдясь ладонью от подбородка до лба, шумно выдыхаю.

– Мы идем на вечеринку, чтобы отснять материал для любовного романа, а не для извращенного фанфика «Алисы в Стране чудес». Ты должен выглядеть как человек, придурок!

Застряв взглядом на моем лице, Рэйф задумчиво накручивает на палец плюшевое ухо, пока в его голове, по всей видимости, скрипят заржавевшие шестеренки.

– Надень толстовку и джинсы, гребаный олень Санты, – помогаю ему я.

– Да, ты прав. Это похоже на человека, – улыбается он, воодушевленно убираясь из моей спальни.

Поднявшись с кровати, открываю шкаф и ищу подходящую одежду.

Что бы понравилось Шелби?

Свитер с надписью «Привет, киски, ваш папочка уже здесь», который Рэйф подарил мне на день рождения, – нет.

Футболка со спаривающимися гориллами, еще один подарок брата, но на День благодарения, – нет.

Вернувшись к кровати, беру телефон и возвращаюсь к истории в поисках пасхалок на прохождение этого уровня.

«Оливер Тэрэнс – кажется, так его назвала незнакомая мне девушка – был одет как настоящий бэдбой. Белая футболка, расстегнутая красная клетчатая рубашка, а на бедрах парня отлично сидели спущенные светлые джинсы. Зачесав волосы, он взял со стола банку Bud и, словно почувствовав на себе взгляд, повернулся в мою сторону, одарив меня игривой ухмылкой».

Подняв глаза в потолок, напрягаюсь, вспоминая, где видел похожую рубашку. Вроде такая же была на оборотне. Кажется, его звали Джейкоб.

О чем ты, на хрен, вообще думаешь? Ты же не возьмешь свой гребаный телефон и не позвонишь актеру, чтобы одолжить у него одежду, кретин!

Музыка из комнаты брата дает мне главную подсказку. Рэйф – шопоголик, любящий копировать образы звезд для своих тупицких роликов. Если у него нет такой рубашки, тогда «Сумерки» не одна из лучших киносаг.

Отбросив телефон, направляюсь к его комнате.

– Эй, Рэйф!

Открыв дверь, я застываю на пороге, наблюдая, как брат записывает очередную нелепую херню в костюме дерьмового кролика, тряся пушистым хвостом и мотая ушами в такт песне «Alaska» группы Little Hurt.

– О, Трэв, давай со мной!

Закатив глаза, я быстро прохожу по спальне и нажимаю «стоп» записи видео, останавливая дикий процесс конвульсий пасхального придурка.

– Мне нужна клетчатая рубашка красного цвета.

Кивнув, брат моментально выворачивает весь шкаф, достает нужную помятую тряпку и бросает ее в меня.

– Не порти ее, она мне нравится.

– Я так же тебе говорил о Саре Сэйлар, за которой ухаживал несколько недель.

– Та девчонка, чья собачка нагадила в мои ботинки? Она была совсем плоха в постели, ты должен сказать мне спасибо.

Выставив средний палец, забрасываю рубашку на плечо и направляюсь к двери:

– Пошел ты к черту!

Глава 8

Модельер кукольной одежды

Если парень, который тебе нравится, смотрит на тебя не отрывая взгляда, возможно, вы просто играете в игру «Кто я?», и он пытается понять, что написано у тебя на лбу.

© Шелби Грэхем

Шелби

– Пап, это ко мне! – кричу я, быстро спускаясь по лестнице под трель дверного звонка, но стоит мне оказаться внизу, я замираю с открытым ртом, наблюдая за тем, как отец приглашает Трэвиса пройти в дом.

– Как поиски снежного человека? – отшучивается Барнс, неловко переминаясь с ноги на ногу, словно мой отец не тот, кто менял ему подгузники, когда Трэвис оставался у нас с ночевкой.

– Иногда мне кажется, что я и есть этот странный чувак, оставляющий следы на снегу, – отвечает папа, складывая руки на груди и внимательно наблюдая за Трэвисом. – Ты пришел позвать на свидание мою дочь?

Отлипнув ногами от плитки, я набираюсь решимости и подхожу к ним.

– Нет, пап, это не свидание. Трэвис согласился сыграть в ролике для моей книги, и сегодня у нас первые съемки.

Повернув голову, отец осматривает меня с головы до ног и, ухмыльнувшись, продолжает свои попытки вывести нас с Трэвом на чистую воду.

– За полчаса ты из ужасного огра превратилась в прекрасную принцессу. Твой отец не идиот, Мармеладный Боб[12].

– Пап, – шепотом произношу я, заметив улыбку Барнса, – я сказала правду, и нам действительно уже пора.

Подняв ладони над головой, отец пятится в сторону гостиной, но, прежде чем скрыться из вида, наводит два пальца на свои глаза, переводит взгляд на Трэва и, шевеля губами, говорит что-то наподобие «Я слежу за тобой,