— Давайте пока забудем об этом, джентльмены, и поговорим опричинах происходящего. Если наша помощь так необходима, вам лучше честно всерассказать.

Испуганно переглянувшись, они обратились к Ральфу:

Лахесис: Ральф, ты сомневаешься, что все эти людидействительно могут умереть? Если так, то…

— Нет, но я устал от того, что ими постоянно манипулируютпередо мной. Ведь вы даже и глазом не моргнете, если где-то должно произойтиземлетрясение, служащее целям Предопределения. Что же такого особенного вданной ситуации? Объясните!

Клото: Не мы вырабатываем правила. Мы считали, что тебе этопонятно.

Ральф вздохнул:

— Вы снова хитрите и только теряете ваше время.

Клото, напряженно: Ладно. Возможно, представленная намикартина не вполне четкая, но времени было в обрез, к тому же мы боялись. Но тыдолжен понимать, не беря во внимание все остальное, что все эти люди погибнут,если вы не остановите Эда Дипно!

— Хватит говорить обо всех; в данный момент меня интересуеттолько одна жизнь — та, которая принадлежит Предопределению или может бытьпередана в другие руки только потому, что на сцене появляется некий мерзавец,не имеющий определенного места в устройстве жизни, ничтожество с расшатавшимисяшурупами в голове и самолетом, набитым взрывчаткой! Кого, по вашему мнению, выне можете отдать Слепому Случаю? Кого? Дэй? Сьюзен Дэй? Лахесис: Нет. СьюзенДэй и так часть Слепого Случая. Нас волнует вовсе не она.

— Тогда кто?

Клото и Лахесис опять переглянулись. Клото едва заметнокивнул, затем оба вновь повернулись к Ральфу. И вновь Лахесис выбросил впереддва пальца правой руки, образуя павлиний веер света. На этот раз Ральф увиделне Мак-Говерна, а маленького мальчугана со светлыми кудряшками и серпообразнымшрамом на переносице. Ральф моментально узнал его — малыш, которого он сматерью вывел из подвала Хай-Ридж. Мальчуган еще назвал их с Луизой ангелами.

«И младенец поведет их, — изумленно подумал Ральф. — О мойБог».

Он недоверчиво взглянул на Клото и Лахесиса:

— Неужели все это затеяно ради одного-единственногомаленького мальчика?

Он ожидал услышать пространные речи, но полученный от Клотоответ оказался на удивление прост:

Да, Ральф.

Лахесис: Сейчас он находится в Общественном центре. Меньшечаса назад его матери, которую вместе с другими вы спасли сегодня утром вХай-Ридж, позвонила няня и сообщила, что она сильно порезалась осколком стеклаи поэтому не сможет присмотреть за ребенком вечером. Было уже поздно искатьдругую сиделку, а женщина так мечтала увидеть Сьюзен Дэй… Пожать ей руку, аесли удастся, то и обнять. Мисс Дэй стала ее кумиром.

Ральф, припомнив сходящие с лица женщины синяки, подумал,что вполне понимает ее чувства. Но понял он и кое-что другое: няня порезаларуку не случайно. Нечто решило отправить малыша с льняными кудряшками ипокрасневшими от дыма глазами в Общественный центр, и для этого оно готово горысвернуть. И женщина взяла его с собой не потому, что она плохая мать, простоона наравне со всеми подвержена человеческим слабостям. Ей не хотелось упуститьединственную возможность увидеть Сьюзен Дэй, вот и все. «Нет, не все, — подумалРальф. — Она взяла малыша с собой также потому, что после смерти Пикеринга иего безумных приятелей считала посещение митинга совершенно безопасным. Должнобыть, она думала, что самое худшее уже позади и что молния не ударяет дважды водно и то же место». Ральф смотрел на Уитчхэм-стрит, но теперь повернулся кКлото и Лахесису:

— Вы уверены, что он там?

Клото: Да. Сидит на балконе северной стороны рядом со своейматерью и рассматривает книжку сказок. Тебя не удивит, что одна из сказокназывается «Пятьсот шляп Бартоломью Каббинса»?

Ральф покачал головой. Сейчас его уже ничто не моглоудивить. Лахесис: Самолет Дипно врежется именно в северную часть зданияОбщественного центра. Ребенок умрет, если не будут приняты какие-то меры… Ноподобному нельзя позволить произойти. Этот мальчик не должен умереть раньшевремени.

5

Лахесис с надеждой смотрел на Ральфа. Экран зеленого светаисчез между его пальцами.

Довольно разговоров, Ральф, — Эд уже в воздухе, менее чем вста милях отсюда. Еще немного, и станет поздно останавливать его.

Слова Лахесиса привели Ральфа в бешенство, но он сдержался.

Именно этого коротышки и хотят от него. Они хотят, чтобы онис Луизой оба впали в бешенство.

— А я говорю, что все это не имеет никакого значения, пока яне пойму, в чем дело. Не позволю сбить себя с толку.

Клото: Тогда слушай. Время от времени в мире рождаетсячеловек, мужчина или женщина, чья жизнь важна не только для него или нее и дажене только для всех живущих в мире Шот-таймеров, но значение которой непреходящедля многих уровней, расположенных над и под миром Шоттаймеров. Это ВеликиеЛюди, и их жизни всегда служат Предопределению. Если их забирают слишком быстро,все меняется. Утрачивается равновесие. Можешь представить, насколько иным былбы мир, утони Гитлер в детстве в ванной? Ты можешь считать, что в таком случаемир изменился бы к лучшему, но, уверяю тебя, тогда мир вообще перестал бысуществовать. Предположим, Уинстон Черчилль умер бы от пищевого отравления, таки не став премьер-министром?

Предположим, император Октавиан Август родился мертвым,удушенный пуповиной? А личность, которую мы просим спасти, еще более важна, чемвсе названные выше вместе взятые.

— Черт, мы с Луизой один раз уже спасли этого ребенка!Неужели вопрос его возврата Предопределению не разрешился?

Лахесис: Да, но ему угрожает Эд Дипно, потому что Эд неимеет четкого отношения ни к Предопределению, ни к Слепому Случаю. Из всех живущихна земле один лишь Дипно может причинить вред этому малышу до того, как пробьетего час. Если Дипно потерпит неудачу, мальчик будет в безопасности — онспокойно дождется своего времени, а затем появится на сцене, исполнив короткую,но чрезвычайно важную роль.

— Значит, одна жизнь играет огромную роль?

Лахесис: Да. Если ребенок умрет, рухнет Башня всегосуществования, а значение такого события вне вашего понимания, как, впрочем, инашего. Ральф уставился на носки своих ботинок. Голова налилась свинцом.

Какая ирония заключалась во всем сказанном… Атропос завелЭда, развив в нем комплекс мессии… Явившийся, возможно, побочным продуктомнеопределенного положения молодого человека. Эд не понимал — и не поверил бы,даже скажи ему кто-нибудь об этом, — что Атропос с боссами из высших уровнейнамерены использовать его в качестве не спасителя, но убийцы Мессии.