Руслан, и закрыл собой мать. — Я знаю, как эта картина оказалась у нас. Если кто не знает, поясню.

— Не надо сынок, перед свиньями бисер метать. Мы ничегошеньки им не должны, пусть вертают девочек взад. Или и на него найду управу. И пусть на нашу Симу рот не разевает. Ходил старый пень, околачивал пороги мои, мол, отдай внучку — сиротинушку ему, в содержание или как там на молодёжном, в подстилки при богатом доме. Старый хрен в тазике полоскать. Летел из дому колбаской до самой Новоспасской.

⠀ Снова пронёсся дружный гомон по комнате.

— Мам, Егор то с Милки по ходу, уже там. Как грится, самосуд учинять поехали. Ты же знаешь Егора, пусть звонит она папаше своему. Или я своих подключу, — тронул Володя мать за плечо. Исподлобья глянув на притулившуюся к стене, скукожившуюся, Лизу.

Зелёный фургон подъехал к дому Папы и остановился метров за сто на обочине широкой асфальтированной дороги, ведущей к огороженному красным кирпичным забором зданию, выключив фары.

— Эх, щас бы Володькин бинокль, — раздосадовано Егор опустил стекло в машине и прикурил. Прищурился, выпуская дым колечками. — Я тебе скажу, это не дом, Миха.

— А что? — Милки открыл окно со своей стороны, закашлявшись. — Дядь Егор, бросай, не в машине.

— Уже, — за две тяжки Егор докурил сигарету и выбросил бычок. — Это крепость, посмотри, сколько камер понатыкано. И въезд — то какой, с колоннадами, царский. Эрмитаж. Там, приглядись, гренадеров не видать?

— Кого? — парень удивлённо уставился на дядю.

— Ты книжки вообще читаешь? Или только Муму?

— Что за Муму?

— Ну, до дыр точно зачитал, иначе не мычал бы как Герасим, тока он был на всякую хрень согласен, прочтёшь, узнаешь…на какую. Иначе б не вписался в штурм Зимнего — то, — Егор подавился смехом, глядя как меняется лицо племянника.

— У него там бассейн есть с морской водой, Дора была у него уже. Не знаю, че они там делили, все границы участков туда— сюда двигают. Говорила, у него там две пантеры видела в клетке, прикинь. Одну Карло спустил, и та у неё на глазах овцу растерзала. Карло спецом выпустил беднягу, попугать хотел Дору.

— Напугал?

— Ага, щас, ты Дору не знаешь. Так че, пойдём вокруг походим?

— А че ходить, там на воротах стопудняк охрана и вся эта приблуда электронная. Нас уже давно вычислили. Можем и здесь посидеть, подождать. ⠀ И точно, буквально через пять минут, огромные ворота разъехались, и небольшой автомобильчик с навесом, похожий на гольф— кар, двинулся в их сторону. Егор вышел из машины. Мише дал сигнал жестом не выходить. Черноволосый, огромный, в куртке не по размеру и цветастых лосинах, в которых он больше походил на балеруна — пенсионера, Егор преградил дорогу. Из микро— машины вылезли двое в чёрной форме.

— Кто такие?

— Йогурты вам привезли на пробу, — Егор махнул рукой в сторону зелёной Газели. Парни в черном переглянулись.

— Вашей машины нет в списке поставщиков. Свяжитесь с менеджером по закупкам, — тот, что повыше что— то хрюкнул в рацию. В ответ протрещало.

— Пацаны, что за беспредел. Назначено — не назначено. Хозяина зови. Скажи Годзилла приехал, если разговор не состоится, Салам ему другие ребята передадут. Давай — давай, быренько сообщай в свою трещалку. Го — дзи — лла. ⠀

Охранник передал информацию. Через пару минут из Дворца сообщили: «ждут, впустить немедленно». Милки высунулся из окна.

— Дядь Егор, че там?

— Вылазь, пойдем пантер глядеть.

— Пантер нет уже, — буркнул недовольно тот, что повыше. Завалила вместо овцы любимую горничную Папы.

— Как это завалила?

— Насмерть, — сказал второй.

— Ну, вы это, не говорите на эту тему. Менты приезжали, несчастный случай. Но Папа переживал, любимая давалка.

— Эй, вы ребята, недавно что— ли? Языки — помело, я бы вас тоже в несчастный случай закатал. Даа, папик стареет.

— Дядь Егор, а ты знаешь этого старикана что-ли?

— Да если б эти болтуны- находка для шпиона, про пантер не ляпнули, я бы жизь не догадался, что Карлуша мог в такую глушь забраться.

— Ну и семейка у нас, пипец! — Мишка засеменил следом, озираясь на охранников в тарахтящем рядом каре.

Хотя время уже было за полночь, словно по команде, на вилле белокаменной вспыхнули огни по периметру, в витражных окнах с человеческий рост загорелся свет. Придомовая территория заиграла красками, осветив в золотых кадках вдоль дорожки из белой морской гальки пальмы. И павлина. Гостей величаво встречал роскошный аметистовый веер, усыпанный амулетами от сглаза в янтарной оправе. Чудо-веер вибрировал и подрагивал. И когда раздался крик мартовского кота в экстазе, веер схлопнулся. Егор и Мишка обалдели. Настоящий павлин! С беломраморной парадной лестницы спустился человек в смокинге, напоминающий детектива Пуаро из книг Агаты Кристи: низкорослый с большой яйцеобразной головой, покрытой неестественно черными волосиками для его возраста, загнутыми кверху, напомаженными усиками смоляного цвета и надменной ухмылкой.

— Вас ждут, — дворецкий кивнул головой, отчего его подбородок исчез в стойке воротника белой рубашки, болтающейся на цыплячьей шее. Открыл в поклоне могучую дверь, пряча выступившую красноту лица от натуги. Егор решил, окинув массив, чтоб дуб, не иначе. И ободряюще похлопал молодящегося дворецкого по плечу.

Спрятавшись за дверью, пропустил гостей во дворец. Их уже ждала девушка в обтягивающем коротеньком платьице с ажурным передником, который смотрелся нелепо на платье "а — ля бордель". Груди, казалось, вот— вот разорвут трикотаж. А кокошник в рюшах, камешках, перьях и стразах сломает девушке шею. Мужчины переглянулись. Егор подмигнул племяннику, поймав взгляд парня на бюсте горничной, и присвистнул. Лицо Милки мгновенно покрылось красными пятнами, выдав смущение.

— Ладно тебе, пойдём, это памятник здешнего музея, смотреть экскурсантам можно, трогать нельзя, — Егор подтолкнул вперёд Мишку локтем в бок.

— Карл Францевич ждёт, что прикажете подать? Кофе, чай, газированную воду? — пролепетала горничная.

— О, Мих, памятник — то говорящий, — Годзила заржал так громко и раскатисто, что в этот момент его хохот напоминал больше выкрики дикого орангутанга.

— Прошу наверх, — девушка устремилась по лестнице из просторной залы. Залы с огромными оживающими картинами на стенах в охрововом отблеске естественного света, плавно ниспадающего на пузатые надменные комодики и винтажные изящные этажерки, готовые вспорхнуть в балетном антрша.

⠀ Мишка поднимался по винтовой широкой лестнице с золочеными перилами в виде переплетающихся змей и лиан, силясь закрыть рот. Егор в жизни навидался всякого и это великолепие и напыщенность дома скорее раздражали.

⠀ Поднявшись на второй этаж, очутились на площадке, стены которой были задрапированы зеленой парчой с золотистой тесьмой. Складки ткани казались дышащими в мерцании оплывших свечей в