Молли уставилась на алхимика:

– Это наступил Судный день, да?

– Нет, дитя моё, – покачал головой мэтр Мерриман, – но всё очень-очень плохо.

Молли ушла, а Кристофер и мэтр Мерриман так и сидели, молча глядя друг на друга. Никто из них не знал, с чего начать.

– Молли сказала, что это вы меня сюда вызвали, – наконец проговорил Кристофер. – Зачем?

– Наверное, я ждал, что ты принесёшь им помощь с того света.

– Но как?

– Откуда я знаю, – пожал плечами мэтр Мерриман. – Это же ты там побывал, а не я.

– Я нигде никогда не бывал, – вздохнул Кристофер. – Мы только один раз перед войной ездили в Брайтон, но я почти ничего не помню о той поездке.

– Боюсь, я совсем не понимаю, о чём ты.

– То же самое могу сказать и я.

– Вот горе-то, – покачал головой мэтр Мерриман. – Видишь ли, я никогда не колдую. Я просто делаю что могу для тех, у кого горе. Я притворяюсь, что говорю с духами умерших, но интересуют меня души живых. Чума забрала у семейства Тикпенни столько малышей, и они так тосковали по ним, что я был готов любой ценой облегчить их горе. Я и не думал, что это сработает.

Кристофер пожал плечами:

– Возможно, вы тут и ни при чём. Но я всё-таки здесь, и это странно.

– Мне нужно узнать о тебе как можно больше, – спохватился мэтр Мерриман, потянувшись к свитку бумаги и чернильнице. – Это в высшей степени интересно.

– Я с удовольствием рассказал бы вам побольше, сэр, но у нас совсем мало времени. На вашем месте я бы занялся спасением имущества.

– Ты же не пошутил про этот пожар, да?

– Какие уж тут шутки!

– Но откуда ты всё это знаешь? – недоверчиво спросил алхимик. – Почему я должен тебе верить?

Кристофер снова пожал плечами:

– Да, это и впрямь непросто. Это же совершенно невероятно: всего минуту назад я был в 1940 году, а потом прошёл через дверь – и…

– В каком году?!

– В 1940-м, – медленно повторил Кристофер. – Именно это я и пытаюсь вам объяснить. Я вроде как явился из будущего.

Мэтр Мерриман побледнел.

– 1940 год? – шёпотом повторил он. – Почти через триста лет? – И он озадаченно заморгал.

– Поэтому я и знаю всё про пожар, – продолжал Кристофер.

– Мальчик из будущего и всепожирающий огонь – и всё это за одну ночь! – бормотал Мерриман. – Это невероятно!

– Значит, вы мне не верите?

– Я человек науки, Кит. Таинственное меня не пугает.

– Отлично, – кивнул Кристофер. – Тогда вам лучше к нему подготовиться.

Мэтр Мерриман окинул взглядом свои снадобья, лекарства и травы, книги и зашифрованные записи экспериментов.

– Возьмите с собой самое ценное, – посоветовал Кристофер.

– Даже не знаю, с чего начать, – задумчиво проговорил аптекарь. – Что мне спасать?

– Может, книги?

– Вот книги как раз легко восстановить. В Лондоне сотни книготорговцев.

– Им недолго осталось, – вздохнул Кристофер.

– О господи! Эверард! – позвал мэтр Мерриман, приоткрыв дверь.

Где-то в глубине дома хлопнула ещё одна дверь, и в коридоре послышались шаги.

– Да, сэр?

– Это мой помощник, – кивнул мэтр Мерриман на появившегося на пороге бледного юношу. Глаза у него были заспанные, а волосы растрепались, и он походил на испуганную сову в помятой одежде.

«Можно как угодно ругать двадцатый век, но у нас хотя бы пижамы есть».

– Эверард, этот мальчик пришёл предупредить нас о пожаре. Беги в ратушу и узнай, кто что делает. Нужно вывезти вещи в безопасное место.

– Боже мой, что, прямо на ночь глядя? – начал было молодой человек, но мэтр Мерриман взглядом остановил его. – Слушаюсь, сэр. – Эверард посмотрел в окно на огненное зарево. – Выглядит как Апокалипсис.

– Из древних пророчеств мы только полчищ саранчи ещё не видели, – вздохнул мэтр Мерриман.

Внезапно алхимика охватил ужас, и он снова опустился в кресло. До сих пор всё казалось ему захватывающим приключением: посланник из царства мёртвых, заклинания и тому подобные штуки, и он даже не успел задуматься о реальности пожара. А сейчас реальность навалилась на него, забирая надежду.

– Я понял, – проговорил он в следующее мгновение, вновь выпрямляясь. – Мы просто перенесём всё в Аптеку. В безопасное хранилище.

Кристофер печально покачал головой:

– Мне очень жаль, но это вряд ли поможет. Альберт сказал, что выгорит всё – до римской стены и дальше по реке до самого Уайтхолла.

– Я возьму мантию, – сказал Эверард и торопливо вышел из комнаты.

– Это немыслимо, – прошептал мэтр Мерриман почти беззвучно. – Похоже, Духодуй был всё-таки прав.

– Что это за тип, про которого вы всё время говорите? – спросил Кристофер.

Взгляд мэтра Мерримана вновь стал осмысленным.

– Это злобный, вечно создающий проблемы надоедливый мерзавец, вот он кто.

– Боюсь, мне это ни о чём не говорит.

– Он проповедник геенны огненной. Знаешь, поди, таких.

Кристофер покачал головой:

– По правде говоря, нет. Думаю, у нас их уже не водится.

Мэтр Мерриман вздохнул:

– Тогда, может, этот мир не так уж и безнадёжен. Аллилуйя Духодуй – это один из тех странствующих проповедников, которые вечно сулят всем несчастья, ведут неустанную борьбу против любых людских радостей и удовольствий и грозят ослушникам адом и вечной погибелью.

– И что?

– Вот уже несколько месяцев он ходит по Лондону, пророчествуя, что огонь и пылающая смола падут с неба и очистят город от грешников. Но в последнее время стало совсем плохо. Он отправляет своих последователей разрушать церкви и мешать богослужениям. Пару месяцев назад они даже пытались сжечь дома всех еврейских торговцев.

– Такое не может сойти ему с рук, – удивился Кристофер. – Нам тоже как раз приходится воевать с теми, кто так поступает.

– К сожалению, судьба евреев мало кого волнует. Никто не хочет из-за этого суетиться. – Мэтр Мерриман, словно извиняясь, развёл руками. – Хотя, конечно, то же самое может уже завтра случиться с любым из нас. Совсем недавно все еврейские торговцы были вообще изгнаны из страны, но сейчас некоторые уже вернулись, а брат Духодуй хочет вновь от них избавиться.

– Разве король не может просто бросить его в тюрьму, или заковать в кандалы, или как тут у вас принято в таких случаях?