Когда он вернулся, его выдал взгляд. Диана сразу заметила перемену в глазах — странные, неестественные огоньки. Но Алан ничего не собирался объяснять. Он пробормотал что-то и шлепнулся на стул, утыкаясь в бумаги. Сегодня лично в избиении и насилии он не участвовал, однако и его не обошли последствия прокатившейся по аду волны.

Княгиня быстро прекратила этот разговор. К ее счастью, второй генерал сразу же влился в прерванную работу, и у нее оставался шанс лечь до того, как начнется утро. Диана дико устала за несколько дней, и ей очень хотелось отдохнуть. Однако радужные планы желанного сна были прерваны редким явлением, выходившим за все рамки.

Не прошло и получаса после прихода Алана, как в гостиную без стука ввалился Самуил и, обосновашись на стуле, стал накатывать на генерала. Причем явно зацепляя его насчет своей жены.

Диана видела, что Князь пьян на пределе своей нормы, и по неадекватным движениям и безумному блеску в глазах поняла, что у него начался очередной припадок ревности. В таком состоянии он был готов разодрать из-за нее любого; один раз он на глазах у супруги полчаса гноил Леонарда, пока не разочаровался по причине безответности начальника стражи и не ушел, позабыв про Диану.

Княгиня, поджав губы, пыталась смотреть в бумаги и не слушать извращенского бреда пьяного мужа. Однако масла в огонь подлил Алан. Вместо того, чтобы молча выслушать все претензии явно стукнувшегося головой о косяк начальника, обычно холодно злой до оскорблений генерал второй адской армии внезапно вспыхнул жгучим бешенством и стал ядовито огрызаться. Веки Дианы раскрылись. Сколько она знала Алана, она не помнила его таким.

Между тем, дело вошло в ступор. Документы были отодвинуты на край стола, и лишь подарочное перо линяло под вспотевшими пальцами генерала. Зрачки мужчин врезались друг в друга и ненавидяще буравили взглядами схлестнувшихся быков.

История грозила принять печальный оборот, но вмешалась все та же Диана. Не обращая внимания на разборки, она медленно поднялась из-за стола и, заявив, что пошла отсыпаться, жестко кинула Самуилу, что если он не прекратит так нажираться, то пропьет Царство. А затем хлопнула дверью в спальню.

Алан изумился моментальному эффекту. Потерявший главный раздражитель, Самуил как-то сразу притих. Через несколько секунд он встал и вышел из гостиной. По-видимому, Диана лучше других знала, что и как ему надо было говорить.

Предположив, что она больше не выйдет, Алан хотел было тоже уйти. Но не прошло и пяти минут, как Княгиня вновь появилась в кабинете.

— Изуверство, — коротко проговорила она, садясь за стол.

И снова она попала в точку. Изуверство. Это был стиль Варфоломея, это была его жизнь, которая безошибочно узнавалась, переходя на других. Но не жизнь Князя.

Иным характером обладал падший архангел. Помнится, и в его судьбе случилось время, когда он пошел на поводу у первого генерала, переняв его лютые замашки. Но когда весь ад стал шарахаться от своего Князя, и даже Диана пыталась скрыться от сорвавшегося с цепи мужа, Самуил понял, что так нельзя. Выбранный им репертуар оказался другим: легким порой и добрым на одну минуту, переходящим в рьяную жестокость на следующую. Но не в постоянное варварство первого генерала. Да и зачем это было нужно, если для этого был Варфоломей?.. В жизни слишком много было интересного, чтобы растратить ее на садистские безумства. Только иногда Князь разделял забавы своего старшего военачальника, и тогда сам менялся до неузнаваемости.

Праздник ада нагрянул, не таясь, и полностью завладел этим вечером. Сегодня Князь и адские демоны отмечали день отпадения архангела и основания преисподнего Царства.

И хотя трудно было сказать, как возможно вычислить точную дату события по современному календарю, прекрасная Диана утверждала, что праздновать надо именно этого числа, с чем никто особо не спорил. Во-первых, не было смысла; а во-вторых, себе дороже.

Главная площадь ада превратилась в один огромный концертный зал. Переливаясь всеми цветами, по камням стлались огни прожекторов, со всех сторон грохотала музыка. На в кои веки расчищенных камнях была установлена сцена, где и разворачивалась основная программа праздника. На подмостках, поражая акробатическими номерами, выступала девичья рок-группа, сопровождаемая электронной обработкой и пиротехническими спецэффектами. По бокам от сцены были разбросаны железные бочки, на которых зажигали вокруг шеста полуодетые танцовщицы. Лично подобранные и персонально заведенные Ираклием, они сверкали блестками на загорелых фигурах и мерцали огнями светящихся костюмов и драгоценных пирсингов, изгаляясь каждым изгибом излучающих генеральскую энергию тел.

Внизу, на самой площади, было не продохнуть от народу. Все незанятые демоны собрались на главный сабантуй года. Самые активные и удачливые зажигали на танцполе у подножья сцены, другие толпились на заднем плане, уговаривая шедшее втридорога пиво. Приодетые девушки разводили на спиртное расщедрившихся от выпитого мужчин. Мужчины глазами искали дошедших до нужного состояния красоток.

И над всем происходящим, как боги на Олимпе, расположились правители ада. Упакованный, как подарок на день рождения, Князь восседал на троне, в новом ярко-красном костюме, переплетенном кожаными ремнями. Откинувшись назад, он наблюдал за искрящимися выступлениями и расслабленно попивал ядреную новинку адских коктейлей с долькой лайма. На губах его играла змеиная полуулыбка. Княгиня сидела по правую от него руку, вольно закинув ногу на ногу и выпрямив спину. На ней было алое мини-платье, едва прикрывающее нижнее белье. Ноги были перетянуты в колготки-сеточку, металлом поблескивали шпильки красных туфель. Лицо Княгини, сдобренное яркой помадой и темной подводкой, выражало непередаваемое отвращение и скуку.

Запрокинув голову, Князь допил свой коктейль до дна. Тут же откуда-то возник официант с подносом таких же напитков.

— Благодарю, — кивнул Самуил, забирая себе еще один бокал. — Диаша, выпей, очень взбадривает, — посоветовал он, обращаясь к жене.

Со дня инцидента прошла целая неделя, и с Князя успел скатить весь его бред. Он по-прежнему мурлыкался с Аланом и больше не наведывался в кабинет жены. Впрочем, как и она к нему.

— Не буду пить химическую дрянь Ираклия, — фыркнула в ответ Диана. Ее рука с силой оттолкнула предложенный поднос.

Бедный официант не ожидал такого поворота и оказался полностью залит яркой жидкостью.

— Может быть, тебе еще чего-нибудь принести? — заботливо поинтересовался Князь. — У нас прекрасный вермут…

— Пошел твой вермут, знаешь куда?.. Я ничего не хочу, — отрезала Диана.

Воспользовавшись паузой, официант ретировался сушиться. Князь протянул руку и притронулся к лежащему на подлокотнике запястью Княгини.

— Отстань, я сказала, — отмахнулась Диана.

Самуил с ухмылкой покачал головой. Диана перестала стучать ногтями и скрестила руки на груди, устремляя холодный взгляд вперед.

Сцена жила своей жизнью, продолжая