Во все времена женщины, в том числе рабыни султанского гарема, мечтали оставаться красивыми и привлекательными. Поскольку одалиски не имели права покидать стены сераля, им были просто необходимы помощники, которые приносили для них всевозможные косметические средства, духи, целебные отвары, а также ткани и ювелирные украшения. Одним из таких помощников, желавших скрасить не самые веселые будни султанских наложниц, а заодно и неплохо на этом подзаработать, был еврей-ювелир по имени Элия Хандали. Но, как мужчина, он не мог напрямую общаться с женщинами гарема и посему отправлял к ним свою жену по имени Эстер. После его смерти предприимчивая супруга взяла дело в свои руки и начала самостоятельно поставлять в гарем драгоценности и парфюмерию.

Ее товары пользовались огромным спросом. Кремы и мази от киры Эстер высоко ценила сама Хюррем-султан. После личного знакомства с еврейкой она поняла, что эта незаурядная женщина с живым умом и острой памятью может и должна стать ее доверенным лицом. Ведь сама Хюррем тоже была ограничена в передвижении, и потому кира Эстер, которая, помимо деловых качеств, обладала обширными связями, в том числе родственными и в том числе за границей, стала для нее настоящей находкой. К основным обязанностям киры, то есть поставке дорогих украшений и предметов роскоши, прибавились личные поручения султанши, в том числе деликатные.

Благодаря верной службе кира удостоилась таких привилегий, каких до нее не получал никто. Она могла прийти к султанше в любое время дня, и та принимала ее незамедлительно, откладывая даже очень срочные дела. Ведь Эстер никогда не приходила просто так или с пустыми руками: она всегда приносила что-нибудь интересное – либо потрясающей красоты украшение, либо дорогую ткань, либо целебное снадобье, либо важную новость. Со временем они с Хюррем-султан стали настоящими подругами. Казалось, их связывает какая-то большая общая тайна, но они никогда и никому об этом не говорили. Кира стала поистине незаменимой фигурой, и перед смертью Хюррем-султан наказала своей дочери Михримах беречь ее и всячески ей помогать, поскольку за долгие годы та доказала свою преданность и, кроме того, она может оказать неоценимые услуги и выполнить любое секретное поручение, так как обладает практически безграничными ресурсами.

Михримах-султан свято чтила свою мать и, выполняя ее последнюю волю, благоволила кире Эстер. Косметику, ткани и украшения для себя и своей дочери она заказывала исключительно у киры. Они часто и подолгу беседовали, и Михримах поверяла умной еврейке свои опасения по поводу Нурбану. Кира не могла не разделить их. Она вспоминала, что и покойная хасеки Хюррем-султан недолюбливала невестку и корила себя за то, что когда-то имела неосторожность подсунуть ее своему сыну. Теперь венецианка делает все, чтобы стать хозяйкой в Топкапы, и пока у нее это получается. Вот именно, пока. В голове у Михримах созрел план.

Еврейка наведывалась в гарем довольно часто, несколько раз в неделю, но в тот день дочь Сулеймана ждала ее с особенным нетерпением и потребовала тотчас доложить о ее приходе. Кира Эстер не заставила себя долго ждать.

– Султанша, я к Вашим услугам, – она с почтением поклонилась.

– Эстер, ты принесла то, о чем я просила?

– Разумеется, султанша, разве я могла Вас подвести? Вот та самая трава, которая в сочетании с винными парами способна спровоцировать сильнейший приступ.

– Это точно не опасно?

– Нет, султанша. Состояние будет тяжелым, но через несколько дней, самое большое через неделю, болезнь отпустит. Никто ничего не заподозрит, госпожа, поверьте. Разве я когда-нибудь Вас подводила?

– О нет, кира! – улыбнулась султанша солнца и луны. – Моя покойная валиде умела выбирать друзей.

– Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала о Вашей матушке, султанша. – Она очень помогала мне. А что за умнейшая женщина была! Но и Вы, султанша, ничем не уступаете своей валиде, впрочем, наверное, Вам уже много раз об этом говорили.

– Да, Эстер, но я все равно не считаю себя достойной великой Хюррем-султан.

– Зря. Вы недооцениваете себя, госпожа. Ваш план поистине гениален. Вы обратите внимание султана на эту рабыню и при этом не навлечете на себя его гнев.

– Да, если бы я просто направила Нису-хатун к Повелителю на хальвет, он мог бы обвинить меня в нарушении полномочий, ведь он же возложил обязанности по выбору наложниц на Нурбану. А так Селим поймет, что я просто не могла поступить иначе, поскольку беспокоилась о его добром здравии и благополучии. К тому же сейчас крайне благоприятное – ведь Нурбану-султан нет во дворце – она отправилась в Манису навестить своего сына шехзаде Мурада. Одному Аллаху ведомо, почему она не взяла с собой наложницу, которую намеревалась преподнести сыну в подарок. Возможно, она полагает, что девушка еще не совсем готова. К тому же как незадолго до ее отъезда Ниса, по-видимому, простудилась. Но не думаю, что она надолго задержится в Манисе, поэтому медлить нельзя.

– А как Вы собираетесь подмешать зелье?

– Дорогая Эстер, хотя Нурбану-султан плетет свою паутину, пытаясь окутать ею весь дворец, у меня еще остались верные слуги, которые будут рады исполнить любое мое задание.

Михримах улыбнулась.

После ухода киры она позвала Нергис-калфу, которая ежедневно бывала на кухне Топкапы, и попросила ее об одной секретной услуге.

На следующее утро к Михримах прибежала служанка и сообщила, что Повелителю вечером стало очень дурно и всему виной неизвестная напасть, причину которой никто не может определить. Михримах приказала послать за Нисой. Та не заставила себя долго ждать.

– Здравствуй, Ниса-хатун! Ты, наверное, удивлена, что я тебя вызвала?

Девушка в ответ лишь учтиво поклонилась.

– Нашему Повелителю со вчерашнего дня очень дурно. Он не встает с постели.

– Да сохранит его Аллах, – чуть слышно произнесла девушка.

– Я хотела попросить тебя… Нергис-калфа как-то рассказывала мне о твоих необычных способностях. Ты помогла унять боль, которая не давала ей покоя много лет. Сможешь ли ты спасти султана, моего брата?

Уж чего-чего, а такого предложения от султанши Ниса никак не ожидала. Несколько секунд она просто стояла в оцепенении, приоткрыв рот и не в силах произнести ни слова, затем покачала головой и начала неуверенно:

– Султанша… Я знаю, что не могу противиться Вашей воле… Но не уверена, что смогу… – несмотря на успехи в изучении турецкого, девушка спотыкалась почти на каждом слове.

– Послушай, я понимаю, что моя просьба выглядит несколько странно. Но усилия лекарей пока не увенчались успехом. Султан очень страдает, боль буквально разрывает его на части и не дает ни минуты отдыха. Если у тебя не получится, тебя не накажут. Но я прошу тебя хотя бы попытаться.

Ниса не могла возражать. В сопровождении султанши и Нергис-калфы она направилась в опочивальню султана Селима. Тому, действительно, приходилось несладко. Он лежал, бледный и измученный, его пухлые щеки запали, а глаза были чуть приоткрыты. Михримах подвела девушку к постели.