– Не успеем, доставай вареную курицу, помидоры, огурцы, сыр, буженину и батон. У Саши наверняка нож есть, – скомандовала Истомина.

– Может, положить бутылку шампанского, пару бокалов, розу и пузатенькую свечу, чтоб красиво было?

– Давай, и еще коробку конфет.

Когда Громов спустился вниз, Гелена Казимировна протянула ему пакеты. Заглянув в них, тот засмеялся, – ох, и люблю я вас, мои дорогие дамочки. Спасибо за все, главное – за понимание. Обнимаемся, целуемся, Крысе привет, она так сладко спит, что не стал ее беспокоить. Я побежал.

– Ну вот, Аня, у Саши уже все складывается. Только не слишком ли быстро?

– Геля, я тебя умоляю, они же взрослые люди, и какая разница, когда станут близки. Давай лучше проверим еще раз наши запасы, чтобы выяснить, что завтра на рынке покупать. Потом готовкой займемся. Думаю, завтра к обеду Максим заскочит, да и Алексей должен появиться, он же обещал сообщить, задержали грабителей или нет. Пока подруги занимались хозяйственными делами, небо за окном резко потемнело, и по стеклу застучали первые капли дождя. – Кажется, гроза будет нешуточная, – заметила Анна.

– О ней еще вчера сообщали по телевизору. Обещали местами даже град, как бы мои цветочки под окном не выбило, – озаботилась Гелена Казимировна. Подруга, по-моему, твой мобильник тренькает. Та схватила телефон. – Да, Машенька, да, конечно, не волнуйся, все будет в порядке. Положив трубку, Истомина рассмеялась. Она спросила, можно ли ей сказать родителям, что из-за грозы я оставляю ее у себя. Саша, наверное, научил. Бедная девочка так смущалась, что еле выдавила все из себя. Врать, конечно, не хорошо, но иногда можно. Особенно, если это никому не вредит.

– Ну что, Анечка, день сложился удачно. Гаражных ворюг разоблачали, кавказскую овчарку спасли, Саше с Машей помогли, а я еще и с охранником познакомилась. Он, конечно, так себе, но, мне кажется, что я на него произвела неизгладимое впечатление. Особенно, когда назвала его Васильком, – хихикнула Гелена. Так что грусть нам ни к чему, готовимся к новому дню. Анечка, тебе не кажется, что у меня начали проявляться некоторые поэтические задатки? В последнее время я стала в рифму говорить. Может, мне надо все это записывать?

– Обязательно, потом издадим сборник под грифом «читать не рекомендуется», и посвятим его твоему Васильку. Обе рассмеялись. – Вот на этой оптимистической ноте, подруга, я тебя покидаю, спокойной ночи, – сказала Истомина и поднялась к себе. Она включила телевизор, чтобы посмотреть новости и незаметно для себя задремала под шум дождя. Резкий звонок снизу заставил ее вздрогнуть. Анна подхватилась и выскочила в холл. Ее опередила Крыся, которая шустро перебирала ножками, спускаясь по лестнице. Гелена стояла у двери, приникнув к глазку.

– Что-то я плохо разберу, кто это, но явно не мужчина, – сказала она шепотом. Открывать?

– Подожди. Анна Сергеевна подхватила на руки собачку. – Девочка, можно? Та кивнула и оскалилась.

Гелена Казимировна распахнула дверь. Перед ними стояла насквозь промокшая девушка.

– Извините, я Наташа – знакомая майора Комарова, вы не знаете, что с ним? – едва справляясь с дрожью в голосе, спросила она.

– Деточка, – запричитала Гелена, – заходи скорее, ты же вся промокла, так и заболеть недолго. Быстро в ванную, все разговоры потом.

– Нет, пока не скажете, что с Борисом, я никуда не пойду.

– Уверяю вас, с ним все в порядке, – улыбнулась Анна. Жив, здоров, скоро вернется.

– Правда? – всхлипнула девушка и разрыдалась.

– А вот этого нам не надо. Пойдем, Наташенька, примешь сейчас горячий душ, наденешь тепленький махровый халатик, выпьешь чайку, и сразу станет легче, – запела Гелена. Отправив девушку в ванную, она взглянула на подругу, – что ты об этом думаешь?

– Что наш Комаров полный дурак. Она его так любит, а он еще сомневается. Сам страдает и девочку мучает.

– Аня, давай Борису так и скажем, нечего стесняться. И пусть немедленно назначает день свадьбы. А если снова начнет колебаться, защекочим. Ты посмотри, Крыська сидит под дверью ванной комнаты, моральную поддержку оказывает. Ишь, уши навострила, и пост боится покинуть, и наш разговор старается не пропустить.

Когда появилась девушка, Гелена Казимировна всплеснула руками. – Наташенька, какая же ты у нас красавица, не зря Борис влюбился, не зря. Та слегка смутилась. Она и вправду была хороша. Темно-русые волосы до плеч, темные брови в разлет, серые глаза, высокие скулы, тонкий нос и полные губы притягивали взгляд. И даже неожиданно твердый подбородок не портил лицо. Садись за стол, я чайку налью, специально для тебя с мятой заварила, а может ты голодная? Так мы тебя быстренько накормим.

– Спасибо, лучше чаю. Вы простите меня, пожалуйста, за то, что так поздно ворвалась к вам. Мне Борис сказал, если станет худо, беги к дамочкам. Ой, извините, это он вас так называет.

– Не извиняйся, мы уже привыкли. Меня зовут…

– Я знаю, Гелена Казимировна и Анна Сергеевна. Боря много о вас рассказывал, и про Крыську, и про кота. Он вас всех просто обожает. У него, правда, все хорошо?

– Да не беспокойтесь вы так, когда он уезжал в командировку, то сказал: пока мы любимы, мы непобедимы. Вы же любите его? – улыбнулась Анна.

– Очень, только мне кажется, что он в это не верит, – всхлипнула Наташа.

– Сегодня нет, а завтра все будет по-другому, – приобняла девушку Гелена. Ну вот, глазки у нас уже закрываются, пойдем, деточка. Это у нас гостевые комнаты, ты здесь поспишь, отдохнешь, утром солнышко встанет, и все печали растают. А платьице твое я в ванной повешу, оно быстро высохнет.

Вернувшись, она вздохнула, – намаялась девочка, видела, какие у нее круги под глазами, ну ничего отоспится, еще красивее станет. Ты не хочешь, подруга, чайку испить с мятой?

– Спасибо, не надо, – улыбнулась Истомина. Я тогда до десяти дрыхнуть буду, а нам с тобой с утра пораньше надо на рынок сходить. А Крыська где, она же все время тут вертелась?

– К себе наверх потопала, деликатная у нас барышня. Поняла, что сейчас лучше не привлекать к себе внимания, вот и удалилась.

– Что-то я в этом сомневаюсь, это чье ухо торчит из-за двери, ну-ка быстро выходи, – скомандовала Анна. Крыся вошла в кухню с независимым видом, потом подняла голову и высунула маленький розовый язычок. – Ах ты маленькая паршивка, мало того, что подслушивала, так еще и дразнится. Я вот расскажу подполковнику Фоменко, как себя ведешь, он тебя сразу разлюбит. Собачка фыркнула. – Что, не веришь? И правильно делаешь, разве такую красавицу можно разлюбить. Гелечка, мы пошли, Крысенька, разбудишь нас часиков в семь? Та кивнула. Хотелось бы мне знать, где у тебя будильник находится, в головке или в попке?

Подруги с рынка возвращались на такси. Вытащив последнюю сумку из машины, Анна Сергеевна случайно взглянула на окна первого этажа. – Геля, ты, их сегодня открывала?

– Нет, – растерянно ответила та, и подруги бросились к двери. Они тихонько вошли в дом и, почувствовав запахи, доносящиеся из кухни, заглянули туда. Наташа стояла у плиты, Крыся вертелась возле нее. Увидев подруг, тихонько тявкнула.