– Грета, правда, все в порядке. Через несколько дней Джеспер сможет уже играть в футбол. Приходи и ты, – Мадс заглянул ей в глаза. – Придешь? Или я тебя чем-то обидел?

Девушка обеспокоенно посмотрела на викинга, услышав его короткий вскрик от боли во время обработки раны, и положила свою ладонь на плечо Мадса.

– Не приду. Отец мне запретил. Он пообещал тебя убить, если увидит нас рядом. И сделает это без колебаний. А я не хочу навлечь на тебя беду своим присутствием. После возвращения из похода он стал более агрессивный и злой. О тебе и слышать не хочет, сразу за оружие хватается. Берегись его, Мадс.

Рэндал, завершая перевязку раненого, поглядывал на молодых людей. Без сомнений, Грета любит Джеспера, слезы ее выдали. Взрослеет девушка.

Сейчас она села рядом с любимым и начала вытирать остатки крови с его рук и груди.

С улицы снова раздались крики.

– Это отец. Он пришел сюда просто развлечься и подраться, захватив с собой меч и топор. Посмотрел на тренировки дружинников и решил, что мечами так машут только девицы. «Я покажу вам, как надо биться», – сказал он и вызвал в соперники сразу четверых. Как же я испугалась, когда он ранил Джеспера! – ухаживая за другом, Грета рассказала о случившемся только теперь, когда поняла, что он в безопасности.

Джеспер потянулся к ней рукой, но сморщился от острой боли. Рэндал велел ему пока лежать, не поднимаясь, и вышел.

– Спасибо тебе, Грета. Хочу и я посмотреть на настоящий бой викингов, – уходя, махнул рукой Мадс.

Выкрики зрителей, оставивших пост ради зрелища, то стихали в наиболее опасные моменты, то усиливались в поддержку воинов. Мадс встал за спинами дружинников и, вытягивая шею, наблюдал за неистовыми атаками опытного викинга. Из одежды на нем была только меховая набедренная повязка, перехваченная широким кожаным поясом с металлической пряжкой. Крепкое, мускулистое тело Алефа безостановочно двигалось, отражая удары соперников с трех сторон и атакуя их. Перед его напором трудно было устоять, и один из воинов сделал сначала один шаг назад, затем – другой. Кольцо зрителей разомкнулось, и Алеф увидел Мадса.

– Я убью тебя, чужак, – взревел он, грубо оттолкнул дружинника и ринулся, разгоряченный, в капельках пота после часовой битвы, на Мадса.

Викинги пытались загородить дорогу Алефу, но его меч и боевой топор заставляли их отступать. Мадс пятился, оступаясь, не видя дороги. Ужас начал сковывать его движения.

– Мадс, беги, – раздался пронзительный крик Греты, увидевшей, как быстро сокращается расстояние между ее отцом и юношей. Она выскочила из башни, заслышав приближающийся шум.

– Рэндал, спаси его, – снова закричала девушка, сама пытаясь встать на дороге обезумевшего отца, но чья-то рука схватила ее и дернула в сторону, спасая от занесенного для удара меча.

– Беги, мальчик, к ущелью! – на английском языке скомандовал Рэндал, и тоже отступил перед яростью викинга.

– И попутного тебе ветра! – уже тихо добавил он выходящему из оцепенения юноше.

В тот же миг Алеф левой рукой метнул меч в его сторону. Промахнулся. Это вывело воина из себя, и он зарычал, будто раненый зверь. Наконец, Мадс повернулся спиной к Алефу, и что было духу, понесся к ущелью. Страх удара в спину гнал юношу, но он с трудом отрывался от топота, который неустанно его преследовал. «Только бы не оступиться, сохранить ритм, добежать, а там – что будет», – проносились мысли в голове Мадса.

– Алеф, остановись, А-а-леф! – кто-то еще пытался сбить его с ног или как-то помешать погоне, но тщетно.

– Трус, негодяй, я убью тебя, – орал викинг вслед юноше, уже примеряя топор для броска. Теперь он не промахнется.

Но Мадс вдруг резко повернул в другую сторону. Он вспомнил о финтах и принялся сбивать с толку соперника. Получилось. Алефу, уже начавшему уставать, более грузному и непривыкшему к футбольным уловкам, не удавалось сохранить скорость при резкой смене направления – на драккаре было легче маневрировать – и он стал отставать.

– Я тебя и через тысячу лет найду, трус, – неистово закричал викинг, видя, как постепенно увеличивается расстояние между ними.

Но вот мальчишка сбавил ход, оглянулся, тяжело дыша, – «вот оно – ущелье». Алеф усмехнулся, перехватил рукоять топора:

– Тебе некуда деться!

– Будь что будет! Прощай, Рэндал, – прошептал Мадс, глубоко вздохнул и рванул с места, держа в поле зрения свою последнюю цель – рунный камень. Неожиданно порыв ветра ударил в спину, затем сильнее, подгоняя, и Мадс ускорил свой бег. На самом краю ущелья, ни на миг не задержавшись, оттолкнулся, зажмурил покрепче глаза и…полетел, подхваченный чьей-то заботливой рукой. Она опустила его на скалистом островке, с трех сторон омываемом морским прибоем, в нескольких футах от волшебного письма.

– Эх, занесло его куда! Немного промахнулись, легкий он очень, – дух камня подвел итог работы, проведенной совместно с попутным ветром.

– Тем легче будет его дальнейший путь, – прошелестел веселый ветерок, пробежался по осенней траве, подбросил вверх сухие травинки, поиграл ими и притаился.

Мадс, почувствовав под ногами почву, открыл глаза, пытаясь понять, где он находится. Увидел – и не поверил. Он – на другой стороне ущелья. Неужели получилось? И дух камня ему дорогу сюда не закрыл, а, наоборот, помог?! Только сейчас он осознал, что ощущал прекрасный полет, правда, такой короткий. Жаль, что глаза были закрыты. Чувства благодарности и радости наполнили юношу до краев, не оставив места страху, обидам и злу. Он, подойдя к камню, посмотрел на другой, теперь далекий берег ущелья. Там стоял Алеф с поднятой для броска боевого топора рукой. «Теперь-то я точно достану мальчишку», – решил викинг и сделал замах.

– Прости меня, Алеф! – в тот же миг прокричал Мадс. Эти слова осенили его в последнюю минуту пребывания в одиннадцатом веке. Он вдруг понял – ошибка исправлена.

Рука воина безвольно опустилась, пальцы разжались, и грозное оружие тихо упало в тронутую осенью траву. Мадс встал на колени перед рунным камнем, окинул взглядом датскую землю – суровую и прекрасную. Удивленный Алеф, пожимая плечами, разводил руки в стороны, с недоумением взирая на Мадса, на ущелье, видимо, поражаясь умению мальчишки так далеко прыгать. Злость викинга стремительно угасала, с каждым глубоким, шумным выдохом покидая его, царапая ему горло. Алеф закашлялся.

– Прости меня, викинг! – еще раз с чувством произнес Мадс заветные слова, и коснулся руками рун.

Растерянный Алеф глубоко вдохнул – раз, другой. Поток свежего воздуха устремился в его легкие, и дышать стало легче. Он поднял не пригодившееся оружие и, окутанный внезапным покоем, улыбаясь, пошел навстречу встревоженным поселенцам, которые еще надеялись помочь юноше.

– Он вернулся на небо! – воскликнул Алеф, показывая чистое лезвие топора.

Кто-то, недоверчивый, подошел к краю ущелья, осмотрел с высоты скалы. Мадса нигде не было видно. «Может быть, он – настоящий «подарок бога»? – подумали люди и посмотрели в ясное, синее небо, но там только маленькое облачко, уносимое ветром, становилось все меньше. – Если так, то это хорошая примета!»