Виктор высоко поднял кресло одной рукой, поставил его на место и сел. Официантка стала шумно раскладывать столовые приборы для третьей персоны.

— Виктор просто поразил меня! — стараясь сгладить неловкость сказала Валентина, садясь в свое кресло. — Он буквально впрыгнул ко мне в поезд на вокзале и напугал до ужаса! Я хотела позвонить вам, но Виктор сказал, что сегодня должны быть сделаны два сюрприза — один для меня, другой — для вас.

Несмотря на свой гнев, Клод нашел, что его глаза все же великолепны. А ее наряд — светло-голубой костюм выполнен хорошим дизайнером и сшит на заказ.

Виктор изобразил жалкое подобие улыбки:

— Это, должно быть, сезон для встреч в Швейцарии, — сказал он, глядя на Валентину, и ловко положил клетчатую салфетку себе на колени.

Она спокойно взяла меню.

— Как приятно, — неубедительно сказал Клод, — иметь удовольствие видеть почти женатую пару… — Он сделал паузу и добавил: — Вместе.

— Я привязан к ней, — произнес Виктор, глядя только на Валентину. — Я не могу оставаться без нее надолго, даже на одну ночь. — Он слегка наклонился над столом и положил свою руку на ее. — Только подумай, дорогая, — произнес он, — через два месяца мы будем вместе на всю жизнь! — Указательным пальцем правой руки он погладил крупный прямоугольный сапфир в кольце. Сапфир, обрамленный маленькими бриллиантами.

Клод посмотрел на дверь ресторана.

— Вы, вероятно, мало путешествовали, — сказал Виктор. — Я думаю, что женщины, которых вы одевали и тем самым приносили им огромную радость, одновременно доставляют вам кучу неприятностей и в итоге начинают раздражать. Я не знаю, как вам удается их терпеть.

«Он унижает меня», — подумал Клод и испытал такое чувство, словно разрезал сгнившую ткань. Он никогда не мог похвастаться умением быстро и остроумно реагировать на словесные выпады в свой адрес.

Валентина начала рассказывать мужчинам, как она провела этим утром оценку картины художника Эммса.

— Изображена сценка охоты на лис. Картина очень темная, но я надеюсь, что если «стереть» с нее пыль, накопившуюся за долгие годы, она будет очень дорого стоить, — говорила она.

Клод заметил, что Виктор ловит каждое ее слово. Для него это был кислород, который помогал ему выжить в стремительной жизни. А Клод пытался изо всех сил сохранить достоинство и спокойствие, поддерживая разговор. Все его внимание было сосредоточено на лице Валентины, ее жестах, манере поведения.

— Да, я могу сказать, что Валентина работает в «Друо» благодаря мне, — Виктор погладил ее руку и усмехнулся: — Пусть это будет нашим маленьким секретом? Мне нравится держать ее при себе на виду.

— Виктор, но отдай должное и мне!

Она быстро выглянула в окно. Клод попытался перехватить ее взгляд.

— Это правда. Мы устраиваем самые лучшие аукционы в мире, ведь у нас работает эта женщина, которая возглавляет департамент европейской живописи девятнадцатого века. Вы должны знать, насколько успешно она привлекает и покупателей, и продавцов, постоянно укрепляет взаимоотношения с коллекционерами, например, с частным коллекционером картин Эммса. Я уверен, что картина, которую ты оценила сегодня, принесет нам рекордный доход в этом году. Кто бы мог подумать, что изображения лошадей и кокер-спаниелей пользуются такой популярностью! Моя дорогая Валентина легко выиграет контракт на продажу этих картин.

Виктор гордо улыбнулся, словно ее достоинства являлись продолжением его собственных.

На протяжении всего ленча Виктор продолжал совершенствоваться в ораторском искусстве. Цвет желто-клеточного полудня подчеркивал бледность лица Валентины и делал пасмурными голубые глаза. Она произносила какие-то слова, но было заметно, что ее мысли витают где-то очень далеко. Клод заметил морщинку между бровями Валентины. Когда она подняла руку к волосам, ее локоть слегка коснулся его пиджака. Было ли это касание непреднамеренным? Клод взял счет, его рука среагировала быстрей, чем рука Виктора.

— Ну, если вы настаиваете, — произнес Виктор.

Когда они вставали из-за стола, Виктор зацепил низ скатерти, и на столе перевернулись три бокала с вином. Полупустой бокал Валентины упал на пол и разбился. Брызги полетели во все стороны. Виктор отскочил, вытирая брюки, и злобно посмотрел в сторону официантки.

— У вас здесь тесно!

Официантка демонстративно посмотрела на потолок, затем извинилась. Валентина вздохнула. Она была немного смущена, лицо покраснело.

— Спасибо за ленч. Мне по-прежнему нужно поговорить с вами об одежде для свадебной церемонии. Можем ли мы встретиться завтра утром в девять часов? — Она посмотрела на узкую улочку, заполненную магазинами. — Давайте попытаемся встретиться в другом кафе — «Турандот О'Бор дю Ла»: это очень милое место. Виктор, ты тоже можешь прийти.

— Я буду в восторге, — ответил жених.

После того как они расстались, Клоду пришло на ум создать для Валентины такое платье, которое должно привлечь внимание всех — крепдешин кремового цвета, в виде сари; она будет выглядеть как индийская принцесса; свободные складки, начинающиеся на одном плече и словно перетекающие на другое; а ее глаза словно жемчужины. Может быть, именно морщинка между темных бровей напомнила ему красное пятнышко, «бинди», которым традиционно украшают себя замужние женщины в Индии? Его голова была полна новых идей для костюмов и аксессуаров, предназначенных только Валентины. И тут он понял, что влюблен. Клод медленно спускался по извилистым улочкам Вёве и вновь очутился на дорожке вдоль берега озера.

Невероятно, но он снова увидел эту пару. Они были почти невидимы в толпе гуляющих людей с собаками на поводках и без, среди резвящихся детей. Ускорив шаг, Клод быстро приблизился к ним. Он ловил каждое движение Валентины, как она дотронулась до волос, как пожала плечами, видел ее профиль, когда она смотрела на Виктора. Ему даже удалось рассмотреть ее длинные ресницы, которые напоминали гребень зарождающейся волны. Нет, так слишком близко. Следует немного отстать. До него доносился шелест ее голубой юбки. Походка Виктора напоминала ему шарканье ног пожилого человека в домашних тапочках, который неуверенно продвигается к ванной комнате.

Пара остановилась у фахтверкового домика с деревянными перекрытиями: это был украшенный розовой геранью отель «Оберж дю Расин» в комплексе «Отель-де-Вий. Клод попытался скрыться в толпе, а заметив быстрый взгляд Виктора, нырнул в булочную, к счастью, оказавшуюся совсем рядом. Неужели он опустился так низко, чтобы подглядывать за Валентиной, уныло подумал Клод? Неужели он так желал ее любви, что готов пойти на все, как нищий, жаждущий получить кусочек хлеба? Чтобы сказал на это отец? Или Анатоль?

Клод всю жизнь изучал человеческое тело. Рассматривая Валентину, он хотел бы понять, что же у нее на уме. Несмотря на веселый смех и беззаботное помахивание сумочкой, она все-таки казалась погруженной в свои мысли Клод не мог расстаться с мыслью, что Валентина принадлежит ему.