— Мужики к ней ходили толпами!

— Андрей такой угрюмый: слова доброго не скажет!

— А девочка у них ничего такая, смышленая была. Но долго бы такой не осталась, родители же дряни! Это она все усилиями няньки…

— Очень жалко девочку.

На Александру выплескивались ведра откровений, копившихся годами и пропущенных через фильтр жизненного опыта говоривших. Это был тот случай, когда фильтр не очищает — а наоборот. Александра выслушивала все это с неизменной вежливой улыбкой, делала вид, что записывает, хотя на самом деле запоминала. Но люди обычно не верят инспекторам, которые не записывают.

Через пару часов обхода квартир и дворов она уже имела неплохое представление о семье Нефедовых.

Брак этой пары можно было назвать неравным во многих отношениях. Андрей был значительно старше своей избранницы, хотя в их случае разница не была шокирующей, не более десяти лет. Александра по опыту знала, что можно полюбить человека куда старше. Но в этой семье вряд ли можно было говорить про любовь.

Точнее, любила только Кристина. Соседи в большинстве своем были согласны с тем, что она обожала супруга. Андрей же был нелюдимым и замкнутым, и многие это воспринимали как агрессию. Но Александра полагала, что он просто интроверт, и он никогда не показал бы посторонним людям, любит он жену или нет.

Андрей был из очень обеспеченной семьи, именно его мать подарила паре квартиру. Добытчиком в семье тоже был Андрей: он работал программистом. Такая профессия позволяла ему работать из дома, и в первые месяцы после свадьбы он так и делал. Но потом он начал все чаще сбегать в офисы знакомых и коворкинги. Соседи очень любят замечать такое — и сразу приписывают разладу в семье. Александра не исключала, что тут они правы.

Но настоящая трещина в отношениях супругов появилась после рождения ребенка. Тоня была желанной дочерью, они оба любили малышку, дело было не в ней. После родов Кристина, несмотря на молодость и отличное здоровье, так и не смогла вернуться к былому весу. Преимущественно потому, что не желала, она хотела, чтобы муж ее любил такой, какая она есть. Муж, в свою очередь, любил ее такой, какой она была, и не отказался бы снова увидеть ту Кристину. В квартире Нефедовых бушевали скандалы, среди которых особо чуткие соседи улавливали такие лишенные оригинальности характеристики, как «жирная жопа» и «тупой кобель».

Проблема, не стоившая изначально и выеденного яйца, увеличивалась со стремительной скоростью. Андрей придирался к каждой мелочи, даже к тому, что раньше его нисколько не волновало. Кристина стала задерганной и нервной, довести ее до слез можно было щелчком пальцев.

Договариваться они не желали. И не важно, что они оба стали взрослыми и завели ребенка. Они продолжали вести себя, как дети малые, и развод стал неминуемым.

А развод, как это часто бывает, напрочь стер из памяти былые обещания и заверения в любви. Супруги без стеснения рычали друг на друга и сыпали угрозами. Все их внимание было сосредоточено на грядущих судах, так что нянька, присматривающая за неприкаянным ребенком, стала жизненной необходимостью.

Юлия Степановна общалась с соседями редко, но запомнилась им как женщина вежливая и добродушная. Она, в отличие от Нефедовых, всем нравилась, девочка — тоже. Но Юлии Степановны больше нет, девочка исчезла, остались только Кристина и Андрей, даже на фоне горя не прекратившие скандалить и обвинять друг друга во всех обидах.

Скандалы были бурными, но редкими. Не из-за перемирия, просто Андрей предпочел переехать к матери. Первые сутки после похищения он еще провел в семейной квартире, наблюдая, как и Кристина, за телефоном. Но никто им так и не позвонил, требований о выкупе не было, и стало ясно, что супруги будут сосредоточены друг на друге. Теперь Кристина сидела в квартире в компании полицейского, приставленного к ней и для охраны, и на случай запоздалого звонка похитителя.

Александра заходить к ней не стала. Она вышла из подъезда, устроилась на лавочке и набрала номер брата.

— Уже еду к тебе, — сразу же отчитался он. — Извини, задержался!

— Там хоть до еды дошло? — заговорщицки поинтересовалась Александра.

Ей хватило одного взгляда на брата и Алису, чтобы понять, каким будет этот «обед». Александре приятно было отметить, что ее инстинкты работают идеально. Да и Ян не стал притворяться, будто он не такой и все не так:

— Пообедал я уже один, но тебе захватил бутерброд. Алиса не возражала бы.

— Не сомневаюсь в этом.

Алиса ей понравилась. Пока у Александры было только первое впечатление, но оно оказалось благоприятным. Красивая девочка, ухоженная, домашняя, а главное, влюбленная в Яна. Хорошо бы, если бы он выбрал такую!

— Когда будешь здесь? — уточнила она.

— Через полчаса примерно.

— Хорошо, тогда я вызову Андрея Нефедова, пусть тоже явит свое великолепие.

Она позвонила Нефедову, а после этого так и осталась на скамейке. Александра прикрыла глаза, чувствуя, как кожи касается тепло осенних лучей. Редкий подарок — но потому особенно важный. В такие моменты Александре казалось, что она пропитывается солнечным светом, насыщается им, чтобы потом он сохранил в ней жизнь в самые холодные дни зимы.

Услышав шум неподалеку от себя, она лениво приоткрыла один глаз и вздрогнула, увидев среди оголенных веток ярко-красное пятно. Александра чувствовала себя так, будто сквозь ее тело пропустили заряд электричества. Она мало чего в жизни боялась, но этого — всегда… Испуг заставил ее распахнуть глаза и присмотреться к оголенному осенью дереву внимательней.

Конечно же, она ошиблась, и можно было выдыхать. Красное пятно оказалось полусдувшимся воздушным шариком, запутавшимся среди веток. Он привлекает внимание, но он, бесформенный и сникший, не пугает. Он ведь совсем не похож на маленькую красную птичку…

Она никогда не видела красных кардиналов до того, как попала в США. Не только саму птичку, даже ее изображение. Да и не удивительно: нигде больше ее не любят так, как в Штатах.

Красный кардинал удивительно красив. Это живое, подвижное создание, самки которого еще могут затеряться среди веток, а вот самцы, обладающие кроваво-красным оперением, — вряд ли. Их звездный час наступает зимой, когда все вокруг становится черно-белым, и только они будто бросают вызов самой природе.

Красотой красного кардинала разрешено любоваться только издалека. Единственное, что дозволено делать людям, — это устанавливать на заднем дворе кормушки для птиц, надеясь, что однажды к ним залетит очаровательный гость. По закону красный кардинал не должен содержаться в неволе.

Но Джонни Сарагосу законы никогда не волновали. Если он похищает и убивает людей, какое ему дело до птиц? Красные кардиналы и привлекали его тем, что ими нельзя было обладать!

В его комнате стояло пять клеток с этими певчими птицами. Они, напуганные и нервные, давно уже не видели солнечного света — и давно не летали. Но деваться им было некуда, они никогда не выбрались бы из своих роскошных, покрытых золотом и украшенных драгоценными камнями домиков.