Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не выдержав, Дайон встал и вышел из палатки. Памятуя о приказе, отданном часовым, он не стал искушать судьбу и направился к костру, около которого сидел Жюст.
– Не спится? – хмыкнул командир отряда при виде герцога. – Птицы?
– Да.
Дайон опустился рядом и протянул руки к тлеющим углям.
– Привыкнешь. Это лучше, чем когда они молчат.
– Почему?
– Потому что тогда враг близко.
Герцог криво усмехнулся. Если бы врагов всегда можно было распознать по молчанию птиц. Жюст помолчал еще немного, а потом отстегнул от пояса пузатую флягу:
– Буде… те?
– Давай уж на ты, чего там, – вздохнул герцог, подхватывая сосуд и делая осторожный глоток. Горло словно обожгло. – Самогон?
– А что же еще? – хмыкнул Жюст. – С вином здесь сложно, да и не берет оно…
– А самогон берет?
– Нет. – Жюст тоже отпил из фляги. – Ничего не берет. Я-то думал, за два года точно привыкнешь…
– К чему? Пить?
– Видеть вокруг смерть. Те ребята… Им ведь не было и двадцати.
Дайон кивнул, подспудно чувствуя вину за смерть незнакомых, в общем-то, людей. Но они защищали его, мальчишку, сидящего в замке и вздрагивающего от каждого шороха.
Мучительный стыд наполнил душу. Герцог протянул руку за флягой и сделал еще один глоток.
– Понимаешь, – хрипло продолжал тем временем Жюст, – я же мог их остановить, но отвлекся…
– Вряд ли они бы тебя послушались.
Еще один глоток, тепло разливается по телу.
– Теперь мы этого не узнаем.
– Да…
Несколько минут они молчали, просто глядя на язычки пламени. Жюст то и дело прикладывался к фляге и передавал ее собеседнику. Дайон скорее делал вид, чем пил. Привыкший к пирам и дипломатическим обедам, он понимал, что проходит очередную проверку.
– И как сейчас в Эвендейле? – Жюст первым нарушил молчание. Герцог хмыкнул.
– По-разному. – Он нахмурился, вспоминая что творилось в то время в графстве. – Ковентедж, хоть и понес потери, переломил ситуацию и теперь устанавливает контроль на своих землях.
– Вот бы нам так же, а то… – Жюст обреченно махнул рукой и опять приложился к фляге. – Нет, ты не думай. Я не жалуюсь, но в лагере все больше народу. В основном – женщины и дети.
– Почему они?
– Прячутся. Мужчины, кого не убили, либо сражаются за герцога, либо сидят в тюрьмах… а паразиты этим пользуются.
– Вот как?
Дайон кинул быстрый взгляд на собутыльника. Судя по всему, Жюст уже дошел до того состояния, когда в ходе душевной беседы начинают проскальзывать лишние подробности.
– Да. Далеко ходить не надо. Та же Виола! Ну та, с которой ты целовался на дороге.
Жюст усмехнулся и покачал головой.
– Я понял, – сухо обронил герцог. – Так что с ней?
– Она – единственная, кто уцелел, когда на их замок напали. Гостила у тетки, матери Анри.
– Анри? Я думал он – ее брат, – признался Дайон.
– Кузен, а теперь и наследник ее майората. Из-за этих земель весь сыр-бор и пошел.
Жюст вздохнул и допил из фляги. На всякий случай заглянул внутрь, чтобы убедиться, что ничего не осталось. Дайон терпеливо ждал продолжения рассказа. Собеседник подбросил веток в костер и продолжил:
– Земель, конечно не много, но они приносят хороший доход. А если объединить их с соседскими, получится огромное имение. Вот сосед и позарился. Сначала, еще до Смуты, свататься приезжал, но ему отказали под предлогом, что девочка слишком мала, а как все началось, он и воспользовался. Принялся настаивать, угрожать…
– И никто не призвал к ответу? – Голос герцога стал жестче. Он невольно сжал кулаки, с горечью осознавая, что и тут он бессилен.
– А кто призовет? Сосед теперь шерифом стал. Анри пришлось бежать, и кузину с собой увел.
– Странно, что Анри не женился на кузине. Это могло решить проблему.
Герцог с тоской посмотрел на пустую флягу.
– Не сложилось у них. Он может и не против, но вот Виола… в ее возрасте все мечтают о принце или, на худой конец, герцоге!
– Сдается мне, герцог еще слишком юн, чтобы жениться. – Дайон криво усмехнулся, вспомнив портреты кандидаток в невесты, которые ему показывал секретарь. – К тому же вряд ли он станет хорошим семьянином.
– По-моему, ты предвзято к нему относишься, – заметил Жюст.
– Разве?
– Конечно. Он еще мальчишка, откуда тебе знать, каким он будет?
– Посуди сам, он два года просидел взаперти в подземелье замка… думаешь, это прошло бесследно?
– П-погоди, почему два? – от неожиданности Жюст даже слегка протрезвел. – Замок захватили аккурат полтора года назад.
– Верно, – Дайон прикусил губу, понимая, что непростительно расслабился. А всему виной самогон и задушевная беседа у костра. Он демонстративно подхватил флягу и протянул ее Жюсту. – Пить мне надо меньше!
– Просто у тебя, как и у нас всех, каждый год тянется слишком долго.
– Верно. – Герцог демонстративно потянулся. – Ладно, спать пора! Спокойной ночи!
– Спокойной, – отозвался Жюст, провожая собеседника задумчивым взглядом.
На следующий день Дайон проснулся поздно. Открыв глаза, он долго пытался сообразить, почему вместо привычного балдахина с вышитым золотом гербом Левансии видит переплетенные ветви и густую листву. Потихоньку стали возвращаться воспоминания. Герцог потер лоб и встал. Пошатнулся.
Голова гудела. Все-таки вчера он умудрился перебрать и совершить ошибку. Интересно, вспомнит ли о его промахе Жюст?
Приведя себя в порядок, насколько это было возможно в походных условиях, герцог вышел из палатки. Обитатели лагеря толпились у костра. Среди них действительно было много женщин и подростков. Трагедия семьи Виолы не была единичным случаем. В первые годы после освобождения Дайон часто разбирал дела о наследовании земель. Но то были бумаги. Теперь он столкнулся с живыми людьми.
Поздоровавшись, он получил свою порцию каши-размазни и присел в сторонке, старательно делая вид, будто не замечает настороженных взглядов.
– Дядя, а ты тоже сбежал от плохих?
Вопрос вывел его из задумчивости. Он поднял голову и обнаружил белокурого ангелочка лет пяти от роду с огромными внимательными глазами. Герцог улыбнулся:
– Да.
– Я так и знала! – заявила девчушка. – И маме сказала, хотя она и не верила!
– Маме?
– Да, моя мама – баронесса Лесгрейв! – она так старательно произносила звук «р», словно научилась выговаривать его только вчера.
– Вот как? – Дайон нахмурился, имя показалось ему знакомым. – А тебя как зовут?
– София-Вильгельмина! – заявила девчушка.
Услышав имя, фигурировавшее в списке его невест, герцог рассмеялся. Сразу вспомнился портрет очаровательной девушки, который демонстрировал ему секретарь. Вот он и познакомился с одной из потенциальных невест. Девочка тем временем приняла смех на свой счет и обиженно
