что происходит. Другие воины схватились за свое оружие, но Дэмир выбросил вперед руки, запустив парные кинжалы.

Как он успел их так быстро вытащить? Он что, спал с ними в руках?

Клинки распороли двум воинам горло. Из-за спины Дэмир вытащил небольшой метательный нож и запустил оставшемуся воину в плечо. Я подумала, что он промахнулся и нужно ему помочь, но никак не могла вытащить оружие из тела Токая. Хоть я и тренировалась, но мне еще никогда не приходилось пронзать людей мечами. Оказалось, они входят в тела, точно в масло, а на обратном пути застревают среди ребер и костей позвоночника. Или это я была бестолковая. Мне бы не помешало найти мастера боевых искусств, чтобы закончить обучение.

Когда Дэмир сшиб с ног раненого воина и придавил его коленом к земле, стало ясно, что он вовсе не промахнулся. Он специально оставил его в живых, чтобы допросить.

– Это что, мятеж?! – едва ли не прорычал Дэмир, вдавливая воина в землю.

Я наконец вытянула меч и на всякий случай наставила его окровавленное лезвие на предателя, что, впрочем, было лишним, ведь Дэмир и сам отлично справлялся.

Растрепанные черные волосы скрыли одну половину его лица, а вторая освещалась светом костра, из-за чего он выглядел точно злой дух. Жуткую картину дополняли разбрызганные по лицу капли крови и безжалостный взгляд.

В этот момент я поняла, что ни за что не хотела бы видеть этого человека среди своих врагов.

– Кто отдал приказ от меня избавиться? – рявкнул Дэмир страшным голосом.

– Ты всё равно меня убьешь, – прохрипел воин в ответ.

– От тебя зависит, как скоро это случится. На кого вы работаете?

– Я ничего не скажу.

Дэмир схватился за рукоять ножа, который торчал в плече воина, и резко провернул оружие вокруг своей оси. Раздавшийся хруст напомнил звук, с каким разделывают птицу.

– Лучше тебе ответить.

– Можешь хоть отрезать от меня по кусочку, но я ничего не скажу, и тебе это известно, генерал, – прохрипел тот, вкладывая в каждое слово, в каждый звук презрение и ненависть.

Чем Дэмир это заслужил?

– Тебя подкупил Жанбулат?

Воин сквозь боль рассмеялся.

– Как же ты глуп.

– Ты знаешь, кто эта девушка? – Дэмир качнул головой в мою сторону.

Я так и стояла, сжимая в руках скользкую от пота рукоять меча, и пребывала в полнейшем ошеломлении.

– Судя по всему, она очень ценна, хотя и не понятно почему.

Мне следовало оскорбиться, но я в эту минуту испытывала ужас и растерянность, которые отодвигали на второй план все остальные эмоции.

Дэмир выдрал нож из плеча воина и приставил лезвие к его горлу.

– Кому вы собирались ее доставить?

– Тебе никогда не прыгнуть выше своей головы, какую бы работу ты ни выполнял. Ты лишь цепной пес хана Гирея, и тебе не стать чем-то большим.

– Ну давай, выскажи всё, что обо мне думаешь, это твоя последняя возможность.

Воин, похоже, сам это понимал, поэтому продолжил выплевывать ядовитые слова:

– Тебя никто не любит. Ты наглый и эгоистичный. И все уже давно знают, как на самом деле ты выигрываешь сражения. Ты прячешься в укрытиях, пока простые парни бьются на поле боя. Иначе не объяснить, почему только ты один всегда остаешься в живых.

– Хочешь знать, как мне удается выживать? Сегодня ты это узнаешь.

– Ты должен был умереть при Элсе, как и все остальные, а тебя возвели в генералы. Но однажды справедливость восторжествует, если не благодаря мне, так благодаря кому-то другому.

– Так это месть? Ты мстишь мне за своего сына? Я тут ни при чём, он погиб в битве с пустынными кочевниками.

– Почему не умер ты?

– Так звезды сошлись. – Дэмир пожал плечами, будто речь шла о пустяке. – А теперь говори. Кто вас нанял? Кто заплатил? Так или иначе, это измена.

– Единственный изменник здесь ты, генерал.

– Очень и очень жаль. Эта девушка – Великий хан Алтан-Газара. У нас появился шанс остановить вой ну, но ты этого уже не увидишь, потому что сам подписал себе смертный приговор.

Дэмир занес нож над воином и вонзил в шею. Когда Дэмир его вытащил, кровь хлынула рекой. Воин стал захлебываться, жизнь покидала его быстро, но мучительно. Я была уверена, что именно такой смерти для него Дэмир и добивался.

– Он мог что-то рассказать! – возмутилась я, когда оцепенение прошло.

– Нет, не мог, – бросил Дэмир, даже не глядя на меня. – Он бы говорил всё что угодно, кроме того, что действительно важно. Они никогда не говорят. Их этому учат с самого детства. А еще их учат тому, что любого предателя ждет казнь, поэтому мы сэкономили время.

– Казнь могла быть и помилосердней.

– Сказала девушка, которая заживо сожгла троих человек, – заметила Юёр.

Но Дэмир был прав. Воины выступили не просто против своего генерала, они выступили против самого хана Гирея, главы государства, который передал Дэмиру право распоряжаться. А раз они выступили против хана, то выступили против своей страны. Это была настоящая измена, и если бы воины остались живы, их казнили бы по возвращении в столицу.

Дэмир выдернул кинжалы из тел других воинов и стал чистить клинки о землю.

– Вы знали сына этого человека? – спросила я.

– Да, он был хорошим воином и сражался за родину.

– Неужели всё это затеяно из-за мести? Или они хотели забрать меня и кому-то передать?

– Я не знаю.

– Но если из-за мести, значит, то, что он говорил, правда?

Дэмир бросил на меня злой взгляд.

– Еще один вопрос… – прошипел он, но я его резко оборвала:

– И что? Убьете меня? Тогда прощай надежда на спасение Кумлара. Не смейте разговаривать со мной в таком тоне. Я Великий хан Алтан-Газара, а не девка с рынка, не забывайте об этом.

Он глубоко вдохнул, будто пытаясь подавить рвущиеся наружу возражения.

– Хорошо, – процедил он наконец. – Мы все на взводе. Поговорим об этом завтра, а сейчас спать.

– То есть вот так просто ляжем спать?

– Именно.

Дэмир спрятал кинжалы и забрался в спальный мешок.

– Вряд ли я усну, – пробурчала я.

– Тогда отвернитесь.

Рядом возникла Юёр. Старушка совсем не была напугана и даже пыталась воззвать к моему здравому смыслу.

– Что ты корчишь из себя? – возмутилась она. – Ложись спать, ничего уже не сделаешь. Радуйся, что вообще осталась жива.

– Вы словно сговорились.

– Кто? – устало отозвался Дэмир.

– Я, конечно, прожила последние два года на кладбище, но все-таки не привыкла спать рядом с трупами.

– А я был похоронен в братской могиле, так что и не к такому можно привыкнуть.

– Что?

– Спите.

Не