дея попросил у Декатура время на обдумывание условий договора, который хотели навязать американцы, Декатур ответил: "Ни минуты!".37 За договором с Алжиром быстро последовали договоры с Тунисом и Триполи. Алжирский договор предусматривал возвращение американских пленников и регулировал функции американского консула, но его реальное значение в истории Средиземноморья заключается во второй статье: больше никогда не должно было быть никаких подарков или выплат дани. В этом заключалось великое достижение экспедиции Декатура. Прецедент был создан, и его важность хорошо понимали европейские державы; они относились к Соединенным Штатам с гораздо большим уважением, чем когда-либо прежде. Американцы поздравляли себя - Джон Куинси Адамс писал: "Наша военно-морская кампания в Средиземном море была, пожалуй, столь же великолепной, как и все, что происходило в нашей летописи за все время существования нации". Она была не очень долгой, но это делало победу с совершенно новым флотом еще более впечатляющей.38 Победы над барбарийцами стали определяющим моментом в становлении американской идентичности.

 

V

 

Новый порядок зарождался и на Востоке. К 1800 году османский султан обнаружил, что его египетские и греческие подданные становятся неуправляемыми. Военачальник Мухаммед Али воспользовался хаосом, возникшим в Египте после прихода и ухода Наполеона, чтобы свергнуть мамлюкских функционеров Османской империи и в 1805 году установить свою власть. Хотя он признавал сюзеренитет Османской империи и официально выполнял функции вице-короля, он был в значительной степени сам себе хозяином. Он был албанцем и говорил на албанском и турецком языках, а не на арабском, и он смотрел за пределы османского мира, стремясь использовать знания и технологии Западной Европы, особенно Франции - он был для Египта тем же, чем Петр Великий был для России. Ключом к успеху своих планов он считал улучшение экономики, передачу земель в государственную собственность и строительство военного флота. Эта политика почти до мельчайших деталей напоминает политику Птолемеев, проводившуюся 2000 лет назад. Он поощрял новые сельскохозяйственные проекты, в том числе ирригационные, поскольку понимал, что в Западной Европе существует большой спрос на хлопок хорошего качества, но он также стремился создать промышленную базу, чтобы Египет не превратился просто в экспортера сырья для более богатых стран.39 Он стремился привнести в Египет преимущества экономической экспансии, преобразовавшей Европу в начале девятнадцатого века. Например, он видел, до какой нищеты дошла Александрия: город уменьшился в размерах и сократил численность населения так, что теперь был не более чем деревней; его междугородняя торговля была не слишком значительной. Ее возрождение началось при Мухаммеде Али с прибытием иммигрантов со всего восточного Средиземноморья: турок, греков, евреев, сирийцев.40

Растущая напористость Мухаммеда Али проявилась в 1820-х годах в его попытках добиться признания своей власти над Критом и Сирией. Если он хотел превратить Египет в современную военно-морскую державу, вице-королю требовался доступ к хорошим запасам древесины, и, как и в прошлые тысячелетия, это означало, что он должен был получить контроль над хорошо засаженными лесом землями. Трудность, с которой он столкнулся в 1820-х годах, заключалась в том, что османы оказались еще менее успешными в управлении своими европейскими землями, чем африканскими. В 1821 году вспыхнули восстания в Морее, где география благоприятствовала повстанцам, которые вскоре установили контроль над сельской местностью, оставив туркам военно-морские базы в Нафплионе, Модоне и Короне. Тем не менее, турки не сохранили контроль над морями. Такие острова, как Гидра и Самос, стали новыми очагами сопротивления. Греческие купеческие общины, активизировавшиеся с XVII века, сколотили военный флот, состоящий в основном из торговых судов, вооруженных пушками. Один греческий флот насчитывал тридцать семь судов, другой - дюжину, и оба были под командованием командиров с Гидры. К концу апреля эти греческие морские псы захватили четыре турецких военных корабля, включая два броненосца, что дало грекам уверенность в том, что они смогут патрулировать Эгейское море и противостоять турецкому флоту на подступах к Дарданеллам; хотя греческий флот оказался не по зубам туркам, греки отступили без серьезных потерь. К 1822 году турецкое правительство стало раздражать греческие морские набеги, и оно мобилизовало гораздо более крупный турецкий флот, в основном привезенный из Барбарии. В апреле турки вмешались в дела Хиоса, где греческие экспедиционные силы пытались захватить цитадель. Греческие войска были прогнаны, а турки продолжили резню большей части населения, устроив кровавую бойню, которая по понятным причинам вошла в героическую историю греческого противостояния туркам и послужила мощной темой для картины Эжена Делакруа.41 Греки ответили добром на добро: через пять с половиной месяцев они уничтожили мусульман и евреев Триполи в Морее. На протяжении веков многие греки стали мусульманами, а многие турки - эллинизированными. Таким образом, резня и этнические чистки в ходе греко-турецких войн, продолжавшихся полтора века, были основаны на трагическом отрицании общего наследия греков и турок в восточном Средиземноморье.

Однако это не мешало наблюдателям в Великобритании, Франции и Германии праздновать успех греков, видя в них наследников классического мира, историю, философию и литературу которого они изучали в школе. Правительства могли бы быть более осторожными, оказывая поддержку повстанцам: британское правительство, руководствуясь прагматическими соображениями, сомневалось, желателен ли еще распад Османской империи, и это мнение разделял Мухаммед Али, хотя мало кто предполагал, что он продлится очень долго. Проблема заключалась в том, что распад Балкан изменил бы весь баланс сил в Европе - хрупкий механизм, известный как "Европейский концерт", созданный после окончательного поражения Наполеона при Ватерлоо. Одним из источников беспокойства была Австрия, которая защищала свои коммерческие интересы, держа в восточном Средиземноморье более многочисленный военный флот (двадцать два корабля), чем Великобритания. Австрийцы были скомпрометированы в глазах греков своей готовностью торговать с турками, хотя все, что они делали, это продолжали вековую торговлю между Далмацией и восточным Средиземноморьем через Дубровник и его соседей.42 Только в 1827 году европейские державы направили грекам существенную помощь. Тем временем Мухаммед Али увидел в греческом восстании шанс сорвать для себя несколько спелых слив и решил направить флот в Грецию в начале 1825 года. Он намеревался завоевать Крит, Кипр, Сирию и Морею для своей личной империи и полагал, что сможет удержать Грецию, если изгонит греков и заселит южную Грецию египетскими феллахами. Его целью было господство почти над всем восточным Средиземноморьем. Он не пожалел средств, отправив шестьдесят два корабля в воды к востоку от Крита в надежде выбить греческие военно-морские силы в южной части Эгейского моря.43

В октябре 1827 года, когда переговоры между враждующими сторонами уже шли полным ходом, флот из двенадцати британских, восьми русских и семи французских кораблей, стоявший у Наварино, почти случайно спутался