Каким для него умилением было видеть то, как это прекрасное создание устало глядит в небеса. Судьба этого хрупкого создания была в его руках. Но что он сделал для неё? Как минимум — разрушил её жизнь. Она, как любой иноземец, стала жертвой его хищнической уксбурской натуры. Но за что? Только ли за то, что она, стремясь спасти своих родных вступила в сговор с златоликими? Теперь кроме него у Слании никого не осталось, и он не мог бросить её.

— Ты не устала? Мы давно в пути — произнёс он, стремясь прекратить неловкое молчание.

— Пожалуй нам стоит сделать привал — сказала, вздохнув, Слания.

— Поешь пока, а я разведу костёр — сказал он, и протянул сумку с едой, которую он прихватил из деревни Слании. Там были ещё свежие лепёшки, которые она пекла утром. Эта еда просто не лезла ей в рот — она, приложив усилия воли, смогла съесть одну из этих лепешек, но потом отложила это всё в сторону, несмотря на подступившее чувство голода.

Терес тем временем вернулся, принеся целую охапку хвороста. Он стал разводить костёр огнивом, взятым у одного из оборванцев.

— До полуночи стоишь в дозоре ты, потом я. Если кого заметишь — буди. Только чур не засыпать, хорошо?

Слания кивнула.

— Рад что ты меня понимаешь.

— А почему мы идём именно в этот город?

— Андизир — центр торговли — тут можно продать награбленное. Он в трёх днях пути от южных лесов и в неделе пути на север от Зунлмара.

— И ты полагаешь, те разбойники, с которыми ты сидел в плену, придут именно сюда?

— Им нужно лишь две вещи — продать рабов и пропить добычу — на юг они не пойдут — пираты были в сговоре с южанами. Поэтому остается Андизир. Там они продадут добычу.

— Не самый надёжный план, я бы сказала — ответила Слания.

— Нам нужно где-то купить припасы.

— Почему ты так много говоришь о каком-то обмене? — удивилась Слания— как будто это ваш смысл жизни.

— А у вас разве не так же?

— Мы, конечно, иногда можем обменяться всякими безделушками, но это не играет какой-то большой роли в нашей жизни. Почему у вас по-другому? Вы ищете во всём этом какой-то выгоды, как будто желаете обхитрить, обмануть другого.

— Мы все хотим жить лучше. Когда своего труда не хватает, то приходится либо отбирать у чужаков то, что тебе нужно, либо получать нужное у них в обмен на то, в чём ты не испытываешь нужды. Никакого обмана тут нет, Слания.

На этом их разговор закончился. Терес укрылся своим плащом и решил немного вздремнуть. Он буквально провалился в сон. Очнулся он спустя некоторое время. Тишину разрывало лишь сопение Слании.

«Рад что ты понимаешь» — повторил Терес, открывая глаза. От костра остались лишь тлеющие угольки. На горизонте уже виднелись первые отблески рассвета. «Похоже я спал достаточно долго» — подумал Терес, поднимаясь. Слания, сложив руки под голову, спала у костра. Тереса умилила эта картина. Он накрыл Сланию своим плащом, а затем пошёл в сторону леса.

Он собирался найти чего-нибудь на завтрак. Терес ещё вечером видел, что на том берегу растут дикие яблони. Взяв с собой пустой мешок, отнятый у мародёров, он решил переправится на другой берег. Речушка была неглубокая в этом месте — Терес прощупал дно, и нашел место, где она была ему чуть выше, чем по колено. Течение было очень слабым, и он без труда перешел реку. Только было одно, но — вода была жутко холодной. На другом берегу росли дикие яблони — Терес набрал немного яблок — такой кислятины много не съешь.

Переправившись обратно на свой берег, он вновь разжёг потухший костёр. Высекая искру, Терес думал «Вот сейчас эта девчонка проснётся, и она у меня получит за всё».

Вновь стал слышатся треск горящего хвороста. Терес решил просушить ноги — если он заболеет, то вряд ли от него будет много толку. Когда солнце уже почти взошло над горизонтом и первые лучи нового дня осветили землю, Терес услышал протяжный вздох. Слания потянулась и медленно открывала глаза. Уловив на себе взгляд её малиновых глаз, он невольно улыбнулся. Слания улыбнулась ему в ответ, и поправила плащ, которым была укрыта.

В это мгновение её взгляд изменился. Глаза испуганно забегали по сторонам, чтобы в конце концов снова встретится взглядом с Тересом.

— П-прости — дрожащим голосом проговорила Слания — Я просто села рядом с костром и…

— Всё понятно — совершенно спокойно ответил Терес.

— Ты не злишься на меня?

— Ну как я могу на тебя злиться! — рассмеялся Терес и легонько похлопал её по плечу.

— Правда?

— Ладно тебе — поешь пока — сказал Терес и протянул ей яблоки.

Терес ел яблоки — жутко кислые! Честное слово, так долго жить нельзя. Сейчас бы он не отказался от свежего хлеба. Да, хрустящий ломоть свежего хлеба. От таких мыслей ему хотелось скорее уже дойти до какой-нибудь деревни ларанаев и поесть человеческой еды.

— Сколько нам идти до этого твоего Андизира?

— Три дня. Но по пути скорее всего найдётся деревня, где мы сможем пополнить запасы.

— Пополнить запасы?

— Да. Я не хочу жить на подножном корму. Ещё тебе надо подобрать одежду получше.

Слания осмотрела себя — зелёное платье, слегка выше щиколотки, с коротким рукавом. На ногах — лёгкие ботинки из тонкой ткани. В суматохе вчерашнего дня, она и не обратила внимания на то, что ушла из дома, совершенно не подготовившись.

— Пожалуй, ты прав. Я в совершенно неподходящем виде.

Они выступили вперёд, вниз по течению вдоль реки. Солнце поднималось всё выше и выше. Приятная утренняя прохлада уходила, а ей на смену постепенно приходил полуденный зной.

Когда Терес уже собирался сделать привал, впереди показалось нечто интересное.

— Терес, кажется, я нашла место для привала — сказала Слания, показав в сторону небольшого холма на горизонте — в том холме кажется есть расщелина.

Терес присмотрелся повнимательнее — действительно, неподалёку, посреди поля виднелся холм.

— Ты предлагаешь отдохнуть там? — переспросил Терес.

— А что такого? Мы в горах всегда так делаем.

Терес вздохнул. Он уже стал подозревать, что с этим холмом, а говоря правильнее, курганом, практически идеально круглой формы что-то не так. Когда они стали подходить ближе, изнутри стал доносится запах гнили и падали.

— Чем это так пахнет? — ворочая нос спросила Слания.

— Я начинаю догадываться, но пока не уверен — ответил Терес, изготовил к бою топор и стал быстрым шагом подходить