— Вы издеваетесь? — рычит он. — Со мной все в порядке.

— Да? Ладно. Я тогда встану, — пытаюсь подняться, но мы резко переворачиваемся, и теперь  он нависает надо мной.

Что-то здесь слишком жарко. Внесите вентилятор немедленно. Сердце нервно замирает, а я пытаюсь понять, почему у меня ноги так слабеют.

— Если вы с первого раза не понимаете, то могу сказать еще раз — вы исключены из отбора.

Да у него чуть пар не валит из ноздрей. Чего злится? Я же помочь хочу.

Мои руки тянутся к его вискам. Я не отвожу взгляда от его глаз. Где-то слышала, что если собаке смотреть в глаза, то она на вас не кинется. Может, это сработает и с дико разозленным мужиком?

— Что...что вы делаете? — недоуменно спрашивает король, когда я начинаю тереть его виски.

— Снимаю вам головную боль.

— Но у меня ничего не болит, — уже спокойно отвечает он.

Ярость постепенно уходит из его глаз. Мне кажется, или он подается навстречу моим пальцам? Его веки тяжелеют, глаза закрываются.

О, так я умею усмирять мужчин.

— Ой, — слышится испуганный женский голос.

Король напрягается.

Я запрокидываю голову, замечаю несколько участниц отбора. Какой ужас. Они застали короля сверху на участнице. Какое позорище. Еще и на этой участнице.

Вот, что я читала в их взгляде.

— Отвернулись, — цедит король холодным голосом.

Юбки шуршат. Мужчина медленно поднимается. Руку мне не подают, так что приходится подниматься самой.

— Ваше Величество, — из-за угла появляются служанки.

Тут же прячут взгляд при виде короля. Позади них маячат несколько стражников. Девушки-участницы в количестве трех человек так и стоят спиной к нам.

— Маргарет Везли исключена из отбора, — надменно говорит он. — Выведите ее из замка.

Я злобно смотрю на него. Ой, ну его. Резко разворачиваюсь, ни капельки не смущаясь своего внешнего вида.

Это не меня выгоняют с отбора! Я сама ухожу!

— Госпожа, и что теперь? — спрашивает Нот.

— Не знаю… — отвечаю я.

Мы сидим возле королевского замка в нашей карете. На наше счастье ее починили. Бэлла клубочком сопит у меня на коленях.  Рядом стоит ее клетка. Белка была очень рада меня видеть. Их с Нотом уже выселили из покоев, так что встречали меня в конюшне.

— Вы говорили, что мы сможем заработать во дворце, — продолжает парень.

— Я ошиблась.

— Ну, вот. Теперь мой братик не получит лечение, — тяжело вздыхает Нот.

Становится его жалко.

—  Но! Мы теперь сможем заработать вне дворца, — тут же мотивирую его я. Мой взгляд падает на огромный чемодан. — В конце концов, нам дали из дворца что-то. Может, на первое время нам хватит.

Я пересматриваю вещи, которые слуги успели загрузить  в карету, пока король рвал и метал. Платья, клетка. Ни еды, ни драгоценностей, ни денег.

Что же делать, что же делать? Смотрю на Бэллу. В теории, белку можно обучить танцам.

— Давайте, трогайте отсюда, — раздается гнусавый голос того встречающего, который стоял со списком участниц. — Не мешайте другим прибывать на отбор. Маргарет Везли не сможет пересечь границу замка, пока не закончится отбор. Всего хорошего.

Я смотрю на пустынную улицу, где единственная карета — наша. Гнусавый отходит, становясь рядом с неподвижными стражниками.

— Трогай, Нот.

— Из города? — печально спрашивает он.

— Нет, давай попробуем продать карету где-нибудь в городе, — предлагаю я.

Вдруг тут есть рынок подержанных карет? Все-таки транспортное средство. Еще и отремонтированное.

Мы колесим по городу. Я глажу подозрительно притихшую Бэллу. И чего я так на короля накинулась, как голодный на буханку хлеба?

Он же король — щелчок пальцев, и все, я отправлюсь на плаху. Стало быть, он меня очень сильно пожалел. Да я бы саму себя прибила. Вообще за собой такого поведения никогда не замечала. Вот бывают же скрытые таланты, проявляющиеся в неожиданных ситуациях и в неподходящих местах. Да, будто этот король слушал бы меня. Выкинул из покоев и из замка, как нашкодившую кошку.

Ладно, поражения надо тоже признавать. Он говорил, что нельзя ходить ночью, а я не послушалась.

Вот не любят мужики активных. Им подавай охоту и всякое такое. Хотя этот король пусть на меня вообще не охотится. Его ящерица и вовсе меня съесть хотела! И демон у него непонятный. Пышечкой меня называл.

Вот не буду из-за него плакать в подушку. Во-первых, у меня подушки нет, во-вторых, надо найти место, где мы переночуем сегодня с Нотом и адской белкой. Особенно с Бэллой, которая шума наделала еще вчера.

Нет, ну такую вялую Бэллу нельзя заставлять танцевать.

— Нот, — зову парня.

Окошко закрыто. Тяну створку за ручку.

— Тут Бэлла не такая огненная стала! — настороженно говорю.

— Так это призванная белочка. Естественно, она со временем исчезнет.

Я нервно сглатываю. То есть? В смысле?  Глажу по шерстке животное. Белочка слабо смотрит на меня. Как же я без нее? Она мне жизнь спасла. Два раза даже.

— С этим можно что-то сделать?

— Да, но вам не понравится. Это же адское создание.

А что может помешать адским созданиям? Экзорцизм! А я против него. Если животное из ада, то это не значит, что его надо тут же изгонять.

— Если ты скажешь, что ее надо изгнать…

— На колени сядете? Ну, есть какой-то адский ритуал, который позволяет продержаться призванным существам в нашем мире чуть дольше.

— А если навсегда? — вновь глажу Бэллу по шерстке.

Так же нельзя. Хотя вдруг у нее в аду есть дупло с маленькими детками? И ей надо им адские орешки колоть и кормить ими? А вдруг над ней издеваются в аду? Она же огненная. Котлы всякие ею зажигают?

Бэлла обнимает мой палец, слабо сжимая лапками. Пристально смотрит мне в глаза, заставляя мое сердце  учащенно биться. Так же нельзя. Это противозаконно!

— Можно ее еще в камин попробовать положить, — продолжает Нот. — Или в любое другое пламя.

— Отлично. Останавливай карету, сейчас ее жечь будем ради белочки.

— Не-не. Ради белочки нельзя. Только ради повелителя Преисподней.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты нудный?

— Мама и наставники, а что?

Я тут же закрываю окошко.  Карета резко тормозит.

— Я видел, там девушка! — раздается басовитый мужской голос.