— Ну, а теперь нам пора. Потому что через две минуты прибудут сотрудники ДПС.

— Откуда вы знаете? — скороговоркой спросила подозрительная девушка.

— Их машина только что проехала мимо, сейчас они развернутся и будут на месте, уже меньше чем через минуту, — улыбнулся ей маг.

— Петр Леонидович! Я по поводу Матвеевой, — плюхаясь на шаткий, допотопный стул, возвестила Женя.

Майор сегодня был на удивление благостен и непривычно улыбчив. Точнее, он был улыбчив до того, как увидел Женю. Он сидел за рабочим столом, закинув руки за голову, вытянув вперед скрещенные ноги, и улыбался.

— Ну что ты за человек, Потапова? Такой хороший день испортила, — со вздохом опуская руки и подтягивая к себе ноги, проговорил майор. — Чего тебе от меня опять надо? До эфира еще неделя, бумажки твои я уже просмотрел, в понедельник приеду, посмотрю видеоматериалы. — Майор был бессменным представителем правоохранительных органов на Жениной передаче и экспертом.

— Я не про эфир, я про Матвееву, — укоризненно проговорила журналистка. — А вы чего это сегодня такой довольный? Случилось что-то? Преступление какое-то раскрыли или в должности повысили?

— Глупая ты, Потапова, — как всегда, ворчливо заметил майор. — В отпуск я ухожу через две недели. Ясно? — И он снова расплылся в довольной улыбке.

— Ясно, — разочарованно пожала плечами Женя. — А чего вы сегодня радуетесь, раз до отпуска еще две недели?

— А вот это уже неважно, приказ-то подписан! Уж две недели я как-нибудь доскриплю. Ну, чего там у тебя?

— У меня Матвеева, — в третий раз повторила девушка.

— Ну и что с ней? — без всякого интереса спросил майор. — Дело по ней уже закрыто, чего тебе понадобилось?

— Петр Леонидович, а вы уверены, что Лена была случайной жертвой этого наркомана? — сузив глаза, спросила Женя, пристально глядя на майора.

— Что значит «случайной жертвой»? — слегка раздраженно спросил Суровцев, кожей чувствуя грядущие неприятности.

— Ну, не могли ее специально заказать? Почему этот наркоман оказался именно в Ленкином подъезде? У него там что, знакомый или родственник живет? — выдала она заранее приготовленный вопрос. — И не странно ли, что сразу после убийства он сам умирает? А? А еще Лена незадолго до убийства родила ребенка по программе суррогатного материнства и от всех это скрыла, даже от матери, всем сказала, что ребенок умер во время родов.

— Ну и? — без всякого энтузиазма спросил майор.

— Что «ну и»? — недоуменно переспросила Женя.

— Какое отношение суррогатное материнство имеет к ограблению в подъезде? — глядя на нее усталыми, с красноватыми прожилками глазами, спросил майор.

— Это вы мне ответьте. И еще: что делал наркоман в Ленином подъезде? Как он туда попал? Ведь подъезд закрыт на домофон, — не сдавалась девушка.

— Откуда ты знаешь? — в свою очередь, вяло удивился Суровцев.

— Проверила. — Суровцев лишь криво усмехнулся и покачал головой. — Так как он там очутился?

— В тот день домофон не работал, дверь была открыта, вероятно, одна на целый квартал, и попал он туда методом тыка, — назидательным тоном растолковал ей майор, все еще не терявший надежды отбиться от беспокойной журналистки.

— Хорошо. А жил он на Васильевском или специально туда приехал по подъездам бродить? — не отставала она.

На лице майора появилось некое странное выражение, которое расшифровать Женька не смогла.

Майор Суровцев знал Евгению Потапову около года и почему-то привык воспринимать ее как шило в собственной заднице. Надоедливое и неотвязное. Хотя в последнее время стали мелькать в его голове какие-то крамольные, непривычные майору мысли. Журналистка Потапова стала казаться ему не такой уж глупой и пустой. А еще на редкость бесстрашной, настойчивой, проницательной и даже хорошей. В том смысле, что доброй, отзывчивой и совсем не противной. А еще, несмотря на свою популярность, Женька совершенно не задавалась, вела себя попросту и была не обидчива. Но майор эти мысли всячески от себя гнал, упрямо цепляясь за собственные отжившие стереотипы. Вот и сейчас Женькин простенький вопрос заставил его отметить ум и основательность подхода собеседницы. Но по укоренившейся привычке майор постарался тут же забыть о своем хорошем впечатлении и погрузиться в ворчливое недовольство, цепляясь за эту маску как за спасательный круг или щит. Чего так боялся майор, он и сам не понимал.

— Нет, жил он на Ладожской, — не спеша проговорил Суровцев.

— Вот! — так и подпрыгнула на стуле Женька. — А что он делал в Ленкином подъезде? А?

— Деньги искал, — пояснил майор.

— Ближе нигде не нашлось! — фыркнула девушка.

— У него через три дома дилер жил, — пояснил Суровцев. — И вообще, Воробьев этот был наркоман со стажем, его по мелочи не раз наши прихватывали, но поскольку он усердно сотрудничал с органами, то до тюрьмы пока не доходило.

— Откуда вы знаете? Вы же наркоманами не занимаетесь, — подозрительно спросила Женя. — Тем более теми, что на Ладожской проживают.

— Смежники подсказали. И вообще, Потапова, ну почему ты считаешь, что ты одна умная, а вокруг тебя сплошь дураки ходят? Ты что, полагаешь, что лучше меня в криминалистике разбираешься или что я к делу наплевательски отношусь?

— Нет, — немного покривила душой журналистка, потому как была уверена, что если уж не лучше майора умеет раскрывать преступления, то уж во всяком случае не хуже.

— Так вот. Раздобыл Воробьев денег, купил вожделенную дозу, да немного на радостях не рассчитал, потому как в таком состоянии и не такое возможно. Ширнулся и откинул копыта.

— Да? Говорите, наркоман со стажем? — сдаваясь, переспросила Женя.

— Да, — твердо кивнул майор.

— Как же он тогда мог с дозой ошибиться? Раз он со стажем? А может, ему специально не ту дурь подсунули? Чтобы передоз вышел? А? — вывернулась она и огорошила майора новым каверзным вопросом.

— Слушай, Евгения, ты же сейчас сиротами занимаешься? Ну, так чего ради ты ко мне с наркоманами пристала? Ограбить твою Матвееву хотели, она заупрямилась, ее убили. Все. Дело зак-ры-то, — по слогам произнес последнее слово Суровцев. — Иди домой и жарь котлеты своему адвокату. Или он от тебя уже сбежал? — ехидно переспросил майор, надеясь, вероятно, поссориться с Женей, чтобы избежать ее визитов в ближайшее время.

Но она на уловку не повелась, а просто показала майору язык и хлопнула дверью. А насчет котлет и правда стоило поторопиться, Володя обещал заехать вечером, и конечно, голодный. Может, предложить ему переехать к ней? Хотя лучше уж ей к нему, у Жени квартира съемная, а у Володи своя, к тому же уйти самому гораздо легче, чем выгнать кого-то из собственной квартиры, а значит, Женины позиции на его территории будут прочнее.