‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пока я снимала с нее испачканное сахарной ватой платье, она проснулась и сонно потерла глаза.

— Спи, котенок. Еще слишком рано вставать, — поцеловав дочку в лобик, прислушалась к ровному стуку ее сердечка, не в силах наглядеться. — Завтра будет новый день.

— Мама, — сквозь сон, позвала она. — А Руслан будет жить с нами?

— Нет, малышка. Скоро мы разъедемся.

— Жалко, — она поморщилась и повернулась на бок. — Он хороший. И похож на большого медведя.

Невесело усмехнувшись, я дождалась, пока она окончательно заснет, и побрела в свою спальню, не глядя толкая дверь.

Лучше бы я этого не делала!

Руслан стоял посреди комнаты и что-то читал в телефоне, не обращая на меня внимания. На его бедрах низко висело белое полотенце и… все. По стекающим с волос каплям воды становилось понятно: он только что вышел из душа и одеваться не спешил, обсыхая в теплом воздухе комнаты.

— Блин! — дернулась, хватаясь за ручку, но слишком поздно.

Дверь рывком открылась, втягивая меня в комнату, и раздраженный Руслан схватил меня за руку, намертво приковывая к себе.

— Сама пришла. Молодец.

— Отпусти! Я спать шла, а не к тебе.

— Так спи со мной, в чем проблема? Или тебе старики больше по вкусу?

Он него веяло раздражением. Слишком сильно, буквально пропитывая воздух. Я невольно отстранилась, пытаясь отойти.

— Отпусти меня, — голос дрожал, и я поняла, как сплоховала.

Руслан, как животное, учуял мой страх, потянулся за ним, ведомый жаждой крови и трепетом беззащитной добычи.

Толчок, и я вновь у стены, а Руслан опять прижимает меня голым влажным телом, забирая последний кислород. Его широкая грудь вздымалась, отнимая остатки воли к жизни, и я опустила глаза, не зная, как уйти.

— Я где-то видел тебя, красивая. И не ври мне снова, ради своего же спокойствия.

— Ты ошибаешься.

— У тебя родинка на заднице. Я уверен.

— У кого их нет?..

— У многих, — прервал он, злясь оттого, что я не сдавалась. — А у тебя есть, и я ее помню. Но откуда? Не подскажешь?

— Нет у меня никакой родинки.

— Проверим, — на секунду позволив мне вдохнуть, Руслан отошел, и сжав своими ручищами за талию, бросил на кровать, наваливаясь сверху и задирая платье.

— Прекрати! Нет!

— Лежи, бляха, смирно!

Звонкий хлопок по заднице обжёг, и я невольно дернулась вверх, позволив мужчине окончательно справиться с подолом и внимательно осмотреть мои ягодицы.

— Я же говорил, — хищно прорычал он, пальцем тыкая в то место, где у меня действительно была родинка. — Я драл тебя, красивая. Драл, как сучку.

— Ничего у нас с тобой не было и быть не могло!

Отчаянье захлестывало волнами. Время безжалостно утекало сквозь пальцы, не давая мне поблажку на шок, чтобы найти выход.

Он вспоминал. И от этого становилось только хуже. Все что угодно могло послужить триггером, подталкивая его к правильным поворотам памяти.

Но этого нельзя допустить!

— Было!

— Ладно, было! Но мы не спали!

Заинтересовавшись, он даже развернул меня на спину, зажимая ладони над головой в своей широкой хватке и ногой защищаясь от очередного удара в пах.

— Как это — было, но не спали? — прошипел мужчина.

— Я стриптизершей работала. Ты приходил в наш клуб. Я танцевала для тебя! Это все!

Ложь получалась какой-то нелепой, но, судя по задумчивому взгляду, я попала прямо в яблочко, и Руслан мысленно перебирал все бары, в которых был, и все задницы, которые видел и лапал там.

— Значит, ты стрипуха.

— Да, бывшая.

— Ну-ка, станцуй!

Столкнул меня с кровати. Поднялся сам, подходя к двери и запирая ее на ключ.

— Танцуй давай! Че встала?!

— Я не буду для тебя танцевать.

— Налик нужен для огонька? Без проблем, — взял с комода скрученные в рулончик купюры и кинул мне прямо в руки. — Танцуй, давай! Танцуй! Ты меня за дебила держишь?!

Бросок, и он уже слишком близко, сжимает в стальных пальцах мое горло, заставляя жалобно хрипеть, стоя на цыпочках. Гнев разливался такой ощутимой волной, что голова кружилась, рецепторами чуя опасность.

— Ты такая же стрипуха, как я профессор, — прошипел мне в губы, слишком быстро раскрывая обман. — Я трахал тебя, Катя. Вдалбливал к кровать, в каком-то засратом отеле. Когда это было? Ну! Говори!

— Шесть… лет… назад… — прохрипела, и он отбросил меня на постель, брезгливо и зло.

— На одном задержаться не получилось, так ты на другой запрыгнула, — взглянула на него исподлобья и кивнула, сейчас согласная подтверждать все что угодно. — Чтобы завтра днем и духа твоего здесь не было. Усекла?!

— Да!

Он дернул губы в зверином оскале и отпрянул, обдав меня такой волной презрения, что стало тошно.

Забрал свой телефон с кровати, кошелек с комода и вышел, хлопнув дверью так, что дверная рама хрустнула, а я, вскрикнув, закрыла уши руками, вжимая голову в плечи.

Мне понадобилась минута, чтобы осознать, что произошло. И, упав на кровать, я раскинула руки в стороны, облегченно улыбаясь.

Он поверил. Невероятно. Он поверил!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍