– Ведите, – вздохнул Перри Мейсон.

Брэдбери толкнул вращающиеся двери в вестибюле, подождалМейсона, взял его под руку и доверительно спросил:

– Есть ли какая-нибудь ниточка, которая указывает наМаджери?

– Да помолчите же, – взмолился Перри Мейсон. – Сейчас придемв бар и поговорим. Но если там для этого не будет условий, учтите – разговоране выйдет!

– Не беспокойтесь. Мы сможем посидеть в совершенно уединеннойкабинке. Она единственная. У меня есть карточка метрдотеля.

Он завернул за угол, остановился перед дверью и нажал накнопку звонка. Медная планка в двери приподнялась, и черные глаза, похожие набусинки, оглядели Брэдбери; потом лицо исчезло. Задвижку отодвинули, и дверьоткрылась.

– Направо наверх, – сказал Брэдбери.

Перри Мейсон первым поднимался по ступенькам. Официантлегким наклоном головы поприветствовал его.

– Нам кабинку, – требовательно сказал Мейсон.

– Вы вдвоем? – поинтересовался официант.

Мейсон кивнул. Официант было замешкался, но под твердым,напряженным взглядом адвоката повел их через небольшой зал, через танцевальнуюплощадку вниз по ковровому коридору. Он отодвинул занавес в кабинке. Перри Мейсонвошел и сел за столик. Брэдбери расположился напротив.

– Мне, пожалуйста, хорошего красного вина и горячегофранцузского хлеба с маслом. Это все, – сделал заказ Перри Мейсон.

– Мне виски с содовой и льдом, – продиктовал официантуБрэдбери. – Хотя лучше принесите пинту виски, лед и пару бутылок имбирногопива. Может, мистеру Мейсону после вина – виски с содовой?

– Нет, нет. Вино и французский хлеб. Все.

– Тогда одну бутылочку пива, – уточнил заказ Брэдбери. Едвазанавес задвинулся, Брэдбери взглянул на Мейсона и приподнял брови.

Перри Мейсон облокотился на стол и быстро начал тихим,доверительным голосом:

– Я нашел Маджери Клун. Она замешана в этом, не знаюнасколько. У нее есть подруга, Тэльма Бэлл, она в курсе и должна помочь МаджериКлун. Я знаю не все, а лишь то, что рассказала мне Маджи. Я не осмелилсярасспрашивать ее при Тэльме Бэлл: ведь если бы я стал говорить с Маджи в другойкомнате, Тэльма решила бы, что мы что-то замышляем втайне от нее… Не могу вампередать всех нюансов. Это как раз тот случай, где чем меньше вы знаете, темлучше для вас…

– Но Маджи в порядке? – перебил Брэдбери. – Вы можетеобещать мне, что будете оберегать ее?

– Я ничего обещать не могу. Я сделал все, что мог, и нашелее быстрее, чем полиция…

– Расскажите мне о Фрэнке Пэттоне, – попросил Брэдбери. –Как это произошло?

– Я не знаю как. Я выяснил, где он живет, и выехал туда.

– А как вы разузнали?

– Через детектива, которого вы наняли.

– А когда?

– Сегодня вечером.

– Значит, когда вы уходили из конторы, уже знали, кудаидете?

– Естественно.

– Почему не взяли меня с собой?

– Не хотел. Мне нужно было попробовать вытянуть из Пэттонапризнание… Я предвидел, что вы можете потерять над собой контроль и обрушить нанего свои обвинения, которые, возможно, и не относятся к делу. Я хотелпоговорить с ним и заманить в ловушку. После того как он размяк бы, я хотелвызвать вас и моего секретаря, чтобы записать показания.

Брэдбери кивнул.

– Звучит недурно, – заметил он. – Я просто потрясен…

– Ну, ничего особенного, я же веду дело в ваших интересах. Ивсе – конфиденциально.

– Продолжайте, – попросил Брэдбери.

– Итак, я постучал в номер Фрэнка Пэттона, но никто неответил. Я наклонился и всмотрелся в замочную скважину. В комнате горел свет.На столе я заметил шляпу, трость и перчатки. И сразу подумал, что этопринадлежит Пэттону, поскольку все сходится с вашим описанием. Я сновапостучал, потом позвонил, прислушался, но так ничего и не услышал. И уж думалидти, как вдруг увидел, что за углом в коридоре за мной наблюдает полицейский.Меня сразу осенило – здесь что-то не так. Я направился прямо к нему. Оностановил меня и спросил, что я делаю близ этого номера. Я ему объяснил, чтоищу Фрэнка Пэттона и думаю, что он должен быть дома. Я представился офицеру ипоказал ему свою визитку. С ним была женщина, она живет по соседству. Выгляделатак, будто сейчас вскочила с постели и впопыхах оделась, твердила, что плохосебя чувствовала, а в соседней комнате некая девушка подняла шум, что-токричала и упоминала «счастливые ножки». Я это говорил вам по телефону.

– Ну а дальше?

– Потом полицейский с той соседкой что-то обсудил, и емунаконец удалось открыть дверь. Он нашел там Пэттона мертвым. Ему вонзили вгрудь огромный кухонный нож. И я немедленно связался с вами, чтобы узнать, чтомне надлежит сделать для Маджери…

– А как вы узнали, что Маджи в этом замешана? –поинтересовался Брэдбери.

– Я видел ее. Она выходила из того здания, как раз когдавходил я. Она как-то виновато выглядела. В ее глазах был страх, когда явзглянул на нее. На ней было белое пальто, белая шляпка… Но вы все это должныдержать при себе.

– Ну разумеется, – заверил Брэдбери. – Но почему вы с ней непереговорили?

– Я же не знал ее, даже не имел представления, кто этадевушка. Когда она проходила мимо, выглядела напуганной, и, когда соседкарассказывала фараону о некоей девушке, поднявшей столько шума в ванной поповоду собственных ножек, я подумал: вдруг это и была Маджи…

– Но что она могла делать в ванной? – спросил Брэдбери.

– Да почем я знаю. Пэттон был обнажен, халат наполовинунадет… Может, он пытался кое-что сделать, а Маджи закрылась от него в ванной?

– Потом Пэттон полез к ней, и она ударила его ножом?

– Нет, – ответил Мейсон, – тело лежит не в ванной, а рядом.Возможно, девушка была в ванной, а Пэттону удалось открыть дверь… Может, у нихзавязалась борьба, и она в целях самозащиты ударила его… Но есть еще однаверсия: пока она была в ванной, кто-то проник в комнату и убил Пэттона!

– Дверь была заперта? – спросил Брэдбери.

– Конечно. Разве я не говорил, что полицейский пошел зашвейцаром или дежурным портье, чтобы открыть дверь?

– Тогда, если дверь была закрыта, как же можно было войтитуда, пока Маджи сидела в ванной?

– Да очень легко. Кому хоть раз удалось проделать подобныйфокус, все это вовсе не сложно…

– А детектив Пол Дрейк был там? – спросил Брэдбери.