И вновь сон… Люди, проходящие по коридору Лейденского университета…Она вспоминает Мишеля Серве… Ведь это он в 1553 году описал процесс циркуляциикрови в организме. Всем известно, что Кальвин изгнал из Женевы всех своихоппонентов, а Серве приказал сжечь на костре вместе с его книгами… Будьтеосторожны, доктор ван Абель…

«Нет, я не ведьма… – снова и снова мысленно повторялаона. – Конечно, ведьм не существует… Все дело лишь в периодическойпереоценке наших концепций восприятия природы и принципов ее развития…»

А в тех розах не было ничего природного, естественного.

Равно как и в движении воздуха здесь, в номере, в легкомсквозняке, шевельнувшем занавески, прошелестевшем в разложенных на столикеперед ней бумагах и даже слегка взъерошившем ее волосы. Ничего естественного,несмотря на то что она явственно ощутила его прохладу. Это все его шуточки…Все, хватит, больше никаких снов! Интересно, всегда ли пациенты в Лейдене послеуроков анатомии самостоятельно встают и уходят из аудитории?

«И все-таки ты не осмеливаешься показаться мне – правда?»

В десять часов утра она встретилась с Райеном и поделилась сним своими планами, стараясь говорить о предстоящем замужестве как о чем-тосамо собой разумеющемся и давно решенном, чтобы тем самым свести к минимумучисло возможных вопросов.

– Райен, у меня есть одна просьба. – Она досталаиз сумки кулон с изумрудом. – Нельзя ли положить эту вещь в какой-нибудьнадежный сейф? В общем, спрятать подальше под замок, туда, где никто не сможетдо нее добраться.

– Нет проблем. Я могу хранить кулон прямо здесь, в офисе, –ответил Райен. – Но прежде, Роуан, я обязан дать вам разъясненияотносительно целого ряда моментов. Наберитесь немного терпения и выслушайтеменя. Как вам известно, легат Мэйфейров существует с незапамятных времен.Многие его положения могут показаться весьма странными, даже эксцентричными, итем не менее они изложены совершенно недвусмысленно. Боюсь, что, согласноодному из них, во время брачной церемонии кулон непременно должен украшать вашушею.

– Нет, это невозможно.

– Вы, конечно, понимаете, столь незначительныетребования, наверное, слишком деликатны, чтобы стать предметом спора илиразбирательства в суде, однако доскональное следование им и неукоснительноевыполнение являются – и всегда являлись – залогом того, что никто и никогда неполучит даже малейшего шанса упрекнуть наследника в нарушении условий… А сучетом размеров состояния и его…

Райен говорил еще долго. Речь его, как и речь любогоадвоката, была многословной, заковыристой и изобиловала юридическими терминами.Но главное Роуан поняла Лэшер сумел выиграть этот раунд. Естественно, он былпрекрасно осведомлен о легате и всех его условиях. И сделал Роуан свадебныйподарок…

Охваченная холодной яростью, Роуан устремила мрачный,невидящий взгляд в окно и, как это всегда бывало с ней в такие минуты, словноотстранилась от окружающего мира и перестала замечать, что происходит вокруг.

– Кажется, золотая цепочка разорвана, – сказалРайен. – Я распоряжусь, чтобы ее срочно отдали в починку.

Около часа дня Роуан приехала на Первую улицу с небольшим коричневымпакетом в руках. Наступило время ланча, и она привезла с собой два сэндвича ипару бутылок голландского пива. Майкл пребывал в чрезвычайном возбуждении. Подслоем земли на заднем дворе им посчастливилось обнаружить драгоценную находкустаринные красные кирпичи, которые когда-то использовали при строительстве вНовом Орлеане, однако давным-давно перестали производить. Великолепные,прекрасные кирпичи, каких нынче нигде не достанешь! Теперь можно будет сложитьиз них новые воротные столбы. Материал просто сказочный! А еще они нашли вмансарде тайник, в котором хранились старые чертежи.

– Похоже, это оригиналы: планы дома и остальныхпостроек. Вполне вероятно, они начерчены самим Дарси, – радостно объяснилМайкл. – Идем же, Роуан, я тебе покажу. Я оставил их там, наверху, –они такие хрупкие.

Вместе с Майклом она поднялась по лестнице. Как чудесновыглядят свежевыкрашенные, чистые комнаты! Даже спальня Дейрдре кажется веселойи нарядной – такой, какой ей и следовало быть всегда.

– У тебя все в порядке? Ничего не случилось? –обеспокоенно спросил Майкл.

«Следует ли говорить ему об этом сейчас? – размышлялаРоуан. – Нужно ли, чтобы он переживал и постоянно думал о том, что в деньсвадьбы мне придется надеть проклятый кулон?»

Она понимала, что если не выполнит условие легата, то еевеликой мечте о Мэйфейровском медицинском центре придет конец, равно как имногим другим благим делам и намерениям. А Майкл, узнав обо всем, просто сойдетс ума. Нет, она не вынесет, если вновь заметит испуганное выражение в егоглазах, если вновь увидит его чрезмерно взволнованным, расстроенным и слабым.

– Все хорошо, милый, – поспешно сказалаона. – Ничего страшного не произошло. Просто я опять все утро провела вкомпании адвокатов и очень соскучилась по тебе. – Она обняла Майкла иуткнулась носом в его шею. – Я правда очень, очень соскучилась.

Новость, казалось, никого не удивила. За завтраком Эронпровозгласил тост, выпил вместе с ними и вернулся в библиотеку особняка наПервой улице, где по просьбе Роуан составлял опись редких книг.

Красноречивый Райен приехал во вторник днем. Пожимая руку,он окинул Майкла внимательным взглядом холодных голубых глаз и произнеснесколько вежливых, приличествующих случаю фраз, а в завершение добавил, чтовысоко ценит его достоинства и достижения. Слова Райена могли означать толькоодно: он воспользовался всеми доступными каналами и связями, дабы проверитьфинансовое положение будущего родственника, словно собирался нанять того наработу.

– Уверен, вы несколько обескуражены, – сказалон. – Мало кому может понравиться такая проверка. Поверьте, мне тоже недоставила удовольствия необходимость копаться в делах жениха наследницы легатаМэйфейров. Однако таковы правила, и я был просто обязан…

– Да я, собственно, ничего не имею против, – слегкой усмешкой перебил его Майкл. – А если выяснить удалось не все и васинтересуют еще какие-либо детали, не стесняйтесь, спрашивайте.

– Ну, для начала объясните, например, как вы ухитрилисьдобиться таких успехов и ни разу не нарушить закон, не совершить хотя бымелкого преступления.

Смущенный столь откровенной лестью, Майкл коротко хохотнул,давая тем самым понять, что понимает и принимает шутку.