Когда в ресторанчике приглушили свет, Марьянов встрепенулсяи посмотрел на часы. Время утекло сквозь пальцы, а он так и не пришел ни ккакому выводу. О Карине он по-прежнему думал с волнением и тревогой. Чертпобери, она ему нравится! И он просто не может подозревать ее всерьез.

«Это подсознание, — угрюмо констатировалМарьянов. — Если немного перефразировать дедушку Ленина, то можно смелоутверждать, что учение Фрейда всесильно, потому что оно верно».

— Сначала пройдете обряд посвящения, потом дадитеклятву, — шепнули на ухо Родиону Марьянову. — Главное, ничему неудивляйтесь.

— Я никогда не удивляюсь.

— Все будет очень красиво, знаете ли. Ну, может быть,несколько напыщенно и старомодно, но это мелкие издержки, у кого их не бывает.Я думаю, вы не пожалеете.

— Посмотрим. Когда начало?

— Ровно через десять минут. Президент любит точность.Готовьтесь, к вам подойдет распорядитель и объяснит, что вы должны делать.

Не успел доброжелатель договорить, как перед ними возниквысокий седой мужчина с бакенбардами — распорядитель.

— Прошу вас, господин Марьянов, следовать за мной.Сейчас вы получите инструкции, и я проведу вас к месту церемонии.

Еще через пару минут Родион стоял внутри очерченного натолстом синем ковре круга. Перед ним, на небольшом возвышении стояла черногоцвета кафедра, вроде той, с которой говорят проповеди священники. По бокамгорели свечи в высоких напольных канделябрах, а у ног Родиона находиласьнизенькая скамеечка неизвестного предназначения.

К месту предстоящей церемонии начали постепенноподтягиваться люди в строгих темных костюмах, которые в итоге образовали вокругРодиона плотное кольцо. Раздалась тихая торжественная музыка, и из-за плотнойпортьеры в глубине зала показалась черная фигура. Она быстро приближалась, ичерез мгновение Родион увидел перед собой крупного мужчину в черном плаще споднятым воротником, в черных перчатках, шляпе и черной полумаске. Похоже, этои был президент.

— Вы приняли решение? — без предварительныхприветствий обратился он к Марьянову. У президента был приятный бас. В глазахтаилась улыбка, которая показалась Родиону чересчур хитрой.

Однако он без колебаний ответил:

— Да.

— Вы не раздумаете в процессе посвящения? Председательсмотрел на него с живым интересом, как сытый кот на обалдевшую мышь.

— Нет.

— Тогда начнем.

В душе Родиона неожиданно возникло ощущение тревоги. Холодокстраха липкими лапками пробежал по спине. Словно прямо сейчас он должен былодин войти в таинственную пещеру, полную чудовищ.

— Клянешься ли ты, Родион Марьянов, хранить тайныобщества, о которых тебе станет известно?

— Клянусь.

— Готов ли ты к испытаниям, которые тебя ждут впереди?

— Готов.

— Обещаешь ли ты держать в секрете все, что здесьувидишь, и все, о чем здесь услышишь?

— Обещаю.

Он отвечал твердо, но слышал в своем голосе непривычнуюхрипотцу. Вероятно, так проявлялось его волнение.

— Придешь ли ты на помощь, если кто-то из братьевокажется в смертельной опасности?

— Приду.

— Даешь ли ты слово чести делиться с единомышленникамисвоими сокровенными знаниями, мыслями, идеями?

— Даю слово чести.

Президент клуба отложил в сторону толстую книгу в кожаномпереплете и взял в руки пистолет и кинжал.

— Преклони колени! — приказал он, и Марьянов,словно средневековый рыцарь перед королем, опустился на одно колено, рискуяизгваздать новые светлые брюки.

Мысль о брюках улетела так же внезапно, как и появилась,задев краешек сознания. Президент подошел так близко, что Родион услышал егодыхание, и скрестил оружие над его головой.

— Ты посвящен в члены клуба интеллектуалов «Великийсыщик», — торжественно объявил президент. — Твой статус —ученик. Ты имеешь право посещать открытые заседания клуба. Все остальноезависит от тебя.

Родион с облегчением вздохнул и поднялся, отряхивая колено.Начало ему понравилось, все выглядело торжественно и таинственно. Интересно,что будет дальше?

Он огляделся по сторонам. Безмолвно наблюдавшие зацеремонией посвящения люди, человек двадцать, еще минуту назад обступавшие ихплотным кольцом, разошлись по огромному залу. Перед этим каждый из них подошелк Марьянову и молча пожал ему руку. Теперь они стояли группками, курили трубкиили сигары и тихо переговаривались между собой. Некоторые уселись в глубокиемягкие кресла, имевшиеся здесь во множестве, и о чем-то сосредоточенно думали.Официанты бесшумно скользили по залу с подносами, на которых стояли рюмки ибокалы.

Неожиданно за спиной Родиона раздался знакомый теплый бас:

— Вы пока осмотритесь тут. Можете покурить, пообщатьсяс другими членами клуба. Только с вопросами повремените — скоро самипоймете, что к чему.

Марьянов обернулся — президент уже где-то оставил всесвои черные аксессуары и оказался одет в обычный летний костюм. Лицо у негобыло выразительное, мужественное и довольно приятное.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Марьянов. Насамом деле у него была куча вопросов. Но он решил последовать совету и пока незадавать их. Задал лишь один: — Как вас зовут? Меня-то вы знаете…

— Анатолий Сергеевич, — представился президентклуба. — Юрист по профессии. Мой конек в детективах — феномензапертой комнаты. Если вы всерьез решили сделать своим хобби конструированиевиртуальных преступлений, то придется выбрать специализацию. Мир детективаогромен и многообразен, всего не осилить даже гению.

Марьянов вежливо поблагодарил и отправился наразведку — осматривать клуб. Кроме того, он хотел найти Суконцева, чтобыобменяться впечатлениями. Но тот сам подбежал к нему, поздравил, однако тут жеи ретировался — помчался встречать дочку в аэропорт.

«Все-таки очень интересно узнать, — размышлял Родион,неторопливо прогуливаясь по залу и рассматривая висящие на стенах гравюры сизображением охотничьих сцен, — во что же это я ввязался? Хотел отвлечьсяот проблем, разрядиться, переключиться на что-нибудь позитивное — и,кажется, переключился по полной программе».

В последнее время из-за соловьевской истории с подслушаннымразговором Родион пребывал в скверном настроении. Хотя прошло уже почти двенедели, ничего подозрительного или необычного вокруг себя он не замечал. Дела вагентстве шли по-прежнему, а если возникали нештатные ситуации, то они были,что называется, рабочего порядка.

И Карина вела себя как обычно, с энтузиазмом хватаясь залюбую работу и не проявляя подозрительного интереса к делам своего начальника.В общем, ничего, что хотя бы косвенно подтверждало информацию Соловьева, непроисходило.