Фриш опубликовала статью «Менструальные циклы: упитанность как определяющий фактор минимального веса относительно роста, необходимого для их начала или сохранения» в Science в 1974 году. И снова ее работа была встречена равнодушно. Фриш провела семинар по фертильности в Гарвардской медицинской школе, где описала свое открытие важности жира для человеческого тела, ожидая изумления или, по меньшей мере, любопытства и вопросов от будущих врачей. Но студенты выглядели скучающими и нетерпеливыми. «Слишком молоды — и слишком мужчины, — чтобы оценить это», — подумала она.

Но со временем пошли слухи об исследованиях Фриш, и ей начали звонить специалисты в области фертильности, смущенные тем, что их пациентки не могут зачать. Врачи начали сообщать ей о собственных наблюдениях о связи веса и развития женщин. Например, в 1979 к Фриш обратился Лоренс Винсент, рентгенолог из Нью-Йорка, офис которого находился рядом с балетной студией — к нему регулярно обращались балерины с повреждениями ног. Работая с ними много лет, он невольно стал беспокоиться об их здоровье в целом. Он рассказал: «Когда балерины взвешиваются, то хореограф сидит рядом и смотрит на весы. Если балерина набирает вес, то на нее обрушиваются все кары ада». Винсент часто сталкивался с балеринами, когда шел на работу, и он вспоминал об одной из них: «Я не видел девочку с сияющими глазами, выходящую из класса, я видел бледную, истощенную девушку семнадцати лет с темными кругами под глазами и безжизненным взглядом. Такой нездоровый вид не имел ничего общего с физической энергией и жизненной силой, которые обычно ассоциируются с тренировками. Она выглядела ужасно». Оказалось, что молодая женщина съела в тот день только апельсин и кусочек манго и танцевала семь часов. Винсент попросил Фриш о сотрудничестве в изучении балерин.

Вместе они организовали группу из восьмидесяти девяти танцовщиц разного возраста и уровня опыта. Они опросили всех и изучили их медицинские карты, после чего отметили, что только у 33 процентов есть регулярный менструальный цикл. Около 22 процентов балерин вообще никогда не менструировали, и это несмотря на то, что шести из группы было больше восемнадцати. У 30 процентов наблюдался нерегулярный цикл, а другие 15 процентов могли «похвастаться» перерывами в три месяца. Средний возраст первой менструации среди балерин на один год отставал от среднего по популяции.

Интересно, но у танцовщиц возобновлялся (или начинался) регулярный цикл, если они из-за травмы переставали танцевать. Но когда они возвращались к тренировкам, менструация снова могла прерваться. Дальнейшие исследования показали, что балерины с регулярным циклом в среднем имели 22 процента телесного жира (точно такая же цифра, как в исходном исследовании Фриш), в то время как те, у кого цикл был нерегулярным, — около 20 процентов. Танцовщицы, у которых еще не случилось первой менструации, показывали 19 процентов или ниже.

Ободренная их открытиями (пусть даже и разочарованная новостями о здоровье балерин), Фриш решила изучить других женщин, вовлеченных в постоянные тяжелые тренировки. Она собрала для исследования группу из двадцати одной пловчихи, семнадцати бегуний и, в качестве контрольной группы, десяти женщин, не нагружавших себя, после чего наблюдала за ними целый сезон. Она выяснила, что средний возраст начала менструации у спортсменок на 1,1 года выше, чем в популяции в среднем. Но тут был один момент: если тренировки начинались до первой менструации, то средний возраст повышался еще, до 15,1 лет, почти на 2,3 года позже, чем в среднем, то есть отсрочка удваивалась. Каждый год регулярных тренировок до момента полового созревания отодвигал наступление первой менструации на пять месяцев.

Другой сюрприз: хотя спортсменки большей частью пытались потерять жир на бедрах и ягодицах, он на самом деле уходил из груди.

По итогам работы Фриш получалось, что тяжелые упражнения и низкое содержание жира мешали половому созреванию. Как только спортсменки из ее группы начинали есть больше, у них возобновлялся нормальный цикл, хотя у некоторых это занимало меньше времени, чем у других, в зависимости от того, насколько долго интенсивные тренировки отодвинули начало менструаций. У некоторых получалось «включать» и «выключать» цикл, набирая или теряя всего три фунта[26].

Теперь, с такими точными данными, исследования Фриш начали привлекать внимание. Ученые и врачи, читавшие ее статьи, принялись делать заметки. Все выглядело так, что никто, даже эксперты в области женского здоровья, не осознавали факта, что репродуктивному циклу требуется телесный жир. В первые годы после публикации спортсменки почти постоянно звонили Фриш, спрашивая совета, сколько им нужно набрать веса для того, чтобы забеременеть. Генри, сын Роуз, говорил, что некоторые из этих женщин назвали дочерей в честь его матери.

Специалисты оценивают, что около 12 процентов бесплодных женщин — спортсменки, и говорят, что чаще всего встречают проблемы с менструацией у балерин и бегуний на длинные дистанции. Некоторые недавние исследования показали, что 27 процентов танцовщиц и 44 процента бегуний имеют проблемы такого рода.

Сара Джойс, бегунья на длинные дистанции серьезного уровня из Индианаполиса, может стать современным примером того, что нашла Фриш. Джойс полюбила бег очень рано, участвовала в марафонах. На пике карьеры в 2009 ее вес составлял восемьдесят пять фунтов[27] при росте пять футов один дюйм[28], то есть у нее была едва ли унция телесного жира. Она могла даже думать, что выглядит образцом здоровья и физического развития, пока не попыталась завести ребенка. Она не могла забеременеть, хотя ей не было и тридцати. Стремление Джойс быть спортивной сделало ее слишком худой, чтобы забеременеть. После лечения и изменения рациона Джойс родила дочь. Оглядываясь на прошлое, она сказала ABS News: «Я могла быть слишком рьяной, и если снова попробую завести ребенка, то изменю свой режим. Должен быть баланс между здоровым питанием и продолжением тренировок. Мне пришлось прилагать сознательные усилия, чтобы есть больше. Сейчас мой муж говорит: „Хватит разбрасывать повсюду орехи и сыр“».

Почему женскому телу нужен жир для зачатия и для начала месячных циклов? В 1970-х доктор Пентти Сиитери из Университета Калифорнии в Сан-Франциско и доктор Пол Мак-Дональд из Университета Техаса и Юго-западного медицинского центра, открыли, что жир является источником эстрогена. Подкожный жир в женском теле может превращать мужские гормоны, именуемые андрогенами, в эстроген. Жир осуществляет эту операцию с помощью энзима под названием ароматаза. Молодые женщины производят эстроген как в яичниках, так и в жире (последний является первичным источником этого гормона после менопаузы). Но молодые женщины, у которых очень мало жира, производят более слабую форму эстрогена, которая не способна приготовить матку к тому, чтобы принять эмбрион, как это делает нормальный гормон. И легко догадаться, что у таких женщин возникают проблемы и с кормлением.

В 1995 году открытие лептина Джеффри Фридманом (гормон насыщения, описанный в главе 2) обнаружило другой важный аспект связи жира и фертильности. Прочитав публикацию Фридмана в Science, Фриш отправила Фридману свои статьи насчет телесного жира и половой зрелости. Фридман ответил: «Я думал, вам будет интересно знать, что вы можете сделать бесплодную мышь способной к деторождению с помощью инъекций лептина». Этот белок был другим пропущенным звеном, которое объясняло, почему низкое содержание жира препятствует половому созреванию. Вскоре после этого Фарид Чехаб из Университета Калифорнии в Сан-Франциско опубликовал в Science отчет: когда нормальные мыши получали инъекции лептина, они созревали быстрее, чем те, которым вводили плацебо. Ткани их репродуктивной системы — яичника и матки — развивались быстрее, чем у мышей контрольной группы. Исследования на людях также показали, что повышение уровня лептина в подростковый период вызывает ускорение роста, и что он в перспективе активирует гормон, высвобождающий гонадотропин, который в свою очередь приводит к половому созреванию. И если жир не производит достаточно лептина, чтобы этот процесс начался, то половое созревание откладывается.