– Смерти нет, – сказал я. Слова – пустые и скучные. Ну нет ее и нет… Ее никогда не было, она или впереди, или мы уже не живем. – А те… кто не проходил Вратами?

– Не знаю. Раньше – нет. Во что Врата превратились сейчас, откуда берут информацию – я не могу ответить. Но…

Значит, вы не дождались. Мои ненастоящие родители… настоящий Петр Хрумов… все те, кто жил и умирал на маленькой планете Земля. Ученые и крестьяне, поэты и солдаты, рабы и тираны – вы верили в Бога или проповедовали атеизм, вы грезили о бессмертии, создавая свою философию, как Федоров, или высасывая чужие жизни, как Жиль де Рей… святые и палачи, гении и дураки – вы не дождались! Вы там, за чертой. А я здесь. В уютной Тени.

Я прошел Вратами.

Конклав превратит Землю в пыль, геометры отравят планеты Конклава и создадут на руинах свою маленькую Империю Дружбы, а я буду жить. Вкусно кушать и мягко спать. Воевать в чужих армиях и учиться в чужих университетах.

Все дозволено, да?

Захочу быть тираном – приду в мир рабов. Захочу быть рабом – надену кандалы. Отращу псевдоподии и побуду амебой. Добавлю четыре лапы и научусь ткать паутину. Снова стану человеком. Заведу гарем, создам религию, сочиню венок сонетов. Построю дом, посажу дерево, воспитаю сына.

Впереди – вечность.

Я плакал, скорчившись в мягком кресле. Кэлос гладил меня по плечу, словно успокаивал ребенка. Да я и был ребенком перед ним – прожившим сотни лет, встававшим из мертвых и сжигавшим планеты… Кто возглавлял Хрустальный Альянс, Кэлос, почему я знаю ответ?

Потянуло сквозняком – на миг открылась дверь. Кэлос вздохнул. Детские руки обняли меня.

– Петр, почему ты плачешь? Папа, почему он плачет?

– Он нашел больше, чем хотел, Дари. Это всегда больно.

– Петр, не плачь…

Тебе не понять меня, мальчик, с детства знающий, что смерти нет.

Каждому знанию – свое время. И каждому свое, вот только почему-то от этих слов несет паленой плотью…

Я нашел больше, чем искал.

Все звезды в моих ладонях.

– Папа, почему ты ему не поможешь?

– Не всегда нужно помогать, Дари. Иногда стоит отвернуться и подождать.

– Это нечестно!

– Зато правильно, малыш.

– Пусть будет неправильно, зато честно!

Кэлос вздохнул.

– Вот и мы так когда-то думали… Дари, у нас серьезный разговор. Взрослый. Выйди, пожалуйста.

– Но, папа…

– Дари.

Мальчик вышел.

– Спасибо, – сказал я. При Кэлосе я плакать не стыдился. При ребенке – дело другое.

– Пусть неправильно, но честно… – Послышалось бульканье. – Хочешь еще выпить?

– Нет.

– В Хрустальном Альянсе мы исповедовали эту же идеологию. Считали, что Врата – ошибка. Ловушка, искушение, тупик. Мы захватывали планету за планетой… пытались построить монолитное общество вместо «единого многообразия», как тогда называли Тень. А потом поняли, что происходит. Тень не боролась с нами. Она отдавала лишь те миры, что жаждали борьбы. Мы стали частью Тени, манекеном, на котором все желающие могли выместить негативные эмоции. Тогда все и развалилось. Идея – не хочу сейчас спорить, правильная или нет, – была утрачена. Альянс превратился в банду наслаждающихся жизнью психопатов. Потом нас разбили в сражении, тогда создавалась Торговая Лига, и мы первые попали под ее удар… Потом мы отступали от планеты к планете. Тень хотела этого – люди устали от военных приключений.

– Ты обещал сказать, что испугало геометров…

Оторвав руки от лица, я глянул на него. Вытирать слезы я не стал. Известное детское правило – сами высохнут, видно не будет, что плакал.

– Неужели ты еще не понял, Петр? Испугались те, кто правит ими. Агенты Родины не возвращались. Тень видит насквозь, Петр. Все, что по-настоящему есть за душой. Не слишком-то они хотят своей Дружбы. Любви им не хватает, обычной человеческой любви. А у нас ее получить несложно… Возвращалась маленькая часть – те, для кого Родина и впрямь была лучшим из миров. Остальные – остались. Кто – с радостью, кто – блуждая из мира в мир и уверяя, что хочет вернуться… Мы почти не заметили появления геометров, Петр. Где-то о них говорили больше, где-то вообще не слыхали.

– Так и о нас?

– Да. Существование вдали от Ядра родственной цивилизации – новость интересная. Но тоже не для всех миров.

– Родственной?

Кэлос кивнул.

– Времена Первой Империи… даже до ее создания… Мы разлетались, как искры от костра. Сотни, тысячи кораблей уходили в темноту и гасли. Но иногда искра падает на сухой мох. Так, наверное, возникла раса геометров. Очень сомнительно, что две разумные культуры зародились на одной планете единомоментно, – а ведь у них было именно так…

– Я знаю.

– Так и вы. Другой возможности для полного биологического сходства я не вижу. Вы не потомки наши, не предки, вы – двоюродные братья.

– Ну и как, цивилизация Тени готова помочь своим кузенам?

– Набить морду другим родственникам? – иронично спросил Кэлос. – Давай подумаем вместе, Петр. Я искренне хочу помочь, веришь?

– Верю.

– На нашей планете тебе не стоит искать помощи. Для себя – пожалуйста! Мы любим помогать измученным и уставшим. Мы сами все такие… Но что-то глобальное… нет, Петр. Нет.

– А кроме вас?

– В других мирах… Есть много миров, где до сих пор покоряют космос. Их эскадры ищут приключений, сжигают друг друга в сражениях, захватывают планеты. Это очень манящий путь развития – в определенном возрасте. Вот в эти миры тебе стоит заглянуть. Наверняка найдется мир, где Земле с радостью помогут. Снарядят экспедицию, окружат Землю военными базами, набьют морду всем Чужим… Если очень постараешься, то найдешь и такую планету, чьи жители без колебания вычистят Конклав. Какие-нибудь шовинисты человеческой формы… всех пауков, амеб и рептилий – в пепел!

Куалькуа во мне пискнул.

– Я не хочу такого, Кэлос.

– Тогда тебе нужен технически развитый, имеющий могучий флот, придерживающийся гуманной политики мир. Наверняка такие есть.

Кэлос явно был доволен своим советом.

– Геометров они тоже к порядку призовут… или те убегут еще дальше. Конечно, от Тени сколько ни бегай, пользы не будет. Тень накрывает всю Галактику. Неторопливо, но верно. Все там будем.

Я молчал.

– Что тебя тревожит?

– Кэлос, неужели так и кончается жизнь? Вы же остановились! У вас техническое развитие чуть ли не искусственно заморожено! Я видел фильм о Первой Империи – вы ничуть не изменились!

– Мы? Плазма и пепел… Петр, да пойми ты, все живут так, как того хотят! Мы – не хотим иного. Нам хорошо в этом облике. И жить человеческой жизнью нравится! А если надоест…