– Я надеюсь, это ничего не изменит, – сказала Сивилла беспокойным тоном. Такой голос он слышал впервые.

– Конечно нет.

– Тогда останемся друзьями? Если мы переспали, это еще не значит, что нужно что-то там себе надумывать, да?

Джошуа посмотрел ей в лицо. Маленькие глаза Сивиллы разглядывали его с настойчивостью. У него вдруг создалось впечатление, что он видит толстую девочку, которая ищет любовь в чужом взгляде, что она готова броситься в слезы, если ей откажут. Несмотря на всю ее силу, сейчас Сивилла казалась очень уязвимой.

– Мы друзья, – ответил он, раскрывая её ладонь своей ладонью.

– Можно я останусь у тебя?

– Ну разумеется.

Он мог представить, что это для нее значит. Она рассказывала ему все подробности своих неудач в любви. Он знал, что она не доверяла никому настолько, чтобы спать в одной кровати всю ночь.

Сивилла улыбнулась, закрыла глаза и заснула через несколько мгновений. Джошуа смотрел на потолок комнаты. Там светилась маленькая красная точка, отражение лампочки питания на одном из компьютеров. Джошуа казалось, что где-то вдалеке играет музыка, что сосед, страдающий бессонницей, забыл выключить радио. Он видел лицо Кловиса, склонившегося над ним. Тот говорил непонятные слова. Красный свет исчез, музыка затихла, и он наконец погрузился в сон.

Коридор производил по-настоящему странное впечатление. Возможно, причина заключалась в цвете стен – это был зеленоватый оттенок, которым славятся непроходимые болота. Возможно, он был ненормальной длины – казалось, что у него нет конца. Странное, противоестественное чувство охватило Джошуа: он снова был в недрах отеля «Аваланш». Он понимал, что спит, но все тут дышало извращенной реальностью, было как бы настоящим. Даже ковролин казался мягким и упругим.

– Привет, парниша, – нагло заявил Шамину в его голове. – Рад тебя снова видеть. Я скучал, знаешь ли.

Джошуа замер в прострации на несколько секунд. Он не знал, что отвечать существу, сопровождавшему его во время снежного плена. Он даже не рассказал о нем доктору Гумберту. Но теперь он привык и мог узнать этот насмешливый тон мгновенно. Вместе с Шамину, к сожалению, к нему приходила дурнота.

– Ну-ну, видали мы и более радостные встречи, – оскорбился Шамину, способный, судя по всему, читать его мысли.

– Привет, – сказал Джошуа вслух, будто обращался к кому-то настоящему.

– И чему мы обязаны визитом? Я знал, что ты вернешься, это было неизбежно. Но какова причина?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду буквально следующее: если ты вдруг очутился в этом коридоре, значит, ты тут что-то ищешь, верно? Иначе зачем ты здесь, придурок? Никто не заходит так далеко по чистой случайности.

Джошуа собирался ответить, но вдруг понял, что не может выдавить ни единого связанного слова.

– Я так и думал, ты дошел до ручки, мой бедный Джош. Предлагаю сделать так. Пошли вперед и посмотрим, что будет дальше.

Делать и вправду было нечего. Коридор простирался вперед. Слева и справа тянулись двери из темного дерева с номерами 57, 59, 61 и так далее. А куда провалились четные числа? Через двадцать метров коридор разделялся на два, ответвление шло под прямым углом. Джошуа наконец увидел зеркало во всю стену, из-за которого складывалось впечатление, что коридор бесконечен. Джошуа оказался одет в черный костюм, безупречного вида ботинки и белую рубашку, как в том кошмаре. На груди у него висело удостоверение, на котором значилось: «Джошуа Оберсон, служба безопасности», а сверху виднелись готические буквы О. Л.

– Наконец-то ты им стал, – сказал Шамину, не уточняя, о чем идет речь.

– Ты про что?

Ты полицейский. Ты ловишь воров, как в тех историях, что мы любили.

– Мы?

Джошуа чувствовал, как каждое обращение со стороны Шамину наполняет его грудь неугомонным жаром. С одной стороны, ему совершенно не хотелось общаться с голосом в голове, с другой – ему было интересно, что еще знает этот скрытый лик его бессознательного.

– Да, мы. Мы вдвоем любили читать истории о ворах и преступниках.

Джошуа свернул в другой коридор и увидел еще один ряд закрытых дверей. Он с осторожностью двинулся вперед. В реальном мире он не стал бы бояться подобного места, но здесь… здесь было возможно все.

– И даже земля может разверзнуться, как пасть, полная зубов, – сказал Шамину очень серьезным голосом.

Джошуа почувствовал, как внутри ворочается первородный ужас. До этого момента страх был запрятан глубоко внутри. Это был детский страх. Его сердце принялось биться чаще. Когда он увидел луч света, пересекающий коридор, пульс стал отдаваться в висках. Чуть подальше он увидел открытую дверь. Номер… какой номер?

– Ты же знаешь ответ. Разве есть другой номер?

На ближайшей двери было написано «73», и ему хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что белый свет лился изнутри комнаты 81. Ноги Джошуа будто потяжелели и сильнее утопли в ворсе ковролина. Он бы предпочел челюсти и зубы этим нескольким метрам, отделявшим его от места, где все началось.

– Сейчас уже поздно отступать, – решительно заявил Шамину.

В мозге Джошуа сработал аварийный протокол. Он находился в кошмарном сне, ему нужно было просто сосредоточиться, чтобы проснуться. Джошуа с легкостью мог очутиться в безопасности своей кровати, почувствовать тепло тела Сивиллы, которая, должно быть, вытянулась рядом с ним в полный рост. Стоило сделать небольшое усилие – и все исчезло бы, как по мановению волшебной палочки. Но что-то подталкивало Джошуа вперед. Там скрывалась правда, запутавшаяся в израненном сюжете его памяти, и ему предстояло ее узнать.

– Пацан, горжусь тобой! – проговорил его спутник.

Джошуа сжал пальцы и пошел к свету. Дойдя до комнаты под номером 81, он нежно толкнул дверь. С порога ему открылся вид на небольшую прихожую, кровать и платяной шкаф. С момента первого визита не изменилось ничего. Шторы все так же задернуты, в комнате темно. Свет, проникший даже в коридор, струился из ванной комнаты. В номере царила мертвенная тишина, а еще неприятно пахло – то ли ржавчиной, то ли металлом и влажностью. Джошуа двинулся на свет и наконец зашел в ванную комнату. Все было по-прежнему: зеленые стены, два больших умывальника и ванна. На белом кафеле спиной к Джошуа на корточках сидела женщина, одетая в рубашку. На светлые волосы была натянута кепка. Она склонилась вперед. В руках у нее Джошуа увидел полотенце, которым она вытирала огромную багровую лужу на полу. Лужу крови. Джошуа не сдержал крика ужаса. Странная женщина перестала вытирать кровь и начала поворачивать голову. Сердце в груди дернулось, и стало очень больно.

– Джошуа! – прокричал кто-то за его спиной.

Он бросился бежать прочь из