— Тот амулет, который ты видела у меня, помнишь? Я отдал его тебе. Он должен был помочь быстрее исцелиться, — проговорил Ранд. — Но теперь он попал в чужие руки. И, судя по твоему самочувствию, кто-то понял, как его использовать против хозяина.

— Смахивает на бред, советник Эрлинг, — усмехнулась Фина, однако слова вышли едва различимы.

— Мне нужно твое согласие, Рыжик. Я потом все тебе расскажу. Всю ответственность беру на себя. И с твоими родителями тоже сам поговорю. Просто скажи «да», — несколько резко и жестко произнес Рандолф, а вот мужская ладонь, пленившая девичьи пальцы, была нежной, теплой, родной.

— С отцом вы уже говорили, я видела. Не самой безопасной вышла беседа, — парировала Фина.

— Я хочу услышать «да», Руфина, — настойчиво пробормотал Эрлинг, а Фина даже с закрытыми глазами ощутила, как ловкие пальцы избавляют ее от куртки. — Требуется твое добровольное согласие. Быстрее!

— Хорошо, — скривилась Фина. Девушка хотела бы возмутиться, на худой конец закатить советнику скандал. На каком, собственно, основании он вздумал ею командовать во внеурочное время!

Но даже мысли уже бежали вяло, словно принадлежали кому-то другому, не ей. И тело отказывалось слушаться.

— Это «да»? — требовательно проговорил Ранд, перехватив горячими ладонями голову Руфины, заставляя смотреть прямо в глаза.

— Да! — скривилась Фина и вдруг почувствовала, как будто под ребра медленно входит ледяное лезвие клинка, крадучись, неторопливо прорезая тонкую кожу, плоть, добираясь до сердца.

— Да-а-а...., — эхом пробормотал Ранд и рывком стянул с левого плеча Фины одежду.

Кьелл словно со стороны наблюдала за тем, как у советника молниеносно появились острые клыки, а в следующий миг он уже прокусил тонкую кожу на ее ключице. Моментальная боль сменилась дрожью во всем теле. Ощущение режущего ребра клинка исчезло, появилось приятное тепло, и Руфина поняла, что тот негромкий звук, похожий на рычание, прокатившийся по комнате, слетает именно с ее губ.

Фина очень плохо соображала, толком не понимала, что происходит вокруг. Каждая клеточка тела наполнялась силой и мощью, будто девушка залпом осушила целую упаковку энергетика.

— Теперь ты, девочка, давай… Иначе не сработает, — рыкнул Эрлинг прямо на ухо Руфине, и от тембра его голоса встал каждый волосок на юном девичьем теле.

— Че-чего? — прохрипела Фина, интуитивно облизав пересохшие губы.

Удивилась, почему вдруг ее клыки сами собой удлинились, а перед глазами очень и очень близко оказалось мужское обнаженное плечо.

— Метку ставь. Это важно. Сейчас! — рычал Ранд, а Фина поморщилась, ощутив, как ее волосы путаются вокруг требовательных пальцев. Было не больно, но Эрлинг держал крепко, не вырваться. Да и, кошмар просто! не хотелось ей вырываться.

Прикрыв глаза, Руфина понадеялась, что все это — только сон. Мало ли, вдруг она каким-то чудом рухнула в обморок еще в лазарете и преспокойненько спит прямо в эту минуту.

Но терпкий, солоноватый, умопомрачительно приятный аромат коснулся чувствительного носа, а следом и капельки теплой крови растеклись по губам и небу.

Фине казалось, что ее несет смертельно опасный горный поток. Бьет о скалы бренное тело, крошит хрупкие кости, лишает воли и сознания. Открыв глаза, Кьелл решила, что сходит с ума. Или уже сошла окончательно.

Вокруг бушевало пламя. На стенах уютной хижины появились странные тени. Казалось, они сплетаются в причудливом танце, движутся в такт музыке, едва слышной, но с каждым мгновением звуки становились все громче.

Фина перевела затуманенный взор на Ранда.

Сцепив зубы, мужчина тяжело дышал. Его горящие жаждой волчьи глаза, не мигая, смотрели на Руфину. Наверное, нужно было бы испугаться. Ведь ничего хорошего такой взгляд, как сейчас был у Эрлинга, ничего хорошего не предвещал.

Однако Фина протяжно выдохнула, качнулась вперед и уткнулась макушкой в мужскую грудь. Прикрыв глаза, Фина слышала ритмичные звуки. Они словно рождались где-то внутри ее тела, заставляли забыть реальность и манили… манили…

Девушка ощутила, как усталость накатила волной, сбила с ног, а все тело обмякло. Но застыв на грани между сном и явью, Фина разобрала приглушенный, хриплый голос Ранда.

Он что-то шептал на незнакомом ей языке. Удалось разобрать только собственное имя.

— Спи, Рыжик, — негромкую фразу Руфина уже не услышала, провалилась в целебный сон.

А Ранд, застыв в центре комнаты, стоя на коленях в ритуальном круге, который едва успел начертить перед тем, как помчался за Финой, смотрел на свою истинную. Она спала. Румянец на нежных щеках подсказывал, что угроза миновала. Ранд успел. Привязка сработала. И теперь все хорошо.

Да только Эрлинг прекрасно понимал, в какую ловушку сам же себя и загнал. Он хотел, чтобы Фина быстрее пошла на поправку. Устал ждать, когда она сама выберет его, признает парой. Решил, что влияние семейной реликвии пойдет Руфине на пользу, ведь столько лет он держался исключительно благодаря заклинанию и крови, что хранилась внутри кулона. И сам Рандолф просто смертельно устал ждать и барахтаться в неизвестности и грезах.

А сам сделал только хуже. Поторопил. Надавил. Просчитался.

Не стоило ему отдавать ей подарок раньше срока. Не стоило. Но сделанного — не воротишь. Время отмотать назад не выйдет. И пусть они с Финой связаны ритуалом и метками, все равно девушка так и не стала принадлежать ему. В то время, как он сам…

Эрлинг предпочел запихнуть эту мысль максимально глубоко. Ничего, он справится. Будет тяжело, нереально сложно удержаться вдали от Руфины, однако он надеялся, что у него хватит сил бороться с дикой потребностью в близости с истинной парой.

Осталось придумать, как сохранить дистанцию между ними хотя бы днем, во время занятий. Или до тех пор, пока Руфина Кьелл не признает в нем истинного.

— Уже не Кьелл, — усмехнулся Ранд. — Руфина Эрлинг.

Мужчина, не поднимаясь на ноги, качнулся вперед. Выдохнул, прикрыл глаза, позволил соприкоснуться лбами с малышкой.

Теперь он остро чувствовал ее. Знал, что прямо сейчас ей снится приятный сон. И самому на душе становилось тепло.

А еще Ранд поглубже затолкал предательскую мысль о том, что Ос Кьелл его укокошит голыми руками и вырвет хвост, а в худшем случае, что-нибудь более ценное, когда узнает, что привязка состоялась. Более того, даже метка уже стоит, пусть ритуал и прошел без свидетелей.

Рандолф Эрлинг понял, что улыбается, как безумец. Надо же, он действительно это сделал. Привязал Фину к себе. Вернее, себя привязал к ней, прочитав древнее виланское заклинание слияния