Идея растолстения меня слегка позабавила. В самом деле, мой нездоровый образ жизни последнего времени привёл к тому, что я скорее напоминала скелет, обтянутый сероватой пергаментной кожей, хотя знакомые дамы, как одна, завидовали моей стройной фигуре. Ну что ж, может, это тоже к лучшему — не зря сменила образ жизни. Но где же, в конце концов, моя мать?

Она позвонила примерно ещё через полчаса, сказала, что едет ко мне прямо из больницы, и повесила трубку. Я так и не успела сказать ей про деньги. Ну и ладно, какие-то у неё наверняка есть, мне хватит. Много ли мне нужно? А кстати, и правда — много ли?

Я попыталась прикинуть, и тут выяснилось, что я совершенно не в курсе никаких современных цен. В самом деле, приходишь в супермаркет, нагружаешь тележку, даёшь карточку, расписываешься — и привет. А что сколько стоит… Ну не забивать же, в самом деле, голову такой ерундой.

С другой стороны, мой новый образ жизни, что очевидно, такого гусарства позволять не будет. Придётся учиться считать. Ладно, если я не знаю цен, пойду от противного. В магазин я хожу раза два в неделю, покупка моя стоит примерно долларов сто… Ладно, пусть без спиртного, оно дорогое, пусть без икры и рыбы, пусть без Валькиных прибамбасов, свежевыжатых соков и питьевой воды… Но долларов тридцать всяко должно получаться! За два раза — шестьдесят. Интересно, какая у Марины, то есть у меня, зарплата? Что-то там было такое по телевизору про забастовки учителей… Мамочка дорогая, так это же в месяц шестьдесят не выходит! А как же они живут?

Ну ладно, пусть без соков и парного мяса, но йогурты и фрукты все равно нужны. И яйца, хлеб, молоко. Мыло, шампунь, нормальная зубная паста. Не понимаю. А ещё одежда, обувь, не дай Бог — шуба? Что-то тут не так, наверное, я просто не в курсе. Спрошу у матери, когда придёт, у неё полно подруг молодости, она про них знает. А вот звонок, ну, кажется, и она.

Я бегом кинулась открывать дверь и уже через секунду действительно встретилась наконец с собственной матерью. И как же я рада была её видеть! Как здорово, что она у меня есть!

Она тоже явно была рада видеть меня, что не помешало ей, едва сняв пальто, немедленно начать меня ругать.

— Ну и что ты такое устроила? Что за бредовая идея, зачем тебе это надо? Я была с утра в больнице, все видела, бедная девочка, как тебе не стыдно!

— Мам, подожди, расскажи толком. Как она?

— Я рассказываю. Она нормально, но никакой амнезии у неё нет, она все отлично помнит, ничего не понимает и страшно напугана.

— Как нет амнезии? И что, она правда все помнит? Мам, этого не может быть, я же с ней говорила, она собственного имени не помнила.

— Я не знаю про имя, но она понимает, что она — не ты. Чего она не помнит, так это как она туда попала, вот тут ты права. А остальное, по-моему, отлично помнит. Я сидела с ней, как дура, и жалко её, и сказать ничего не могу. Ты должна сама разбираться. И потом, что это за история с наркотиками? Мне Валя сказал, я чуть с ума не сошла, только потом сообразила, что это все-таки не ты. Что ты ей колола?

— Мам, ты точно сошла с ума! Какие наркотики? Я дала ей таблетку снотворного, своего собственного.

— Врачи говорили, у неё в крови были какие-то наркотические вещества, правда немного. Она, говорили, из-за этого и врезалась.

— Я без понятия. А Валька что?

— Валька ничего. Вчера, конечно, был в ужасе — и авария, и эти наркотики, и ты его не узнала, и с домработницей он успел поговорить…

— Так. А что с домработницей?

— Она у тебя в шкафу прибралась.

Мать замолчала и посмотрела на меня с выражением. Я потупила голову. Было, конечно, стыдно. Лучше бы я сама ей рассказала, но с другой стороны, ведь огорчать не хотелось. У меня хорошая мама, она меня любит, сама уже не молоденькая, ну и что я буду валить на неё мои проблемы? Тем более такое? Это правда, она могла и сама догадаться, но я потому и старалась заходить к ним в последнее время пореже, а звонить по утрам, пораньше…

— Ну мам, теперь ты понимаешь, почему я должна была оттуда уйти?

— Дурочка ты. — Странно, она перестала меня ругать, а ведь тут-то как раз было за что. — Конечно, я понимаю. Не почему уйти, а что вообще с тобой происходит.

— Ну да? И что же? Я и сама-то не все понимаю.

— Я и говорю — дурочка. Не понимаешь, спросила бы у мамы. Все очень просто.

Это было как-то даже обидно. У меня мировые проблемы вселенской сложности, себе самой-то не все объяснишь, а ей — просто. Наверное, что-то она недопоняла…

— И что ж тут такого простого?

— У тебя дети выросли. И уехали. И тебе стало казаться, что ты никому не нужна. Вот и все. Так со всеми бывает, и со мной было. Просто ты ещё очень молоденькая, тебе понять было трудно, сил ещё много, а заняться нечем.

— Не такая уж и молоденькая, вся жизнь успела кончиться. А когда это с тобой такое было?

— Ну как же — ты замуж выскочила, Лиза учиться уехала… А мы с папой остались. А папа — сама знаешь, все время на работе, у них с Валей как раз тогда фирма начала образовываться…

— И что? И тебе тоже так тошно было? А почему ты мне не сказала?

— А у тебя своя жизнь была, Митя маленький, Валя. А Лиза далеко. А потом — тут бесполезно разговаривать, тут надо просто понять и построить жизнь заново, свою, без детей.

— Ну, мам… Все-таки это не то… У тебя папа. Вы с ним всегда так отлично жили, совсем не так… Валька же меня просто от стенок не отличает.

— Валька тебя очень любит. Просто по-своему. У них, у мужиков, в этом месте все по-другому устроено. Он к тебе привык, так что ему на тебя смотреть?

— Папа же на тебя смотрел?!

— Уверяю тебя, со стороны кажется, что и твой муж с тебя глаз не сводит. Да ты что, вон он как вокруг больницы бегает.

— Бегает! Он же меня даже не узнал! То есть узнал не меня. А ты говоришь…

— Ну… Но ты же сама понимаешь — это вообще уникальный случай, ваше сходство. Кстати, случай — а как ты собираешься из этого выбираться?

— А я пока не собираюсь…

— То есть как? Арина, прекрати, это несерьёзно. Ты же не можешь остаться тут навсегда?

— Почему это не могу? Отлично останусь. Буду жить и работать в школе. Мне, кстати, нравится.

— Ты пока не работала. Ты хоть школу-то эту нашла?

— Нашла. Там сейчас каникулы.

— Ладно, со школой потом. Арина, не ерунди. Я понимаю, такое совпадение, очень заманчиво, тебе было скучно, захотелось поиграть, но это же не может так продолжаться. И потом, а о Марине ты подумала?

— Она-то как раз только выиграет. Смотри, мам, из такой жизни попадёт в мою. У неё сразу все будет, как у золушки, а мужа у ней все равно нет, так что даже здесь она не потеряет.

— Психопатка. А как ты уговоришь её вернуться, если ей там понравится?