Стэн и Георгина Эберли пили пиво, поджаривая над маленькимкостром сосиски для хот-догов, нанизанные на специальные вилки.

На мгновение Ральф застыл как вкопанный, пораженный ихкрасотой — преходящей, мощной красотой, составлявшей основу жизни Шот-таймеров.В голову ему пришла строка из песни двадцатипятилетней давности:

«Мы звездная пыль, мы золотые». Аура Дорренса быласовершенно иной — сказочно иной, — но даже самая обычная аура любого другого изсобравшихся на площадке сверкала, словно россыпь драгоценных камней.

— Ральф, ты видишь? Видишь, как они красивы?

— Да.

— Жаль, что они этого не знают!

Но так ли это? В свете последних событий Ральф не был уверенв истинности подобного высказывания. У него возникла мысль — хотя и смутное, номощное интуитивное понимание) — что, возможно, настоящая красота недоступнаосознанию эго; находясь в постоянном развитии, она является скореесуществованием, чем предметом осязания и видения.

— Давай, делай свой ход, — произнес кто-то. Ральф вздрогнул,подумав, что обращаются к нему, но оказалось, что это Фэй разговаривает с ДономВизи. — Ты медлительнее черепахи.

— Не мешай, — ответил Дон. — Я думаю.

— Можешь думать хоть до скончания веков, но партия все равнозакончится через шесть кодов. Дон налил вина в бумажный стаканчик и закатилглаза.

— А я не знал, что играю с Борисом Спасским? — крикнул он. —Я-то считал, что это всего лишь старина Фэй Чепин! Приношу свои глубочайшиеизвинения!

— Да ты бунтарь, как я посмотрю. Через шесть ходов можешьзаняться профессиональной карьерой мятежного борца!

— Ишь какой умный!

— Да тише вы! — резко оборвала их Георгина Эберли. — Что этобыло? Как будто что-то взорвалось?

«Этим» была Луиза, позаимствовавшая немноговибрирующе-зеленой ауры Георгины.

Ральф, сложив правую ладонь трубочкой, вдохнул ярко-голубойпоток света из ауры Стэна Эберли. Он почувствовал, как мощная энергия наполняеткаждую клеточку его тела, словно внутри включили флюоресцентную лампу. Ноогромный тонущий лайнер, бывший, по сути, многомесячной бессонницей, остался наместе, пытаясь увлечь Ральфа вместе с собой на дно.

Решение также было здесь — еще не принятое, всего лишьотложенное. Стэн оглянулся. Независимо от того, сколько взял Ральф от его ауры,источник по-прежнему оставался ярким и насыщенным. Очевидно, сказанное Клото иЛахесисом насчет бездонного резервуара энергии было правдой.

— Да-а, — протянул Стэн. — Я тоже слышал что-то…

— А я нет, — вмешался Фэй.

— Еще бы, ты же глухой как пень, — отрезал Стэн. — Мажешьхоть минутку помолчать? Вряд ли взорвалась емкость с топливом, потому что невидно ни дыма, ни огня. И уж точно это не Дон подпустил газу, потому что сдеревьев не падают белки замертво. Должно быть, произошла обратная вспышкаодного из топливно-наливных танкеров. Не волнуйся, дорогая.

— Посмотрите-ка на старину Дора, — проговорил Фэй.

Все повернулись к улыбающемуся Дорренсу, приветственномахавшему рукой в сторону Гаррис-авеню.

— И кого ты там видишь, приятель? — усмехнувшись,поинтересовался Дон Визи.

— Ральфа и Луизу, — сияя улыбкой, ответил Дорренс. — Я вижуРальфа и Луизу. Они только что выбрались из-под старого поваленного дуба!

— Ух ты! — произнес Стэн. Он приложил ладонь козырьком кглазам, затем указал прямо на них. Ральф испытал шок, пока не понял, что Стэнпросто указывает в ту сторону, куда смотрит Дорренс. — Поглядите-ка! А за нимиидет сам Глен Миллер! Здорово!

Георгина попыталась толкнуть мужа локтем в бок, но Стэн,улыбаясь, шустро увернулся от тычка.

— Здравствуй, Ральф! Здравствуй, Луиза!

— Дорренс! Мы направляемся в Строуфорд-парк! Правильно ли мыпоступаем?

Дорренс, счастливо улыбаясь: — Не знаю, теперь это делаЛонгтаймеров, я не вмешиваюсь. Скоро я отправлюсь домой и почитаю УолтаУитмена. Сегодня будет ветреная ночь, а Уитмен особенно хорош, когда дуетветер.

Луиза, неистово: — Дорренс, помоги нам!

Улыбка Дорренса растаяла, старик грустно посмотрел на нее:

— Не могу. Это не в моих силах. Все, что можно предпринять,должны сделать вы с Ральфом.

— Да, — произнесла Георгина. — Терпеть не могу, когда онсмотрит вот так. Почти веришь, что он действительно кого-то видит. — Она вновьпринялась поджаривать сосиску, поворачивая ее на длинной вилке. — Кстати,кто-нибудь видел Ральфа и Луизу?

— Нет, — ответил Дон.

— Они скрылись в одном из мотелей на побережье с ящиком пиваи бутылкой туалетной эмульсии «Джонсон Бэби», — сострил Стэн. — Огромнойбутылкой. Я уже говорил об этом вчера.

— Ну ты и пошляк" — заметила Георгина, на этот разпопав локтем мужу в бок.

Ральф: — Дорренс, неужели ты ничем не можешь нам помочь?Хотя бы сказать, на правильном ли мы пути?

Ральфу на миг показалось, что Дорренс вот-вот ответит. Нотут над головой раздалось гудение идущего на посадку самолета, и старикпосмотрел вверх. На его лице вновь появилась беззаботная улыбка.

— Посмотрите! — крикнул он. — Какая красота! Это же «Желтаяптица»!

И потрусил к ограждению, полностью поглощенный зрелищемприземляющегося желтого самолета.

Ральф взял Луизу за руку и попытался улыбнуться, Сделать этобыло крайне тяжело — никогда в жизни он не испытывал такого страха ирастерянности, — но в попытку Ральф вложил все свое усердие.

— Идем, дорогая.

2

Когда они с Луизой шли вдоль заброшенной трамвайной колеи,приведшей их к аэропорту, Ральф подумал, что способ их передвижения скореепохож на скольжение, чем на ходьбу. Теперь они тоже скользили в сторонуСтроуфордпарка, вот только скольжение было более быстрым и ощутимым, словно ихнесла на себе невидимая лента транспортера.

Экспериментируя, Ральф остановился, однако дома и витринымагазинов продолжали медленно проплывать мимо. Он взглянул на свои ноги: да,они не двигались. Казалось, двигается тротуар, а не он.

Облаченный в костюм-тройку, в неизменных очках появилсямистер Даген, председатель отделения кредитной трастовой компании. Как всегда,он показался Ральфу единственным в истории человечества homo sapiens,родившимся без дырочки в заднице. Возможно, негативное отношение к нему вызванотем, что однажды мистер Даген отказал Ральфу в займе. Аура мистера Дагена быласкучного, казенно-серого цвета больничных коридоров, что вовсе не удивилоРальфа. Он прошел сквозь банкира, но тот даже не поморщился. Ральфа развеселилоэто приключение, но, взглянув на Луизу, он моментально посерьезнел. Он увиделбеспокойство на ее лице, казалось, вот-вот посыпятся вопросы, вертящиеся у неена языке. Вопросы, ответов на которые он не знал.