— Мы прекрасно обойдемся одним одеялом, — заверила она сестру. — А к тому времени, когда станет по-настоящему холодно, возможно, у нас уже все наладится.

— И тогда мы сможем купить новые одеяла! — радостно воскликнула Лили. — Или, может, папа вернется.

Грейс не ответила: она считала, что не стоит поддерживать в Лили подобные мысли; к тому же она сама уже давно перестала верить в то, что папа жив. Кроме того, несмотря на заложенные вещи, ей не удалось ничего отложить на оплату комнаты за следующую неделю, из-за чего Грейс переживала куда сильнее, чем из-за человека, в самом существовании которого сомневалась.

Когда миссис Биль ушла, Грейс окинула комнату критическим взглядом. Что же еще можно заложить, чтобы избежать голодной смерти? Смогут ли они прожить без обуви? Она вздохнула. Кое-кто мог: например, младший сын Картрайтов, мальчуган лет шести, похоже, не имел не только туфель, но и собственной одежды, поскольку на улицу выходил только тогда, когда один из его братьев сидел дома. Однажды мать отправила его попросить кусок хлеба у Грейс, и он объявился у ее дверей, облаченный в одну лишь шаль, обмотанную вокруг бедер. Поразмыслив, Грейс пришла к выводу, что в самом крайнем случае заложит нижние юбки и последнюю подушку, но туфли — нет, никогда.

Она покосилась на две маленькие белые карточки, все еще стоящие на каминной полке. Мысль о том, чтобы обратиться за помощью, была ей отвратительна, но она сделает это, если не найдет другого выхода. Она сделает что угодно, лишь бы избежать работного дома. И Грейс знала, что существует судьба еще более ужасная: в последнее время она не могла заставить себя не смотреть с благоговейным ужасом на печальных молодых женщин, промышлявших древнейшей профессией в трущобах, называющихся Монмут-стрит… этих девушек со спутанными волосами, открытыми язвами, синяками и несчастными лицами. Только бы Господь не оставил их с Лили окончательно и это не стало бы и их судьбой.

Пока Грейс разговаривала с миссис Биль, Лили вместе с Альфи Поупом смотрела выступление фокусника на мощеной площади в стороне от Оксфорд-стрит. Там было довольно много народу, поскольку неподалеку находилось несколько магазинов, пара лотков с фруктами высшего качества и небольшая лодка-качели, какие ставят на ярмарках. В тот момент на площади находился Великолепный Марво, и большая часть присутствующих столпилась именно перед ним.

— Видишь вон ту собаку? — прошептал Альфи. — Собаку-ищейку? — Он взял Лили за руку и показал на собачку бело-коричневой масти, терпеливо стоящую рядом с хозяином. — Она потерялась, ясно? Все, что нужно сделать, — это взять ее и отнести к забору у тебя за спиной: там стоит мой брат Билли. Он заберет у тебя собаку и проследит, чтобы ее вернули хозяевам.

Лили нахмурилась. Она устала и, проведя целый день в поисках бутылок на улицах и заработав всего один пенни, очень хотела вернуться домой, к Грейс.

— Ты уверен, что собачка потерялась? — переспросила Лили у Альфи. — Мужчина держит ее на поводке.

— Это не настоящий хозяин, — заявил Альфи, проводя грязной пятерней по копне черных волос. — Ее выкрали. Слушай, настоящий хозяин хочет вернуть ее и предлагает награду. Большую награду.

Лили просияла.

— Так было написано в газете?

— Точно, — кивнул Альфи.

— Тогда почему ты сам ее не заберешь? — подозрительно спросила Лили.

— Так ведь этот тип будет смотреть в оба, как бы у него не отобрали новую собачку, — обстоятельно объяснил ей Альфи. — Если он меня увидит, то сразу почует недоброе, но ни в жизнь не станет ожидать пакости от такой элегантной дамочки, как ты.

Лили смущенно улыбнулась.

— Ты перережешь поводок и…

— Перережу поводок?

— Ага. У меня с собой есть ножик. Режь поводок, хватай собачонку и беги. Он и оглянуться не успеет, как ты будешь уже далеко. А ты просто подойдешь к забору, вон там, сзади, и передашь пса Билли, а он даст тебе шиллинг.

— Шиллинг? — Лили просияла.

— Конечно! Где еще ты так легко заработаешь такие деньги? Вот, возьми ножик. — И он сунул ей в руку перочинный нож. — Давай, пошла. Живей!

Лили не колебалась ни секунды: за всю ее жизнь у нее ни разу не было возможности заработать шиллинг. Она спрятала нож в ладони и быстро направилась к собаке, в самое сердце толпы. Все не сводили глаз с фокусника, который доставал из рукава бесконечное количество разноцветных носовых платков, каждый последующий больше предыдущего, пока не появился последний, размером с флаг. Достав его, фокусник свернул все платки вместе и подбросил их в воздух, где под гром аплодисментов и криков «браво!» они превратились в белого кролика.

Лили не верила своим глазам. Настоящий кролик! Она обернулась к Альфи, открыв рот и тыча пальцем в кролика, но Альфи молча покачал головой и сделал ей знак поторопиться. Она тут же наклонилась, перерезала поводок, подхватила собачку на руки и побежала прочь с площади.

Хозяин, оставшийся стоять в окружении других зевак, лишь спустя некоторое время сообразил, что сжимает в руке только половину поводка и что собаки на другом конце нет; но к этому моменту Лили уже отдала добычу в руки Билли, второго отпрыска семейства Поуп.

— Давай сюда! — нетерпеливо воскликнул он, схватил пса и повернулся, чтобы поставить его на землю по другую сторону забора, где прятался третий брат.

— Где мои деньги? — напомнила ему Лили.

Билли сунул ей в ладонь монетку, и Лили принялась ее разглядывать.

— Это шиллинг? — уточнила она, поскольку видеть шиллинги ей еще не доводилось.

— Конечно! — Билли поднял собаку над забором, и животное с гиканьем передали Джорджу, третьему брату. Когда Джордж убежал, сжимая собаку под мышкой, Билли повернулся к Лили, и его лицо расплылось в искренней улыбке, словно они пришли сюда лишь для того, чтобы насладиться представлением. — Это новый шиллинг, — добавил он.

— А, — только и произнесла Лили.

— Понимаешь, они изменились. Когда ты в последний раз держала в руках шиллинг?

Лили покачала головой.

— Не знаю.

— Ну, вот видишь. Это настоящий шиллинг, не волнуйся!

Неожиданно со стороны фокусника донесся крик: «Моя собака! Кто-то украл мою собаку!» — и половина зевак оставили Великолепного Марво (тем более что он все равно уже собирался пустить по кругу шляпу) и приняли участие в поисках пропавшего пса.

Если бы они направили взгляд в сторону забора, то успели бы заметить Билли, сидевшего на нем верхом и строгавшего палочку ножом, который ему вернула Лили, и саму Лили, немного смущенную. Она шла домой, сжимая в руке свой «шиллинг».

— Это вовсе не шиллинг! — заявила Грейс. — Кто тебе сказал такую глупость?

— Но это просто новый шиллинг, — упрямилась Лили. — Он сказал, что шиллинг новый.

— Кто сказал? Ты же утверждала, что нашла его на улице.