Войскам окольничего и воеводы П. М. Апраксина была назначена другая зона действий – от Новгорода «к Ижорской земле». Летом 1702 г. в боях против шведского генерала Крониорта был взят целый ряд населенных пунктов, например Сарская мыза (будущее Царское Село) и мыза Домдоровчина (вероятно, Дудергоф). Для «промысла над неприятельскими людьми» был отправлен ротмистр Федор Квашнин Самарин с тремя драгунскими ротами на мызу Порецкую, «на которой было неприятельских ратных людей и драгун с начальными людьми 90 человек; и тое Порецкую мызу ратные люди взяли и неприятельских людей, которые в ней были, побили, оружие их, лошади и конскую збрую побрали». О другой победе сообщалось, что воевода Апраксин со своими ратными людьми взял «неприятельскую крепость Палголуки шанцы»[1864]. По всей видимости, это был бой за переправу через приток Невы реку Тосну. Сам Петр Матвеевич сообщал царю подробности этого дела. «И на той реке у неприятелских людей, которые поставлены были от генерала Крониорта с четыреста человек, чтоб нас чрез тое реку не перепустить, учинен был городок и отводные шанцы, и поставлены три пушки, и мост разведен; и того ж августа десятого числа с теми неприятелскими людми об тое реку Тосну был у нас бой ис пушек и из мелкого ружья, и… тое неприятелскую крепость и шанцы взяли. И ис той крепости от реки Тосны они, неприятелские люди, с моеором Берием побежали с пушками, оставя табор свой и розметав всякие припасы» [1865]. Затем последовала переправа и преследование шведов 15 верст до самой Ижоры с захватом барабанов, оружия, седланных лошадей и пушечных лафетов с колесами. К сожалению, о конфигурации укрепения и тактике штурма более подробных сведений у нас нет.

В сентябре 1703 г. войска Б. П. Шереметева преследовали шведского генерала Шлиппенбаха по Эстляндии; множество городов были оставлены защитниками без боя при подходе русских, которые «те города и посады разорили», «все жгли и разорили без остатку». Эти события коснулись городов, в которых стояли средневековые замки, – Ракобор/Везенберг (совр. Раквере), Фолин/Вильян (Вильянди), Пылцов (Пылтсамаа), Пай-де, Руик. Очевидно замки не могли выдержать нападения крупных сил и гарнизоны их были слабы. Например в Раквере шведы сами сожгли склад с 5000 драгунских седел и «выпустили» множество «фряжских питей», зато русским досталось большое количество «хлеба, и масла, и сала, и селдей, и табаку и соли»; простояв на месте с 5 до 9 сентября, Шереметев выжег весь город и окрестности и отправился к Пайде, который подвергся той же участи. Про Вильянди было известно, что «фартецыя каменная зело крепка, около которой великие полисады», но небольшой шведский гарнизон из трех рот пехоты и четырех рот кавалерии, узнав о приближении конницы Шереметева, предпочел зажечь запасы и оставить замок[1866].

Борису Петровичу Шереметеву довелось руководить взятием еще одной крепости, хотя эти события нельзя отнести к войне со шведами (или с другим внешним противником России), – подавление Астраханского восстания в 1706 г. являлось внутренним делом. Выступление стрельцов было вызвано недовольством «административным произволом» и экономическими проблемами, а также насаждаемой реформой костюма и бритьем бород. Конфликт можно было разрешить мягкими мерами, в частности, Петр сам советовал «над Астраханью без самой крайней нужды никакого жестокого и неприятелского поступка не восприимать»[1867]. Однако Б. П. Шереметев, отправленный из действующей армии на «внутренний фронт», предпочел действовать жестко. Подробно все произошедшее отражено в письме фельдмаршала адмиралу Ф. А. Головину от 13 марта 1706 г. Ночью на 12 марта «астраханцы» заперлись в городе и начали сжигать слободы вокруг города – очевидно, готовясь к приступу со стороны правительственных войск. Послав им письмо с требованием сдать город и не получив ответа, Шереметев отправил один полк в находящийся рядом с городом Ивановский монастырь – чтобы мятежники не разорили его и хлебные запасы при нем. Утром фельдмаршал лично прибыл в монастырь; астраханцы предприняли на него нападение, бросили три бомбы, но были отбиты. К Шереметеву подошли остальные войска, а мятежники вышли из города на вылазку «с пушки и знамены». В полевом бою под стенами Астрахани «изменников, побили, и в земляной город вогнали, и пушки и знамена побрали, и они на земляной город стали с ружем и с копьи и ис пушек и из мартиров стрелили и бились в другой ряд, и наши земляной город взяли приступом, и гнали за ними даже до Белова города к самым Вознесенским воротам, и побрали дорогою пушки и мартиры….; а они в город ушли, и ворота заперли, и поставили пушки, а з города стреляли ж, и я, усмотри, чтоб многих людей непотерять, велел от ворот уступить, и поставил полки свои по улицам, и, зделав батарею, велел в город метать бомбы. И как от тех бомбов почало быть в городе разорение, и они, видя свою беду, того ж числа ввечеру выслали из города конных и пехотных полков пятидесятников и десятников с повинною»[1868]. Этот отчет напоминает реляцию о взятии неприятельской крепости – со штурмом, вылазками, бомбардировкой и сдачей гарнизона после посильного сопротивления. В любом случае для участников это была боевая операция, сопряженная с риском для жизни. Астраханским же стрельцам предстояло понести наказание и, в частности, участвовать в осаде Выборга в 1710 г., где им предполагалось поручить особо опасные задачи.

Рейд шведской кавалерии на занятые русскими пункты в Польше в начале 1706 г. известен нам благодаря Адлерфельду. В то время как русская армия фельдмаршала Огильви была блокирована в Гродно, Карл XII отправил полковника Круза с тремя сотнями кавалеристов и валахов захватить польский городок Августов – в нем, как стало известно, русские драгуны разместили магазин с припасами. В начале отряд Круза напал на 70 русских драгун под командованием капитана-англичанина – драгуны засели в некой деревне и отстреливались, но после того, как большинство из них было изрублено, сдались шведам. В городке Nowiword (Новый Двор?) были застигнуты врасплох и перебиты 60 драгун; их поручик взят в плен и еще два драгуна скрылись. Еще 70 русских с двумя офицерами были внезапно атакованы и «преданы мечу» в деревне недалеко от Августова. Сам город к тому моменту был оставлен основным гарнизоном под командованием русского майора, в нем оставалось 70 драгун с поручиком и корнетом. При взятии Августова все они были убиты, лишь корнету сохранили жизнь, так как он оказался шотландцем[1869]. В русских источниках из этой серии неудач известен бой при Индуре[1870]. Это была «нечаемая» атака шведов на отряд полковника Штольца 11 февраля (н. ст.) 1706 г., и Огильви жаловался царю, что внезапные нападения шведов были успешны из-за неисправного несения караульной службы – об этом Огильви жаловался царю после «нечаемой» атаки шведов на отряд полковника Штольца 11 февраля 1706 г.: «Драгуны обыкли токмо в деревнях сидеть, доброй стражи не иметь, с мужиков воцку, ветчину, куры, гуси ограбливать и все государево неприятелем себе чинити» [1871].