Почему, если надо что-то найти, конечно, но просто так —нет, это слишком похоже на всемирную помойку. Начитаешься таких высказываний,можно вообще веру в себя потерять.

— Глупости какие! Зато мы теперь знаем, что ты —рулёзная!

Вечером опять позвонил Миклашевич, просто так позвонил,поболтать. Это тоже не очень в его стиле, но чего только на свете не бывает…Болтать, впрочем, с ним приятно, он умный, с хорошим чувством юмора, если вдобром расположении духа.

— Да, Митя, а как поживает Амалия Адамовна? —спохватилась я.

— Вполне прилично. Страшно обрадовалась, что я«восстановил отношения с этой милой Олесей». И взяла с меня слово, что янепременно привезу тебя к ней. Кстати, она читает все твои романы.

— Да? — слегка испугалась я. В своем первом романео Миклашевиче я и ее вывела в образе тетки героя. Но, может, она себя неузнала?

— Олеська, скажи, у тебя сейчас есть кто-нибудь?

— А тебе какое дело?

— Фу, какая ты грубая! И все же?

— Есть, представь себе.

— И кто он?

— Ну уж это тебя совершенно не касается!

— Ты его любишь?

— Миклашевич, ты глухой? Еще один вопрос и я никуда нееду!

— Все, никаких вопросов больше, и так все ясно.

Я сочла за благо не спрашивать, что ему ясно. А мне былоабсолютно ясно, что он попытается в Литве полностью восстановить нашиотношения. Еще этот разговор о маме, которая в свое время и слышать обо мне како невестке не желала. Зачем Митеньке зачуханная архитекторша без имени и сребенком? Теперь же я у нее, можно сказать, «любимая писательница», к тому жерулёзная, совсем другой коленкор. Но я вам не дамся, Миклашевичи!

Мы встретились в аэропорту.

— Извини, что не заехал за тобой, времени совсем не было,я всю ночь не спал, столько дел перед отъездом скопилось…

Вид у него и в самом деле был замученный.

— Тебе хорошо, ты умеешь спать в самолетах…

— Я дома выспалась, — безмятежно ответила я,твердо решив не поддаваться жалости и сочувствию. Не тот случай.

— Посиди тут, я пойду куплю виски.

Он, как и многие мужчины, никогда не летал трезвым.

— Не знаешь, какая в Вильнюсе погода? — спросилая.

— Это вы, бабы, вечно погодой интересуетесь. Зонтиквзяла?

— Нет, забыла!

— Ну теперь уж точно там будет дождь…

— Пойду куплю.

— Не стоит, у меня есть зонт.

— Так то у тебя, а если у меня не будет своего, ты мнемозги проешь, что промок и простудился из-за своего джентльменства. Знаю ятебя, Миклашевич, так что я лучше куплю…

Я купила невероятно наглый зонтик — ярко красный в зеленуюклеточку.

— А поскромнее не было? — ехидно поинтересовалсяон.

— Сколько угодно. Но мне понравился этот!

— Дело твое! — пожал он плечами.

— Вот именно! — зачем-то сказала я. Простохотелось, чтоб последнее слово осталось за мной.

— Нас кто-то будет встречать? — полюбопытствовалая.

— Разумеется.

— Слушай, а что за люди эти заказчики? Литовцы?

— Да нет, сказать по правде, я их почти не знаю, мне ихрекомендовал один мой приятель…

— А ты говорил, что это твои знакомые…

— Отвяжись, Олеська, у меня башка трещит…

Я отвязалась и стала решать кроссворд, буквально через пятьминут он заявил:

— Что за идиотское занятие! Почитала бы лучше, или тыуже как чукча, не читатель, а писатель?

— Вот именно, — невозмутимо отозвалась я.

— Слушай, как здорово, что мы опять куда-то летимвместе… — произнес он задушевно подвыпившим голосом.

— Посмотрим, — ответила я.

— Что посмотрим?

— Здорово или не очень.

— Фу, какая ты стала…

— Я тебе не навязывалась.

— Кошмар!

Но тут к счастью объявили, что самолет идет на посадку.

— Ты бывала в Вильнюсе?

— Да, в ранней молодости.

— А я был года два назад. Дивный город.

— Я Таллин гораздо больше люблю.

— Ну и дура!

— Возможно.

Похоже, он все время хочет вывести меня из себя, но у негоничего не получается и он злится. Какое счастье, что я все-таки освободилась отлюбви к нему. Ради того, чтобы в этом убедиться, стоило поехать куда угодно!

— Господин Миклашевич? — обратилась к немукакая-то женщина, едва мы вышли в зал.

— Совершенно верно, — обворожительно улыбнулсяон. — С кем имею честь?

— Я Арина Розен.

Что? Или мне послышалось?

— О, очень приятно! Вот, познакомьтесь, это мояпомощница, прекрасный декоратор Олеся.

— Ой, вы Олеся Миклашевская? — ахнула дама.

— Ну да… — смутилась я.

— Вы декоратор?

— Да, я когда-то работала с Дмитрием Алексеевичем и…

— С ума сойти! Я читаю все ваши книги!

— Спасибо, мне приятно…

— Меня зовут Арина.

— Отлично, Олеся, ты ни в каких рекомендациях ненуждаешься. Видите ли, Арина, мы тут недавно встретились с Олесей, и онапоказала мне свою новую квартиру. Я так восхитился ее вкусом, что тут жепредложил поехать со мной сюда. Нам с Олесей всегда прекрасно работалосьвместе.

— Замечательно, идемте скорее к машине. Я отвезу вас впансион, и мы сразу поедем смотреть дом. А затем приглашаем вас на обед. Мэтьюподъедет только к обеду.

— Мэтью? — переспросил Миклашевич. — Ах, этовидимо Матвей Аполлонович?

— Да, я зову его Мэтью.

Интересно, она потребует, чтобы повсюду были куры? И чтобудет на обед, курятина во всех вариантах? Я почему-то сразу невзлюбила ее. Нокакова моя интуиция? Я же точно знала, что жизнь столкнет меня с Розой… И чтоиз этого выйдет? Но как бы там ни было, моей загадке конец… Хотя еще немногопоиграть в эту игру можно будет, пока не выяснится мое знакомство с Гришкой иЛеркой. Только я совсем не хочу связываться с этим проектом. Зачем мне общениес этой дамой? А впрочем, там видно будет. Может, она окажется очень даже милой?Хотя непохоже…