Он всегда говорил со мной только по-немецки даже если рядом был Макс и не считал это неприличным. Спокойный голос внушал мне уверенность — надо мной не засмеются из-за ошибки или забытого слова. А я всякий раз держалась так, будто сдаю самый сложный экзамен.

Брандт напоминал мне самого привлекательного преподавателя, к которому хочется прилипнуть с любым вопросом, любой мелочью, лишь бы только он уделил внимание тебе. Но так боязно. Кажется, что он скажет мне, если я сверну разговор или начну диалог на другую нерабочую тему:

— Зачем это, Маргарита? — с укором спросит Вальтер и навсегда отобьёт желание смешивать темы. — Какое это имеет отношение к задачам?

С каким вопросом я бы пришла к нему? И когда? Рабочий день завален рабочими делами: встречами, переговорами, выездами, сопровождениями, под конец — припорошён деловыми документами. Мои наивные вопросы могли бы даже смутить его и невольно отвлечь от офисной рутины. Но только я решалась пойти поболтать с ним, пригласить на кофе-брейк, как что-то случалось: прибегала с заданиями Леночка, заваливался балагур Макс, Дора жаловалась на что-то или заявлялся сам Вальтер. Конечно, с работой. Давал мне указания. Тогда, первое время, мне стоило немалых сил собраться и внимательно слушать его, не угукать и не агакать каждые две секунды во время его пояснений. Когда он уходил, я бросалась на задания с отчаянием и азартом бравого солдата в рукопашном бою. Никаких перерывов и отвлечений! Если Брандт сказал подготовить бумаги к 15 часам, в 14–55 он должен увидеть меня на пороге их кабинета…

Однажды у меня всё же появился шанс начать своё культурологическое нашествие на бедного, ничего не подозревающего господина Брандта.

Я была у них и вычитывала пресс-релиз Макса, пока тот по-русски делился читательскими находками с Вальтером:

— Нахохотался на год вперёд, не шучу.

— Напиши мне название. Звучит забавно, но серьёзно.

— Да я понял, что это — годная штука уже в самом начале, — Зенф потянулся за бумагой. — Ну, сам посуди: рассказчик — мастер по ремонту телевизоров, ещё и это сборище на Венере! Всё, больше ни слова не скажу, читай сам. Вот.

— Надо будет заглянуть в книжный, — Брандт положил записку в блокнот.

— Башка раскалывается ужасно просто, — внезапно пожаловался Макс и поморщился.

— Возьми у Лаврецкой таблетки, — посоветовал Вальтер.

— Жмотит, блин.

— Что?

— Не хочет давать. Говорит, слишком часто у меня голова болит. А я же не отказываюсь от работы. Бред. Говорит, к святому Феодосу обращайся.

— Пользуйся, — усмехнулся Брандт.

— Да я с радостью, — потянулся Макс. — Только что-то мне подсказывает, что святой Феодос с таблеткой лучше, чем святой Феодос без таблетки.

— Какие у вас планы на выходные? — Вальтер резко сменил тему.

— По самые помидоры буду в помидорах. Трудовое воспитание продолжается.

— Понимаю.

— Да ладно? Я всегда думал, ты городской. Или у вас дача?

— С чего ты взял? У нас с отцом дом за городом всегда был.

— Вот оно что. Уже представил тебя в «Трабанте» с мешком удобрений, — засмеялся Макс.

— Рита, — внезапно ко мне обратился Вальтер. — Почему Вы молчите?

— Работает человек, — серьёзно ответил за меня Макс.

— Да нет, я готова, — мне пришлось соврать, потому что весь их диалог никак не могла сосредоточиться на чтении, а уходить к себе я посчитала преступлением против своих интересов.

— Но я думала, вы только… Выходные? — я сделала вид, что размышляю. — Ничего интересного: работа, учебные дела. Я ведь всё ещё студентка. А можно вопрос?

— Хоть сто! — Макс внимательно и выжидающе смотрел на меня.

— Конечно, — с готовностью присоединился Брандт.

— Только он не по работе, — давай, тяни ещё больше! — А что такое «Трабант»?

— О-о-о, — засмеялся Макс. — Вам двоим надо о многом поговорить!

— Машина, — с улыбкой ответил Вальтер. — Небольшая и не самая лучшая.

— Маленькая такая, забавная. Как наша «Ока» или «Запорожец», — добавил Зенф для ясности. — Автосимвол ГДР! Вальтер, я прав?

— Верно. Скорее, похожа на ваш «Запорожец», Макс правильно отметил.

— Такой же стыд на колёсах.

— Да ладно тебе! — рассмеялся Брандт. — Ты знаешь, сколько даже за таким ужасом приходилось в очереди стоять.

— Теперь ясно, — запоздало ответила я и, кажется, начала краснеть от стыда — была же у нас и история Германии и страноведение, а я такого не знала!

Как бы я ни влюблялась в Вальтера, видя его теперь каждый день, больше всего я держалась Макса и обращалась к Максу по мелочам, если того требовала ситуация в офисе. К Зенфу в помощники я попала постепенно. В то время ему довольно часто перепадали его любимейшие рекламные проекты. Сначала я не решалась открыто что-то спросить или даже посоветоватьсамомуМаксу, глядя на очередную задачу. Только изредка наблюдала, как он работает, рассуждает вслух, пока ждала со своим скучными бумажками Вальтера у них в кабинете. Но уже после двух-трёх моих подсказок и вопросов он начал приглашать меня для обсуждения или совета. Конечно же, не в ущерб моей основной работе.

Несмотря на вовлеченность в работу с Зенфом, я незаметно наблюдала за Вальтером. Каждый раз в конце рабочего дня, находясь с ними в кабинете, я безошибочно определяла шаги Доры в коридоре и понимала — они покидают офис в разное время. Когда она уже цокала на выход, Брандт ещё и не думал собираться. Это меня подбадривало.

Всякий раз, когда я видела их вместе на парковке после работы, настроение портилось на весь вечер. Я ругала себя опять и опять за бессмысленную ревность. С чего бы вдруг мы стали встречаться? Только потому что я новое лицо в офисе и я моложе? В таком случае я очень бы обидела Брандта этакой его легкомысленностью в своих фантазиях.

А какая она, Дора Партугас?

Стильная, уверенная в себе, строгая, ответственная, очень женственная. Это всё, чем она запомнилась мне за первое время. Иногда казалось, что она сразу появилась в этом мире такой, и существовала только в офисе, строго с девяти до пяти. Я не могла представить её неуверенной, растерянной студенткой на экзамене. Или в её первые дни здесь. Как она держала себя? Была ли у неё своя Дора?

А уж Дора и домашний быт совсем никак не монтировались.

Дора натирает пол. Дора, пыхтя, моет весной окна. Дора лепит пельмени.

Что?

Наверное, она выросла из тех непромокаемых девчонок с филфака, которые всегда безупречно выглядят и никогда не попадают в дурацкие ситуации.

Я снова вижу эту парочку на парковке. Ветер раздувает полы его пиджака и забрасывает волосы на лоб. Брандт показывает рукой на офис, что-то говорит. Дора же только кивает в ответ. Он снова что-то говорит девушке, она мотает головой. Они расходятся.