же цена всех других продуктов, изготовленных из производительного материального блага “железо”, – заступов, сошников, молотков, листового железа, котлов, машин и т. д. – определяется отношением между предложением именно перечисленных специальных видов продуктов и спросом на них»[1209].

Таким образом, согласно автору, исходным ценностно-ценообразующим фактором являются субъективные оценки, которые определяют одновременно и спрос потребителей на готовые продукты, и предложение этих продуктов, становящихся товарами на рынке. В свою очередь, рыночные цены определяются спросом и предложением каждой предельной пары данных субъектов, точкой пересечения их оценок обращающихся товаров. Спрашивается, что же лежит в основе самих этих оценок? В свете вышеизложенного ответ очевиден: желания потребителей и производителей получить возможно большую выгоду от меновой сделки. А чем определяются эти желания? Ответ гласит: субъективными оценками покупаемых и соответственно продаваемых товаров. В итоге получается уже известная нам тавтология, которая вращается в порочном кругу, выйти из которого, опираясь на теорию субъективной ценности, или теорию предельной полезности, невозможно.

Однако О. Бем-Баверк игнорировал это обстоятельство. Переходя к характеристике поведения производителей на рынке, он утверждал, что суть дела здесь сводится к тому, что цена количества товаров, которое может быть произведено из одной и той же единицы производительного средства, например, из одного центнера железа, колеблется между различными величинами, предположим, одним гульденом самого дешевого рода подобного продукта и десятью гульденами самого дорогого. В результате «высотой рыночной цены, какую может получить каждый производитель за свой продукт, определяется высота субъективной (меновой) ценности, какую он придает продукту, а так как ценность продукта определяется в свою очередь ценностью производительных средств, из которых он изготовлен, то каждый производитель будет оценивать единицу производительных средств – в данном случае центнер железа – наравне с рыночной ценой произведенного из нее продукта, следовательно, производитель самого дешевого товара – в один гульден, другой – в два гульдена, третий – в три и т. д., производитель самого дорогого товара, наконец, – в десять гульденов»[1210].

Коренной методологический порок данного положения заключается в том, что оно опять-таки вращается в порочном кругу, т. е. тавтологично по своей сути. В самом деле, если сначала утверждалось, что субъективные оценки потребителей и производителей определяют рыночную цену товара, то теперь, наоборот, утверждается, что уровень рыночной цены продукта каждого производителя определяет уровень субъективных оценок, или, что то же самое, уровень субъективной меновой ценности, придаваемой этим производителем данному продукту, ценность которого определяет, в свою очередь, ценность производительных средств, из которых он изготовлен. При этом субъективные оценки каждого производителя, использующего единицу производительных средств – в данном случае центнер железа – для производства известного продукта, идентифицируются с рыночной ценой самого этого продукта, т. е. по существу отождествляются.

По О. Бем-Баверку, рыночная цена центнера железа, в которой выражаются издержки производства, определяется в конечном счете «оценкой железа последним активным покупателем, а эта последняя в свою очередь – рыночной ценой произведенного из железа продукта»[1211]. Другими словами, подобно тому, как субъективная ценность материальных производительных благ находится в зависимости от их предельного, или наименее ценного, продукта, точно так же цена материальных производительных благ, или материальных благ, входящих в состав издержек производства, определяется ценой их предельного продукта[1212]. «Таким образом, всегда через посредство субъективных оценок, из которых проистекают цены, все рыночные цены однородных продуктов, стоявшие первоначально выше цены предельного продукта, понижаются до уровня этой последней, а все рыночные цены, которые первоначально были ниже цены предельного продукта, поднимаются до этого же самого уровня; этим путем и создается повсеместное совпадение издержек производства и цены»[1213].

На основании вышеизложенного О. Бем-Баверк выделял следующие положения, касающиеся отношения между издержками производства и ценой:

1. Для материальных благ, количество которых может быть свободно увеличено при помощи производства до каких угодно размеров, существует принципиальное тождество между издержками производства и ценой (по мнению автора, это положение нужно принимать с многочисленными оговорками, излагать которые он считал излишним).

2. Это тождество получается лишь благодаря тому, что цена произведенных продуктов является элементом определяющим, а цена производительных средств – элементом определяемым.

3. Решающую роль здесь играет цена предельного продукта, т. е. наименее ценного продукта, на производство которого хозяйственный расчет еще позволяет употребить единицу производительного средства.

4. Именно к этой цене тяготеют в конечном счете при посредстве издержек производства цены всех остальных продуктов, однородных с предельным продуктом.

5. Все это совершается через посредство игры субъективных оценок или их равнодействующих, а потому закон издержек производства проявляется не вопреки и не наряду, а в рамках (пределах) законов предельной полезности (пользы) и предельных пар[1214].

Указанные положения содержат в себе все основные недостатки, присущие теории субъективной ценности, или теории предельной полезности, на которой базируются эти положения.

Во-первых, О. Бем-Баверк отрицал объективную основу рыночных цен, полагая, что исходным пунктом их образования (как, впрочем, и ценности) являются субъективные оценки, которые определяют отношение между спросом и предложением, а это отношение, в свою очередь, определяет рыночные цены. Но такая трактовка, не выходящая за рамки банальной тавтологии, по существу ничего не объясняет. Как уже отмечалось, процесс ценообразования осуществляется в соответствии с законом стоимости. Что же касается закона спроса и предложения, то он фиксирует лишь отклонения рыночных цен от их стоимостной основы, но сам по себе не может выступать в качестве такой основы.

Во-вторых, руководствуясь «базарной логикой», О. Бем-Баверк неправомерно отождествлял издержки производства с рыночной ценой, что не соответствует действительному положению вещей. Ибо в этом случае всякая предпринимательская деятельность, ориентированная на получение максимальной прибыли, становится невозможной.

В-третьих, издержки производства суть стоимостная, а не ценностная категория, как считал О. Бем-Баверк. Отсюда следует, что взаимосвязь между стоимостью произведенного продукта и стоимостью средств производства (производительных средств, по терминологии автора) устанавливается иным образом: стоимостная величина первого определяется стоимостной величиной вторых, о чем свидетельствует реальный процесс рыночного ценообразования (заметим, утверждение автора ограничивается лишь простой банальностью: ценность (значимость) того или иного средства производства определяется ценностью (значимостью) производимого им продукта, что совершенно очевидно даже с точки зрения «здравого смысла»).

В-четвертых, согласно О. Бем-Баверку, рыночная цена всегда тяготеет к цене предельного, т. е. наименее ценного, а стало быть, наименее полезного, продукта. Но подобное утверждение вступает в противоречие с реальной действительностью. Ибо рыночная цена в каждый данный момент времени тяготеет отнюдь не к цене наименее ценного (полезного) продукта, а напротив, к цене наиболее ценного (полезного) продукта, стоимость которого определяется общественно необходимыми затратами труда на его производство.

В-пятых, закон издержек производства – это объективный закон, не зависящий от субъективных оценок или их равнодействующих величин, так как он служит формой проявления