Так что я ожидаю, что швед выйдет из тени. Так и произошло ― через несколько дней в Лондоне. 2 ноября, в возрасте 77 лет, он официально запустил кампанию в поддержку самого себя. С яростной «антиплатинистской» программой. Перед международной прессой он нападает на меня: «Почему я? Потому что у меня больше опыта, чем у него. Я знаю свое дело. Одно дело ― играть в футбол на поле. Другое ― решать проблемы 52 наций. У меня нет претензий к этой кандидатуре, но никто другой не выступил с предложением альтернативы. Это было необходимо, поэтому я взял это на себя. Я должен был защитить то, над чем я и мои коллеги работают с 1990 года. Платини выставляет на первый план свой статус бывшего футболиста, объяснив, что он хочет вернуть контроль над футболом своим игрокам? В наших командах есть бывшие игроки, которые хорошо разбираются в футболе. Я не отрицаю, что уже староват для этой должности, однако зачем сдаваться, когда ты чувствуешь себя здоровым и способным продолжать, ― но я заверяю, что это будет мой последний срок».

Ну-ну… это его заверение я уже где-то слышал. Даже находясь под давлением горстки людей, в числе которых его соотечественник Ларс-Кристер Олссон, генеральный директор УЕФА Леннарт Йоханссон все-таки не может устоять перед перспективой пятого срока. И, в отличие от его советников, я считаю смелым решением бороться против меня. Прежде всего, я не собираюсь переходить ad personam[38]. Я всегда испытывал уважение к пожилым людям и считаю, что Леннарт добился отличных результатов, когда руководил УЕФА. Я просто сожалею, что мотивы его борьбы состоят только в том, чтобы помешать мне стать президентом.

Хитрый, как лис, Йоханссон пользуется своей поездкой в Лондон, чтобы поддержать кандидатуру Англии на право организации Чемпионата мира 2018. Это честная игра. Эту избирательную кампанию он должен был провести молниеносно, ведь всего три месяца отделяют нас от дня выборов, назначенных на 26 января 2007 года, в Дюссельдорфе. Чтобы осуществить свои замыслы, он не экономит на средствах. Он нанимает Майка Ли, директора по коммуникациям УЕФА с 2000 года по 2004 год, в качестве спортивного лоббиста. Адский агент. В 2005 году он был одним из великих архитекторов спорной победы Лондона над Парижем в конкурсе за право проведения Олимпийских игр 2012 года. Помимо Франца Беккенбауэра он также заручился поддержкой… Зеппа Блаттера, который, как он сказал, попросил его остаться еще на один срок, потому что футбольному миру нужна стабильность, а для этого необходимо, чтобы лидеры оставались на своих местах. Забавно, швед, который за спиной называет меня Блаттерини, начинает подражать методам итальянца Макиавелли. Он обещает исключительный бонус в размере 200 000 швейцарских франков каждой из 52 европейских федераций. И, как и в любой уважающей себя Серии Б, первая половина будет выплачена до выборов, а вторая ― после. Хотя иногда у меня бывают моменты сомнения, тем более когда до меня доходит такая информация, но я никогда не впадаю в уныние. Когда люди спрашивают меня, что я планирую делать в случае поражения, я отвечаю немного с вызовом, что возьму отпуск на месяц, уеду на Маврикий и буду думать об этом. Я отказался от всех своих рекламных контрактов, чтобы баллотироваться в президенты. Если я проиграю, у меня ничего не останется. Но, несмотря на небольшие проблемы, я чувствую, что одержу победу. Точно так же, как игрок, знающий, на что способна его команда, предчувствует исход игры.

Мне предстояло сыграть сложный матч, и даже не на домашнем стадионе! Приехав в отель «Хилтон» 25 января, я узнал, что УЕФА забронировал мне одноместный номер, в то время как Леннарт Йоханссон наслаждается президентским люксом. Обычно я не устраиваю сцен по таким поводам, для счастья мне хватает и одной кровати. Но я увидел в этом очередную хитрость: они просто хотят держать меня подальше от людей. По последним оценкам моей команды, я выхожу вперед лишь с небольшим отрывом, и даже три голоса могут изменить ситуацию. А люди, которые не до конца определились, за кого будут голосовать, еще остались. Я знаю, что последние 24 часа перед голосованием всегда богаты на интриги и имеют решающее значение для исхода выборов. А еще я не знаю, как понимать игру моего так называемого союзника Зеппа Блаттера. Он поддерживает меня, когда ему выгодно, где-то между подачей груш и сыра на банкете накануне выборов, но во время встреч его позиция кажется мне гораздо более неоднозначной. Типичный Блаттер ― возвел двуличие в степень искусства.

На следующий день, незадолго до полудня, я выступил с программной речью перед началом голосования. Время будто остановилось. Отяжелело. Я чувствовал торжественность этого момента. Еще ни разу в жизни я так не дрожал. И это я ― человек, не очень красноречивый в прошлом, произношу главную речь в моей жизни. Восемь страниц, которые я сто раз прочитал и переделал, не без помощи пера Жана-Луи Валентина, которого не устану благодарить. Я хотел сделать эту речь своей. Собственной «У меня есть мечта»[39], как хорошо выразился журналист и писатель Жан-Филипп Леклер. Я хотел, чтобы за каждым словом стояло мое имя ― Платини. Начало речи ― будто удар в девятку со штрафного: «Футбол ― это прежде всего игра, а не продукт, рынок, спорт, шоу, бизнес…» А финал ― поперечный пас в будущее: «Дорогие друзья, нам посчастливилось держать в руках сокровище: самый красивый, самый простой, самый популярный вид спорта в мире. Тот, которым наши дети, все дети, дети Европы и мира мечтали заниматься в любое время и в любом месте. Это сокровище я и предлагаю вам защитить».

А потом бурные аплодисменты. Я только что забил самый красивый гол в моей карьере. Голосование можно начинать. После невыносимого ожидания первый вице-президент УЕФА Сенес Эрзик из Турции взял микрофон и держал в напряжении до самого конца:

– Избранный на четырехлетний срок президент УЕФА ― месье Мишель Платини.

27 голосов против 23! Я теряю контроль над собой. Со слезами на глазах я снова играю в главном матче своей жизни. Спустя 20 лет после окончания моей игровой карьеры я стал главой европейского футбола. Да, внук Франческо, каменщика из Пьемонта, прошел длинный путь. В этот момент я смотрю на седовласого старика, сидящего в зале. Человека, который заразил меня страстью к футболу, а затем ― большими амбициями. Человек, который вот уже 70 лет работает во благо сотен детей, прививает им страсть к футболу и помогает реализовывать свои мечты. И этот человек ― мой отец.

После этого незабываемого дня 29 января 2007 года я приезжаю наконец в штаб-квартиру УЕФА в Ньоне, чтобы занять новое место. Генеральный директор, Ларс-Кристер Ольссон, уже ждет меня. Стоит как истукан и вежливо улыбается мне. Я не знаю, питает ли он все еще надежды на то, чтобы сохранить свое место. Его отношение ко мне во время кампании, граничащее с ненавистью, вряд ли поспособствует нашей продуктивной работе, ведь я не могу ему доверять. И мои ожидания оправдаются ― два месяца спустя союзники Йоханссона преподнесли мне коварный подарок по случаю вступления в должность.