– Что вы здесь делаете?

Майяри резко обернулась и едва не грохнулась. Мир закружился, и потребовалось время, чтобы он остановился и девушка смогла сфокусировать взгляд на говорившем. Рядом с зелёным дракончиком стоял высокий беловолосый мужчина, отчего-то смутно знакомый, и разъярённо, даже, наверное, испуганно смотрел на неё.

– Отойдите от спальни, – потребовал он. – И живо ко мне.

Если первое требование Майяри была готова исполнить – это всё равно не то, что она искала, – то второе её напугало. И она, плотнее завернувшись в одеяло, обратилась к своим силам.

Хайрен Узээриш напряжённо смотрел на шатающуюся девушку, неизвестно зачем притащившуюся в комнаты его брата и сестры. Взгляд у неё был мутный, лицо серое, под глазами лежали чернющие круги, но выглядела она очень решительно. Осмотрев её полностью, мужчина пришёл в ещё большее недоумение. Босая, в одной рубашке и почему-то укутанная в бордовую штору с золотыми кистями.

В коридоре послышались торопливые шаги, и в дверях появились тяжело дышащие харен и господин Шидай.

– Вот она! – с облегчением выдохнул лекарь и почти с яростью посмотрел на наследника. – Я предупреждал, что рядом с ней нужно оставить нашу охрану. Наших оборотней она хотя бы знает. Или мне хотя бы позволили остаться. Она в таком состоянии дурная на голову, но всё ещё сильная.

Видимо, хайрен это и сам понимал, так как не спешил осадить лекаря и напряжённо следил за девушкой, даже не пытаясь приблизиться к ней.

– Боги, это всё она? – Шидай с возмущением осмотрел бессовестно дрыхнущую стражу. – Дворцу срочно нужна охрана из хаги. Майяри, девочка моя, пойдём отсюда. Видишь, хайнес нервничает, а он с птенчиками.

Майяри, всё ещё не верящая, что господин Ранхаш и господин Шидай не мерещатся ей, обернулась к гнезду и опять посмотрела на недовольную птицу. Гнездо дрогнуло, и над краем появилась рыженькая тоненькая лисичка. Она тут же прижалась к сове, прикрывая своим пушистым тельцем ощипанную грудь могучего хайнеса.

И Майяри вдруг поверила: харен и господин Шидай настоящие. Грудь затопило такое облегчение, что на глазах заблестели слёзы, и девушка мелкими шажками направилась к бледному и напряжённому Ранхашу. Её не оставили, за ней пришли. Она натворила таких дел, но за ней всё равно пришли. Дойдя до харена, она вдруг упёрлась лбом в его грудь и облегчённо выдохнула.

– Простите меня, господин Ранхаш, – тихонько прошептала она, чувствуя, как яростно колотится сердце мужчины. – Я опять доставила вам столько проблем. Я очень виновата.

– Да, вы виноваты, – не стал спорить с ней Ранхаш.

Она виновата в том, что он зол, расстроен и вынужден томиться страхом за её жизнь. Он совершенно не думал о том, что она разгромила дворец, – какой, в сущности, пустяк, – но её беспечное отношение к себе заставляло его кипеть от негодования. Правда, сейчас, когда она сама подошла к нему – к нему, а не к Шидаю! – и прижалась лицом к его груди, он был готов слегка её простить.

– Мне так плохо, – неожиданно плаксиво пожаловалась девчонка. – Болит всё, особенно голова. И тошнит. Заберите меня, пожалуйста. Отнесите меня спать.

Сердце ухнуло вниз живота. Мог ли он представить, что когда-нибудь услышит от неё подобное? Вся злость, всё негодование испарились, и Ранхаш простил эту глупую девочку.

Осторожно обняв её (какая она тонкая!), мужчина склонился и, подхватив девушку под коленями, с лёгкостью поднял её. Майяри тут же обвила его плечи руками и уткнулась носом в его шею, отчего Ранхаш на мгновение замер, а затем, совладав с собой, шагнул прочь из покоев маленьких хайрена и хайрени.

Слегка удивлённый поведением Майяри (такого с ней даже в бреду ранее не бывало), Шидай последовал за сыном. Хайрен тоже решил проводить «гостей», справедливо опасаясь, что девушка что-то учудит.

– Когда я дышу вами, мне становится легче, – Майяри прижалась носом к шее Ранхаша и с шумом выдохнула и вдохнула. Её дыхание разлилось по коже мужчины огнём, и он, не удержавшись, прижался щекой к её голове. – Я так рада, что вы пришли за мной. Очень-очень рада. Спасибо вам.

Сердце в груди дрогнуло и застучало ещё сильнее.

– Эй, Ран… – Шидай косо взглянул на следующего за ними хайрена Узээриша, – господин, полегче. Ей совсем недавно ребро срастили.

– Я совсем не хотела всё так разрушать, – тело девушки задрожало. – Я просто побоялась, что это он, – губы её прижались к уху Ранхаша, и Майяри горячо прошептала, – мой брат. Я просто не хотела, чтобы кто-то погиб. Если бы кто-то умер, то ему бы этого никогда не простили. Никогда…

– Это не он, – ухо огнём пылало, и Ранхаш был готов сказать девушке что угодно, лишь бы она продолжала шептать.

– Да? Тогда всё зря?

– Нет, не зря, – оборотень невольно чуть крепче прижал девушку к себе.

– Но я вам столько проблем принесла… я не хотела так… – виновато шептала Майяри. – Но я так рада, что вы пришли за мной. Никто никогда за мной не приходил, я всегда сама уходила. Но мне было очень страшно, – влажные ресницы коснулись уха Ранхаша, и он похолодел. – Я проснулась, а никого нет. Я думала, меня поймали. Я… испугалась… Так страшно, больно, холодно… Как хорошо, что вы пришли. Как хорошо…

Ранхаш покачнулся и почувствовал, как в груди разливается полузабытая и слегка пугающая нежность к этой худенькой перепуганной девочке, решившей спрятаться именно на его руках. Так доверчиво жмущейся к нему. Нежность поглотила его, и харен мягкосердечно простил ей всё.

– Вам нечего бояться, – прошептал он. – Помните, я говорил: ваш единственный кошмар – это я. От остальных кошмаров я смогу вас защитить.

– И я буду вас защищать. Не нужны мне другие кошмары.

– Боги, – почти восхищённо протянул Шидай, – Майяри, ты, конечно, жутко проблемная в таком состоянии, но зато такая честная.

Та только сильнее обняла харена. И вообще казалось, что она пытается обвиться вокруг него всем телом.

Стража в коридоре перед комнатой, выделенной под содержание девушки, встретила их громовым храпом.

– Очень устрашающе, – не удержался от ехидства Шидай, и наследник недовольно поморщился. – О боги, дверь! Ну ты коза! – лекарь недовольно уставился на макушку уютненько устроившейся Майяри и присел перед выломанной дверью на корточки. – Вот спи теперь на сквозняке!

Эти слова, впрочем, Майяри уже не услышала. Харен занёс её в комнату, и наследник, подобно тени следующий за ними, развернулся и направился на поиски главы дворцовой стражи.

Ёрдел, не видимый и не слышимый никем, стоял в нише и смотрел вслед оборотню, который бережно нёс на руках его сестру. В ушах продолжали зудеть горькие слова: «Никто никогда за мной не приходил…». Зубы его плотно сжались. Он тоже не пришёл.

Ещё некоторое время он стоял, прислушивался к беззлобному ворчанию лекаря, ставящего дверь на место, и к всё усиливающемуся топоту: заснувшая стража наконец открыла очи. Подняв с пола за цепочку маленький фонарик, отдалённо напоминающий тифрити, мужчина неспешно направился прочь. Уже пройдя мимо спящего хаггареса, тёмный вернулся назад и тщательно стёр символ, нарисованный на стене прямо за шеей мужчины.