– Дедушка Эйб! – закричал я, но призрак меня не слышал. Лавируя между гостями, я подбежал к нему. – Дедушка Эйб, нам нужно ехать в Солёный зал. Ты же не хочешь опоздать на собственную вечеринку?

Но дедушка Эйб не сдвинулся с места. Он уставился на своё отражение в надколотом зеркале, висевшем на боку ржавого билетного киоска. Это было одно из тех кривых зеркал, в которых ты отражаешься косым и пупырчатым.

– Никогда не думал, что снова увижу это место, – вздохнул призрак, не отводя глаз от своего отражения, и вдруг улыбнулся. В зеркале мы оба выглядели очень забавными, с огромными животами. – Так странно – вернуться сюда призраком.

Я вдруг заметил, что в отражении левый глаз дедушки Эйба снова стал зелёным.

– А, ты тоже это заметил, – сказал дедушка Эйб. – Странно, да? Зеркала – загадочные штуки. Часто они показывают правду, которую мы сами не видим.

– Но… почему? – выдавил я. – Почему у тебя один глаз как у Окулюса?

– Кто знает? – Эйб наконец повернулся ко мне. Теперь оба его глаза были синими. – Наверное, это нужно для того, чтобы я не забывал своего сына. – Его лицо на мгновение стало печальным.

– Ну же, дедушка Эйб! – я улыбнулся как можно шире и изо всех сил постарался поднять призраку настроение. – Сегодня вечеринка в Солёном зале в твою честь! Торжество, о котором ты всегда мечтал!

– Ты прав! – засмеялся дедушка Эйб. – Зачем тосковать перед зеркалом? Пойдём, Фрэнки. Этот вечер будет незабываемым!

– Только посмотрите! – воскликнул дедушка Эйб, пролетев между блестящими рёбрами «Атлантиды» на платформу конечной станции. – ПОТРЯСАЮЩЕ!

Я поднял глаза и чуть не разрыдался в миллионный раз за этот день. Солёный зал выглядел совершенно иначе. Паутина и пыль исчезли, всё мерцало в золотом свете огромных канделябров в форме кораллов. Домовые сотворили чудо!

В зале бурлила жизнь. На сцене оркестр анемонков с розовыми и оранжевыми щупальцами играл на замысловатых струнных инструментах, а гости кружились в вальсе.

Как известно, волшебные существа способны унюхать вечеринку за мили, и похоже, на этот праздник заявилась половина океана.

Мергульи (девы-медузы из тёмных глубин, которые помогли дедушке Эйбу построить «Атлантиду») грациозно танцевали в воздухе, а кельпи плескались в фонтанах.

Стая лобстеритов, наполовину людей, наполовину лобстеров, выбивала затейливую чечётку на одном из балконов, а компания русалок наперегонки скакала на морских коньках.

– О-о! Вошхитительно! – раздался у меня за спиной знакомый голос, и Дентина вылезла из вагона «Атлантиды» и чуть не столкнула меня за перила платформы. – Иди глянь на это, подружка!

Всё больше наших постоянных гостей торопились в зал. Берол Данч была в таком восторге, что промчалась прямо через дедушку Эйба – и даже не извинилась! Тот обернулся ко мне с несколько шокированным видом.

– Думаю, пора нам подключиться к веселью, – сказал я.

– Полагаю, ты прав, мой мальчик. Скорее, пока ещё кто-нибудь через меня не пробежал. Ха!

Пока мы пробирались через толпу, я замечал всё больше ПОРАЗИТЕЛЬНЫХ деталей. Эта вечеринка была даже лучше, чем Новотролль!

В ветвях дерева в центре зала висели сосуды, полные мерцающего планктона, а волшебные подносы разносили закуски от Нэнси.

– Фрэнки! Вот ты где!

Я обернулся и увидел, как мама неуклюже танцует с Ууфом.

– Разве не замечательно? – сказала она и поморщилась, когда огр наступил ей на ногу.

– Чудесно! – улыбнулся я.

– Ты видел карусель? – спросила мама. – Она теперь как новая!

Я оглянулся и увидел, как кружится карусель, отполированная до блеска и сверкающая сотнями электрических лампочек.

– ОХ, КАК ХОРОШО ПОД МОРЕМ!

Нэнси закончила готовить и как-то умудрилась забраться на одного из деревянных морских коньков. Она счастливо напевала про себя, размахивала всеми четырьмя ногами.

– Ууф сумел завести старые генераторы и починить фонтаны. Молодец, Ууф! – похвалила огра мама.

Тот ухмыльнулся и снова наступил ей на ногу.

– ПРИВЕТ, ФРЭНКИ! – просиял он.

– Веселитесь, – сказала мама. – Но далеко не уходите. Скоро тебе произносить речь, Эйб!

– Речь? – удивился призрак.

– Ну конечно! – засмеялась мама. – Все здесь собрались, чтобы отпраздновать твоё возвращение и новое открытие Солёного зала. Тебе нужно сказать пару слов, чтобы не разочаровать гостей.

Дедушка Эйб медленно кивнул и отвернулся, погрузившись в раздумья.

– Отлично! – Мама наклонилась ко мне и прошептала: – Фрэнки, если увидишь папу и Плакунью, скажи им, что выход дедушки Эйба уже скоро. Я хочу, чтобы мы все его поддержали.

С этими словами она снова повернулась к Ууфу, и они неловко затанцевали прочь, считая: «РАЗ, ДВА, ТРИ, ОЙ… РАЗ, ДВА, ТРИ, ОЙ…»

Дедушка Эйб извинился и улетел в свой кабинет на дереве, чтобы подготовить речь, а я остался бродить сам по себе. Когда я проходил под Поддубом, прямо у меня над головой пискнул тонкий голосок:

– Юноша! Юноша! У меня к вам важное дело!

Я поднял голову и увидел на балкончике принцессу Нутрину фон Паутину. Она отчаянно махала руками, но я притворился, что из-за музыки её не слышу. Я не собирался начинать вечер с жалоб высокомерной писки.

– Юноша, немедленно остановитесь и послушайте!

Больше всего гостей собралось у аттракционов, там, где стояли киоски с едой и кабинки с играми. Туда я и направился, игнорируя чириканье принцессы за спиной.

Обожаю ходить на Брайтонский пирс с Нэнси в те редкие дни, когда у неё находится немного свободного времени утром и она может наложить на себя «проблеск». Там всегда людно, тесно, полно аттракционов и всяких диковин. Но здесь было намного, намного лучше! Волшебные существа знают толк в веселье!

– Разбирайте амулеты! – услышал я хриплый голос.

Я свернул за угол рядом с киоском с едой, в котором огромный фиолетовый осьминог переворачивал блинчики из водорослей. Рядом стояла палатка с надписью «ДОГОНИ ДЮГОНЯ», а за ней – открытая палатка, в которой коралловая нимфа читала по ладони будущее. И вот наконец я нашёл обладательницу хриплого голоса.

– Наросли мозоли на панцире! Я от них избавлю!

Это была Плакунья. Каким-то образом она притащила сюда дом-фургон и кур и теперь продавала свои товары всем желающим.

– Страдаете от шумных соседей? Почему бы не заколдовать этих зловырл? У меня есть проклятия, микстуры неудачи, порча – такие, что у морского ежа иголки превратятся в спагетти!