Дин открыл холодильник и внимательно осмотрел его содержимое, определяясь каких именно бутербродов ему хочется.

Определившись с перекусом, он взял багет, положил его на деревянную разделочную доску и разрезал его вдоль. Затем он достал из холодильника авокадо, который был достаточно зрелым, чтобы намазать его на хлеб. Разрезав авокадо пополам, Дин вынул косточку, выскоблил ложкой зелёное, маслянистое содержимое и намазал им половинки багета. Затем он достал из холодильника несколько ломтиков копченого лосося, и аккуратно разложил их поверх намазанного авокадо. Вслед за чем накрыл их слайсами сыра чеддер и несколькими кольцами красного лука. После чего слегка посолил, поперчил, соединил обе половинки багета и…

Нет, не съел) Как вы могли так плохо о нем подумать! Он всё же, как никак, ни кто-нибудь, а владелец лучшего столичного ресторана!

Сделав шаг назад, он придирчиво оценил свою работу. Затем вложил бутерброды в пресс для сэндвичей, чтобы слегка подрумянить хлеб и растопить сыр.

Дожидаясь пока приготовятся сэндвичи он налил себе апельсинового сока и вновь задумался: «О чем же он забыл? Что он упустил из памяти?»

Этой же мыслью он продолжал терзаться и доставая уже горячие бутерброды и нарезая их на две части косым разрезом и раскладывая на тарелке. Однако сколько он ни пытал свой мозг, тот держался стойким партизаном и так и не выдал ему похороненную в своих глубинах «страшную» тайну.

Так и не вспомнив за время перекуса, о чем именно он забыл, Дин решил принять душ. Он давно заметил, что вода не только очищает и расслабляет его тело, но и прочищает мозги. Ответы на мучащие его вопросы довольно часто приходили к нему именно в душе.

Не подвел душ и сейчас.

Первые струи горячей воды приятно окатили его тело, смыв с него усталость и напряжение прошедших суток. Дин потянулся за шампунем, его движения, когда он намыливал голову, были механическими и расслабленными. Он погрузился в звук льющейся воды и, случайно скользнув взглядом по экрану домофона, висевшему на стене в ванной, «вдруг» вспомнил!

Ещё бы он не вспомнил!

Если из специального заговоренного от конденсата экрана на него смотрела та, о которой он забыл!

Точнее, пока она смотрела не на него, а на его дом. А если ещё точнее, то по дорожке по направлению к черному входу шла его замужняя любовница известная киноактриса Гиацинта Блумфилд, которая, разумеется, встречала новый год со своей семьёй и с которой он договорился о свидании позавчера утром, то есть, до истории с покушениями и герцогиней.

Красавица с длинными, волнистыми ярко-рыжими волосами, которые сияли на солнце и развевались на ветру, между тем приближалась к его порогу. Она была одета в элегантное зимнее пальто кремового цвета с меховым воротником, который идеально гармонировал с её кожей. На её ногах были подчеркивавшие их длину и стройность высокие сапоги.

– Троллий городовой! – выругался он, вспомнив кое-что важное ещё: – У неё же ключ от задней двери! «И если вдруг Элисон не спит и решит прогуляться, например, на кухню, то они вполне могут встретиться!» – уже мысленно додумал он, точно зная, что ему бы этого очень не хотелось бы. Во-первых, это (и присутствие в его доме другой женщины, и то, что эта другая женщина узнает её тайну) ещё больше расстроит и так уже, судя по воинственному выражению лица, весьма расстроенную Гиацинту. А во-вторых… Со вторым было сложнее, поскольку он не совсем понимал, почему его хоть сколько-нибудь заботит, что подумает о нем Элисон, узнав о Гиацинте.

Другими словами, медлить ему было нельзя. Посему ещё раз выругавшись, он, не тратя время на то, чтобы смыть с головы шампунь, схватил с вешалки полотенце и, в прямом смысле слова на ходу оборачивая его вокруг талии, ринулся к задней двери.

Он был в такой спешке и так целеустремлен, что не сразу услышал звуки, которые явно не были ни звуками открывающейся двери, ни шагами и которые при этом явно доносились не со стороны черного входа, и даже не главного, а комнаты, которую он выделил Элисон.

Глава 12

Даже несмотря на то, что их специально пять лет дрессировали не теряться в самых сложных и неблагоприятных обстоятельствах, профессор по боевой подготовке все равно бы ею гордился. Элисон среагировала мгновенно: руки двигались быстрее, чем мысли, и уже через долю секунды файербол не просто полыхал в её ладонях, он, светясь и треща, словно живое существо, летел навстречу её пока невидимому врагу. И это невзирая на то, что при падении с кровати она довольно неудачно упала, весьма прилично приложившись об пол лбом.

Не ожидавший такой прыти враг вскрикнул. Более того, с другой стороны кровати послышался глухой удар рухнувшего на пол тела. Элисон понимала, что рухнуть тело могло как от прямого попадания, так и уходя от прямого попадания, поэтому высовываться из-за своего края кровати не спешила.

Держа в одной руке готовый к атаке очередной файербол, а другой, удерживая краешек кровати для равновесия, она прислушалась. Что оказалось не так-то просто, поскольку громко бившееся в её груди сердце заглушало все звуки. Спустя несколько, показавшихся ей вечностью секунд, её слух все же зарегистрировал едва уловимый шорох в другой стороне комнаты. И она, не мудрствуя лукаво, запустила в направлении звука второй файербол, не столько рассчитывая вновь попасть, сколько отвлечь. Ну и в качестве предупреждения: «Не подходи, убью!»

Предупреждение сработало даже слишком хорошо, к ней не только не подходили, но и звуков больше не было слышно.

Она подождала три секунды, четыре, пять… В конце концов не выдержала, выглянула из-за бортика кровати и еле ушла от файербола.

– Что б тебя! – выругалась она под аккомпанемент шипения чуть не испепелившего её файербола. В след за чем выругалась куда крепче, поняв, что с перепуга, вложила слишком много сил в два файербола и теперь у неё осталось резерва всего на один, максимум на два, а значит, расходовать их нужно было наверняка.

Наверняка! Мысленно хмыкнула она. Легко сказать, но трудно сделать, учитывая, что она понятия не имеет, где находится её противник, а просто на слух она уже попробовала пальнуть и, судя по всему, промазала.

И тут её осенило. Противник тоже её боится. А значит, его можно обмануть. Вот только с помощью чего?

Она неосознанно посмотрела на прячущегося вместе с ней за кроватью кота. Тот ответил ей осуждающе-возмущенным