— Могу предложить вам путёвку на похожий тур. Тоже Германия и тоже август.

— Мне нужен именно этот тур — вздохнула Наташа. — И ничего нельзя сделать? Вы представить не можете, как мне важна именно эта поездка, — состроила она горестную гримасу.

Прилагать особых усилий не пришлось. На глазах выступили слёзы: она опоздала. М-да, не ожидала такой прыти от восточного князя. Ладно бы купил одну путёвку, а то…

Гад, — видела перед собой довольно ухмыляющегося Шамси. Посмотрим, кто кого.

— Звоните. Может быть, кто-нибудь откажется от брони, — подсказала ей выход девица. — При раннем бронировании всего не предусмотришь. Жизнь часто преподносит нам сюрпризы.

Наташа понизила голос до шёпота и горячо заговорила:

— Девушка, а можно с вами договориться? За дополнительную плату разумеется. Вопрос жизни и смерти. Как только появится отказник, вы позвоните мне, и я тут же примчусь выкупить путёвку. А? — с надеждой смотрела на неё.

Пока менеджер озабоченно поглядывала за её спину на вторую сотрудницу, Наташа достала портмоне. Добавив к своей визитке пятидесятидолларовую купюру, вложила их в буклет, и осторожно подвинула девице. Тихо сказала:

— Соглашайтесь. Ещё столько же получите после заключения договора со мной. Я буду изредка звонить, напоминать о себе, — улыбнулась она вымученно, следуя взором за рукой менеджера, поспешно сдвинувшей буклет в выдвинутый ящик стола. Прошептала — Вы не представляете, насколько я вам благодарна. Вы спасаете мне жизнь.

Возможно, не только мне, — выдохнула с облегчением, покидая турагентство.

Останется решить вопрос с переносом отпуска с сентября на август.

14 августа за двадцать минут до отправления Наташа стояла у туристического автобуса. Отметившись у гида, молодой симпатичной женщины, она бросила на своё место лёгкую дорожную сумку и пакет с широкополой шляпой, бутылкой воды, фруктами и бутербродами. Осмотрела пустой пассажирский салон и вышла на улицу.

Занималось утро. Душная ночь не принесла долгожданной прохлады. Если май, июнь и июль были умеренно жаркими, с непродолжительными дождями и грозами, то две недели августа ознаменовались безветрием, изнуряющим зноем и засухой. Объявление синоптиков об оранжевом уровне опасности не сходило с новостной ленты. Столбики термометров неумолимо приближались к критической отметке. Город задыхался от пыли и выхлопных газов машин. Тонкие каблуки женских туфель продавливали размягчившийся асфальт как пластилин.

С колотящимся сердцем девушка присматривалась к прибывающим туристам. В лицо она помнила только тех, кто попал в кадр при фотографировании или съёмке видео. Но и этого хватило, чтобы убедиться, что полгода она тешила себя напрасными надеждами. Перед ней был тот самый туристический автобус МАN и те самые люди, которых она видела в дубликате своего мобильного телефона. Карликовый остриженный шпиц песочного окраса тоже имелся.

Пожилая семейная пара с собакой на поводке, дорожной сумкой и небольшим чемоданом остановилась недалеко от входа в автобус. Одетая в платье бохо женщина взяла шпица на руки и указала супругу на открытый багажный отсек, у которого прохаживался водитель. Немолодой и степенный, одетый в серый льняной костюм он не отличался от туристов его возраста.

Гид радушно заулыбалась и без промедления направилась к семейству. То, что они знакомы, не вызывало сомнений.

— Люсенька, — ласково поприветствовала её женщина, — не знаю, как тебя благодарить. Если бы не ты, я бы никогда не решилась на поездку. В прошлом году мы с Боренькой в последний момент отказались от путешествия во Францию. Не с кем было оставить Мисси. Она такая капризная, — глянула она на молчаливого мужа. — Порой мне кажется, что не она существует для нашего удовольствия, а мы для её комфортной жизни.

— Не беспокойтесь, Роза Львовна, ни у кого из туристов аллергии на шерсть нет, я просматривала все опросники. Ни одного возражения против путешествия с питомцами не нашла. Так что…

Гид погладила шпица по голове и засюсюкала, как с младенцем, пощипывая шерсть под нижней челюстью. Та с настороженным вниманием уставилась в её лицо. Со стороны казалось, что собака едва сдерживается, чтобы не цапнуть нахальную особу, бесцеремонно скребущую между её ушами длинными острыми ногтями и дёргающую за шерсть в области шеи.

Роза Львовна продолжала рассказывать о трудном воспитании Мисси и методах её поощрения, а Люся поддакивала ей и щипала шпица, щипала…

Она что, не видит, что собаке не нравится? — недоумевала Наташа. С жадным интересом ждала, когда питомица семейной пары не выдержит и цапнет гида за палец, мелькающий перед её мордочкой.

Людмила Афанасьевна Короткая — так значилось на бейдже гида — не понравилась девушке сразу. Объяснить возникшую неприязнь было трудно. Так бывает. Казалось бы, видишь человека впервые, он ещё не сказал тебе ни слова, не успел проявить себя, но ты уже испытываешь непреодолимое желание обойти его стороной.

Вот и Мисси гид Люся не понравилась. Сорвавшись на злобный рык, шпиц вытаращила глаза на обидчицу и оскалилась, засучила лапами в поисках опоры, желая спрыгнуть с рук хозяйки. Но Роза Львовна зажала питомицу мёртвой хваткой и спешно передала подоспевшему мужу, до сей поры флегматично рассматривающему автобус. Заметив недоумение покрасневшей Люси, стала виновато извиняться, ссылаясь на духоту, жару, шум и множество новых лиц.

Людмила Афанасьевна приняла её извинения снисходительно, подчеркнув, что всё хорошо и в скором времени дорога и совместное путешествие всех сдружит. Глянув на часы, заторопилась:

— Простите, мне нужно сделать звонок, — и отошла в сторону.

Скользнула взором по Наташе, стоявшей у газона с пожухлой травой, и прищурилась, будто пытаясь о чём-то вспомнить. Затем тряхнула густыми красиво уложенными платиновыми волосами и отвернулась.

Девушка посмотрела на часы — 04.12. Отправление автобуса задерживалось.

Она прислушалась к разговору гида: та заметно нервничала, допытываясь у абонента, как ей быть. Время вышло, а группа из четырнадцати человек на посадку не пришла. Ни один человек! Притом что все путёвки оплачены. Уточнила, нет ли путаницы со временем и пунктом отправления.

Наташа понимала, что происходит. Она призналась себе, что с нетерпением ждала появления Шамси и хотела его увидеть. То, что он не пришёл, можно было объяснить несколькими причинами.

Прошли зима и весна. Лето перевалило за половину. Заветная путёвка с конца июня лежала в ящике её письменного стола. Был решён вопрос с переносом отпуска.

Только зачем всё это? — часто задавала она себе вопрос. Время шло; от восточного князя не было вестей. Страсти утихли, мысли обрели прежнюю уверенность. Жизнь продолжалась.

Был ли Шамси Лемма? — порой сомневалась Наташа. У неё не осталось ничего, что могло бы подтвердить его присутствие в её жизни. Померкли и воспоминания. Вначале яркие и чувственные они сошли на нет, став призрачными и обманчивыми.