— Мы не уйдем из Японии, — сказал Малкольм, и Макфей вздохнул немного свободнее.

— Мы тоже, — сухо ответил Норберт, — это всего лишь уловка, чтобы обмануть этих несчастных ублюдков в парламенте. — Он взял папку с безупречно аккуратного стола и достал из неё одинарный лист бумаги. — Это тайное донесение из Лондона, прибывшее с «Океанской Ведьмой» от одного из наших тамошних сторожевых псов, оно датировано 16 сентября.

— Это чертовски быстро, — сказал Джейми за всех них.

— Мы шагаем в ногу со временем, Джейми. Тайлер говорит, чтобы я поделился частью его с вами тремя. Я буду читать: «Вчера премьер-министр и лорд-казначей частным образом договорились увеличить в следующем бюджете налог на чай на четыре пенса за фунт, пенни на пинту пива, шиллинг на все бренди и привозные вина, удвоить налог на табак… — Они все разинули рот. — … удвоить ввозную пошлину на хлопок…»

— Чёрт подери! — не выдержал Дмитрий. — Это же сумасшествие! Хлопок и табак — единственные доходные культуры на всем Юге! Если они сделают это, что станется с нашей войной и с вашими чертовыми фабриками в Ланкашире?

— У нас нет ткацких фабрик, хотя они есть у Струана. Слушайте дальше: «Чтобы заткнуть рот некоторым влиятельным фракциям по обе стороны парламента, они собираются отдать приказ о предании огню всех наших плантаций опиума в Бенгалии, а чайные планта…»

— Господи Иисусе! — Струан был в ужасе, Джейми побагровел, Дмитрий был в шоке. — Тогда как же мы будем торговать в Китае, чёрт побери? Опиум за серебро за…

— Парламенту ровным счетом насрать на наш «божественный треугольник», — хмуро сказал Норберт, — как и на Азию, на Китай и на торговлю, им нужно одно — остаться у власти. Они хотят насадить вместо опиума чай. — Он убрал лист назад в папку и снова сел на стол, прекрасно сознавая, что трое его гостей дорого бы дали, чтобы удостовериться в правдивости документа и прочитать его целиком. — Старик сказал сообщить вам, что у нас есть осведомитель в кругах, близких к премьер-министру, все, что он нашептывал раньше, всегда оказывалось правдой, я готов поклясться в этом перед Богом. Он справедливо говорит, что нам обязательно нужно убрать эту гнусную парочку к чертям собачьим, и побыстрее. Дмитрий, вы должны надавить на них со своей стороны. Тайлер говорит, все, что необходимо, мы сделаем, и просит тебя сделать то же самое. Договорились?

— Договорились, — кивнул Дмитрий. — Господи, я не могу в это поверить.

— Я верю. — Струан поднял бокал, гадая, где здесь кроется ловушка Тайлера Брока. — Чтоб им гореть в аду.

Они торжественно выпили вместе с ним. Норберт вновь наполнил бокалы. Он повернулся к Струану, и выражение лица его стало жестким.

— Далее: все здесь посвящены в нашу дуэль. Мне секунданты не нужны, и мы договорились о среде, на рассвете. Сожалею, но сегодня я отплываю с «Океанской Ведьмой», сожалею, приказ Тайлера — поэтому среда отпадает. Я предла…

— Зачем откладывать, света и сейчас довольно. — Слова вырвались у Малкольма прежде, чем он смог остановить их, и он был доволен, что отреагировал так быстро и твердо, хотя ему вдруг показалось, что в голове его вот-вот лопнет что-то. Молчание становилось гнетущим. Джейми побледнел.

— Не сейчас. — С блестящими глазами и пряча довольную усмешку, Норберт повернулся к Джейми и Дмитрию, официальным секундантам. — Я предлагаю отложить дуэль, согласно джентльменскому соглашению, до времени моего возвращения, примерно через три недели, а? Потом она может состояться хоть на следующий день, когда угодно.

— Это более удачная идея, тайпэн, — сказал Джейми. — Да?

Через мгновение натянутая струна в голове Струана ослабла.

— Прекрасно, — сказал он, ни обрадованный, ни разочарованный, просто довольный, что ещё раз бросил перчатку. Он не заметил, как Дмитрий и Макфей скрыли своё облегчение. Они допили шампанское и откланялись.

Когда он остался совершенно один, Норберт достал письмо Тайрера и перечитал его, ладони его покрылись потом. Первая часть касалась информации их шпиона. Письмо заканчивалось: «Подымай свою задницу на „Океанскую Ведьму“ и отправляйся с первым отливом, только ты, больше никаких пассажиров. Захвати с собой свои тайные гроссбухи, контракт с джапо на совместную добычу золота и всю наличность, какая есть. Встречаемся в Шанхае, тайно, — туда „Ведьма“ и направится первым делом, хотя в манифесте стоит прямо в Гонконг, — Морган, я и ты, как можно быстрее и тайно, чтоб никто не пронюхал. Когда вернешься в Иокогаму, может статься, что кровать твоя встанет в комнате растреклятого Малкольма Струана, да, и эта его красотка будет облизывать тебя с головы до ног, ежели такое у тебя желание, — она скоро тоже пойдет с молотка. Мы только что узнали, что её отец сбежал и из Бангкока тоже, как и из Гонконга, опять мошенничество и подлоги, на это раз на него насели лягушатские чиновники. Они его поймают, потом суд и гильотина — лягушатники, они не как наши лилейные бобби с мокрыми штанами. Миссис шлет наилучшие пожелания».

КИОТО

Воскресенье, 16 ноября

Уже давно стемнело, когда Ёси и его телохранители, безмолвные и переодетые в неприметную одежду простых солдат, устало пробирались по пустынным улочкам спящей древней столицы, в которой императоры и императорский двор жили веками.

Город строился на китайский манер, с прямыми улицами, которые под прямым углом пересекали поперечные улицы, в центре широко раскинулся Запретный Дворец и его сады и постройки. Только крыши были видны позади его высоких стен — шесть врат в стенах. Ёси тщательно избегал приближаться к нему, не желая встречаться с патрулями Огамы и самураями, охранявшими Врата, и когда он появился, неожиданно для всех, в казармах резиденции сёгуната, он сразу же прошел в свои личные покои и вскоре с благодарностью погрузился в горячую ванну, которая могла вместить восьмерых.

— Сколько у меня воинов в Киото, Акэда? — спросил он. Ноющая боль во всем теле от форсированного марша начала понемногу истекать из него.

С хмурым лицом старый генерал опустился в воду рядом с ним, ванна была метр в глубину. Ванная комната находилась во внутреннем кольце оборонительных укреплений, все прислужницы были отпущены, снаружи выставлены часовые.

— Восемьсот два человека, из которых восемьдесят больны или выздоравливают от ран, все принесли вам присягу, все достойны доверия, все имеют лошадей. Плюс те восемнадцать, что вы привели с собой, — ответил он своим скрипучим голосом, слова, как гравий, терлись и скрежетали друг о друга. Как только Ёси прибыл, Акэда удвоил охрану. Это был жилистый хатамото, вассал, чей род служил клану Торанага много поколений. Сейчас он командовал их гарнизоном в Киото. — Недостаточно, чтобы защитить вас.

— Здесь я в безопасности. — По закону, установленному Завещанием, это была единственная резиденция в Киото, которую можно было защищать, вмещавшая при необходимости пять тысяч человек. Все остальные даймё могли иметь с собой не более пятисот человек, и в любое время в Киото могли находиться не более десяти даймё сразу, их прибытие и отъезд жестко контролировались. Время и слабые Советы старейшин привели к тому, что число воинов сёгуната сократилось до тысячи и меньше. — Вы сомневаетесь в этом?