расплатится за частные клиники, за лучших специалистов?

— Не знаю. Думает, что твой Слава не станет связываться с только что родившей женщиной. Ну ты сама подумай. А где она была все эти месяцы? Почему не пришла сразу? Почему не сделала аборт?

— Не называй его моим, — прошу я. — Может, она хочет этого ребенка. И побоялась, что Слава откажется…

— Ага. А теперь не боится. Когда хотят ребенка от любимого мужчины, с которым разошлись, не говорят ему об этом вообще или сообщают на ранних сроках.

— Ну откуда ты знаешь?

— Не знаю. Просто рассуждаю логически. Я вижу это так. Она прошла по более выгодным или простым вариантам. Ее там послали, а потом пришла к Славе.

Я с сомнением пожимаю плечами.

— Я бы так не поступила.

— И я. Чтобы так поступить, надо иметь два-три половых партнера, а у нас и по одному нет.

Подруга говорит слишком громко, я прикладываю палец к губам. Будут проблемы, если нас услышат ее родители.

— А я тебе не сказала, что мы одни сегодня?

— Нет, — я отрицательно качаю головой.

— Родители на даче. Так что… — Юлька выходит из комнаты, возвращается и громыхает о стол двумя бутылками вина. — Если что, есть еще домашнее. Можно с каждой бутыли отлить понемногу, никто не заметит.

— Мы столько не выпьем… — ужасаюсь я.

— Это тебе так кажется.

Правоту слов подруги я понимаю, когда кручу в руках опустевший бокал.

— Все, — произношу я обиженно.

Я не знаю, на кого именно и за что обижаюсь. Наверное, на весь несправедливый мир. Настроение хуже некуда. Слезы собираются в глазах. Хочется забраться в постель, обнять подушку и лежать… лежать… лежать…

— Ничего не все, — произносит Юлька командирским тоном. — Давай, звони своему Сереже. Пусть приезжает. И друга с собой прихватит.

— Нет, — я отрицательно мотаю головой, и перед глазами плывет картинка. — Ой, — зажмуриваюсь, останавливая жуткую пляску.

— Звони, — подруга подталкивает ко мне телефон.

— И что я ему скажу? Не хочу.

— Ну тогда я сама наберу. Я думала, что алкоголь развеселит тебя. А ты себя видела?

— Нет.

Подруга изображает кислое выражение лица.

— Вот такая ты, — включает музыку. — Набирай, Лиз. Ну! Будем исправлять вечер.

— Уже поздно, он не придет, — я аккуратно трясу головой.

— К тебе? Еще как приедет, — заверяет Юлька. — Вот посмотришь, — она вскидывает руки и, повиливая бедрами, опускается передо мной. — Только друга пусть не забудет. А то мои таланты пропадают зря. Ну давай поспорим, что приедет? Сними блокировку, я сама ему напишу.

— Ну уж нет!

Представляю, что пьяная Юлька может написать.

— Обещаю, что не будет ничего такого. Клянусь! — она кокетливо выпрямляется, оттопырив попу. — Я тебе дам прочитать сообщение перед отправкой. Честно, — вскидывает правую ладошку.

Я провожу пальцем по экрану.

— Ты обещала, — произношу немного заплетающимся языком.

— Клянусь своей девственностью, — хихикает она, вырывая телефон из рук. — А ты говорила, что поздно, — сует экран под самый нос. — Будут через тридцать минут. И обещали привезти шампанское. Золото, а не парень.

Как Сережа усаживает меня к себе на колени и протягивает фужер, последнее, что я запомнила. Дальше мир состоял из картинок, звуков, образов.

Громкая музыка.

Юлькины довольные визги.

Лица.

Яркие вспышки.

Почему-то наступила тишина… Я даже смогла уснуть на какое-то время. Поза была жутко неудобная, заболела шея, и свело ноги.

Потом включился свет, кто-то громко говорил. И стало жутко холодно. У меня зубы стучали. Я пыталась согреться, кажется, стянула покрывало с кровати, завернулась, но у меня его отобрали.

— Давай, приходи в себя, — грубый мужской голос загудел в голове.

Глава 9. Вячеслав Сизов

Того, что меня разбудит среди ночи звонок Лизы, я не ожидал, как и того, что услышу чужой голос в трубке.

— Лялька, ты смотрела на часы? — спросил я недовольно.

Я только-только вернулся домой, успел принять душ, упасть на кровать и тут же отключиться.

— Э-э-эм, — тянет женский голос. — Это не Лиза, это ее подружка, Юлия. Мы это… виделись тогда… ну, на день рождения… ага. Точно. Да… виделись.

Мгновение — и от сонливости ничего не остается.

— Что случилось с Лизой? — спрашиваю я, сев в кровати.

— Ну-у-у… Ничего… — пьяно тянет подружка. — Но у нас проблемы, — наконец она говорит что-то членораздельное и вразумительное.

— Пришли адрес.

Сбрасываю вызов и тут же получаю СМС. Улица, дом, квартира. От осознания того, что Лиза не в ночном клубе и не в баре, а в чьей-то квартире, только на секунду становится легче. А потом голову захватывают нерадостные мысли. За время учебы и практики я наслушался таких историй про молодых девчат, что приходили к кому-то из знакомых в гости… Уродов в нашем мире просто неимоверное количество. И с каждым прожитым годом кажется, что их больше, чем адекватных людей.

— С-с-сука, — цежу сквозь зубы.

Нужно было спросить, жива ли Лиза. От этой мысли хочется самому себе дать по морде. Естественно, она жива! И если рассуждать логически, ее подружка позвонила мне, а не Марку, а это значит — боится подставить. Тогда почему Лиза не говорила со мной?!

Ответ оказывается до безобразного банальным.

Дверь в квартиру не закрыта. В коридоре топчутся двое в форме, а рядом явно недоброжелательно настроенная соседка в растянутом халате и с сучьим взглядом.

— Вечер добрый, что происходит? — интересуюсь я.

— Вечер? — воскликнула бабенка. — Третий час ночи, а я слушаю эту долбежку. Бам. Бам. Бам. Прям по башке.

— Я вас понял, — я прерываю словесный поток. — Так в чем проблема? — обращаюсь к лейтенанту. — Музыку девочки выключили. Думаю, и извинились. Так ведь? — интересуюсь у Лялькиной подруги.

— Да извинялась я, — говорит девчонка, едва ворочая языком. — А они не уходят. Обещали забрать нас в отделение. Почему-то…

— Оскорбление сотрудников полиции, — поясняет лейтенант, ухмыльнувшись. — А гражданка еще и документы найти не может. Да и вторая, — он указывает головой в сторону приоткрытой двери.

— Вторая, — выдыхаю с облегчением, замечая Лизу. Она лежит, свернувшись калачиком, в кресле и дрожит всем телом. В комнате почему-то распахнуты окна, и температура явно сравнялась с уличной. — Идиоты. Устроили вытрезвитель, — накрываю девушку своим пальто.

Лиза приоткрывает глаза и опять отключается. Зверь думает, что сестра у него еще ребенок, а лучше бы не пас, а научил, как правильно пить алкоголь.

— Ну так что, едем? — лейтенант напоминает о себе.

— Да-да. Забирайте их, — вставляет свои пять копеек соседка.

— А давайте я пообещаю, что девочки так больше не будут себя вести, и сойдемся на этом?

Соседка начинает нервничать.

— Какие девочки? — выкрикивает она. — Развели тут блядовник. Девочки… Девочки были