— Из-за Веблии? Не стоит! Она сама теперь от каждого угла шарахаться будет, ожидая, что там прячешься ты! — попытался я успокоить любимую.

— Нет… Скажи, Илий, как ты живёшь, зная, что любая травма, любая болезнь не пройдут даром? Зная, что ожог или удар ножом не излечат маги и придётся либо жить калекой, либо мучительно умирать от боли?

— Даже не задумываюсь над этим, просто не суя руку в пламя и не подставляясь под удар без необходимости.

— Это же каждый свой шаг просчитывать!

— Верно. Помогает, кстати, не только в мелочах, но и формирует определённые навыки — думать головой, например.

— А я так не привыкла. Есть, конечно, свой стопор не лезть, куда не надо, но всякую ерунду всегда отбрасывала в сторону, понимая, что на пути к достижению цели будут знающие маги, обладающие Истинным Искусством. Даже когда была Цветочком, то боялась не травм и увечий, которые через сутки поправят, а только одного — «заиграют» до смерти. Теперь же страшно смотреть на ступеньки — сразу представляю, как качусь по ним, ломая кости, которые никто потом не поставит на место за несколько минут. Про драку с ведьмой и говорить не приходится — сейчас бы точно не встала между ней и Кортинаром, опасаясь за собственную шкуру. Да что там ведьма! Все вещи кажутся опасными! Малодушная я…

— Ну, ты недалека от истины. В моём мире куча несчастных случаев на ровном месте. Упал со стула — неподвижный инвалид с переломанным позвоночником, прищемил палец дверью — месяц пользуешься одной рукой, пока на повреждённой кости трещина не срастётся, про колюще-режущие предметы даже упоминать не стоит — так и норовят проткнуть или что-то дорогое оттяпать.

— Ужас! Я теперь из-под одеяла не выберусь!

— Верно! Валяйся на кровати, читай книги, смотри в потолок.

— Правда, можно? — посмотрела жена на меня взглядом Черныша.

— Естественно! Главное, чтобы потолок не обвалился, так как сверху кто-то по нему постоянно ходит, отчего-то считая собственным полом, и топает, топает, топает… Ты по паркету тоже осторожно перемещайся — не дай Творцы, где-то трещинка в несущей балке. Одно неосторожное движение и лежишь у… Кстати, а кто живёт под нами?

— Аристократишки какие-то из дворцовых лизоблюдов… А что?

— И вот ты лежишь у них на полу, а на тебя сверху эта дефектная балка каааак…

— Прекрати! — зажала ладошками свои уши Колокольчик. — Я сейчас с ума сойду! Дворец опасен! Все дома опасны! Хочу на природу, на простор, где…

— Ядовитые змеи, горные обвалы, падающие деревья. Продолжать?

— Нет! Защити меня! — задыхаясь, уже кричала она, явно словив паническую атаку.

Упс! Кажется, перебрал с ужасами, пытаясь «клин клином выбить»! Надо исправлять ситуацию.

— Дорогая! Не всё так плохо! В конце концов, от чего мы быстрее загнёмся — от мифической ошибки при построении дворца или от очередного безумства пьяного короля?

— От всего! Можно фруктовой косточкой подавиться!

— Если не будешь есть — умрёшь от голода. И, вообще, ты сколько раз косточкой давилась?

— Теперь точно не в то горло попадёт!

— Так ешь осторожнее.

— Не буду!

— Тебя надо было не Фаннорией родителям назвать, а Эльзой.

— Это почему? — временно перестав истерить, с любопытством спросила благоверная.

— Была в моём мире такая. Пришли её сватать, и послал отец эту деваху в погреб за пивком. Спустилась она и только хотела взять кувшин, как нафантазировала, будто бы на голову может упасть кирка, висевшая рядом. И представилось ей, что сватовство прошло удачно, родился у неё ребёнок, полез в погреб, и эта кирка его, упав, прибила. Она запаниковала, и когда пришли родственники, то поведала им страшную догадку. Короче, обрыдалось всё шибанутое семейство, но Эльза на этом не остановилась, в конце концов, потеряв себя от подобных домыслов.

— Ничего себе, «умная»! Идиотка! Не нравится кирка — сними и положи на пол, а не сопли распускай!

— А если бы она её случайно уронила и та Эльзе ногу отчекрыжила? А если бы впотьмах об лежащую кирку кто-нибудь из родственников споткнулся и шею себе свернул? А если бы…

— Но ведь всего этого могло бы и не быть! Какой шанс покалечиться от вещи, годами висевшей на стене?! — с жаром перебила меня Колокольчик.

— Ну, не знаю… Вот на тебя же и вековые потолки падают, и косточки не в то горло лезут, которые до этого замечательно выплёвывались. Видишь! Ты тоже наперёд всё плохое знаешь, потому что оооочень умная «Эльза» Колокольчик!

— Щас получишь!

— Нельзя! Вдруг кулачок повредишь?

— У меня другой есть!

— И второго не жалко?

— Для твоей наглой морды — нет! Хоть удовольствие напоследок получу, прежде чем несчастной погибать от этого жестокого мира! Мужлан! Один Черныш меня понимает!

— Этот, хоть и приручённый, но опасный зверь? Да он бешенством заразиться может в любую секунду и разорвёт тебя на части!

— Илий, — с укором, но уже спокойно сказала Фаннория. — Была неправа — уже отпустило. Только о Чернышике ты зачем так? Он же такой милый! Стыдись! Сколько раз всем нам помогал и вечера мне скрашивал, пока ты по всяким Греянам шлялся?

— Ох, не знаю Эльзочка… Теоретически, ведь, может?

— Не называй больше так, если не хочешь ночевать один на диване! Страшновато, конечно, жить с новыми ощущениями, но и ты меня пойми…

— Понимаю, любимая, — обняв её, прошептал, уткнувшись в белую копну волос жены. — Жизнь очень непредсказуема, но помни, что рядом есть я, Парб и Штих, и мы ни за что не оставим тебя, что бы ни случилось.

— И Черныш ещё…

— Куда уж без него, совратителя чужих жён.

— Я не…

Попыталась она оправдаться, но тут же была перебита со смешком:

— Что не ты? Чем докажешь?

— Ах так?! Гаси свет, зануда! И не смотри, что маленькая — всю ночь от моей большой и очень злой любови мучиться будешь, пока пощады не попросишь! Сегодня на тебе отыграются и «глупая» Фанька, и «умная» Эльза!

Признаюсь, Фанни не обманула, и уже под самое утро я действительно попросил пощады, выжатый как лимон. Надо будет ещё какую-нибудь земную сказку под её персону адаптировать, чтобы повторить. Но… Не сразу! Уж больно страстная мне жена досталась — не осилю подобные эксперименты каждую ночь проводить.

Через три дня случилось радостное событие — приехал сам начальник Школы Шутов магистр Замруд Хохотун вместе с Сумом Ручьём! Просто, без предупреждения тихонечко вошли на репетицию и скромно стояли у стенки, пока не были замечены нашей братией. Как же мы обрадовались бывшим учителям, благодаря науке которых до сих пор живы.

Что ни говори, а очень многое зависит в жизни не только от нас самих, но и от тех, кто вкладывает знания в наши головы. Помню, в земной школе ненавидел историю с первого урока. Толстый пожилой мужик в засаленном пиджаке что-то бубнил все сорок пять минут, больше следя не за своим словоизвержением, а чтобы никто не вертелся и не разговаривал. Система знания и понимания предмета у него тоже была простой и скучной: выучил даты — пять, а то, что за ними стояло, уже не волновало абсолютно. Так и учились, зубря ненавистные параграфы с цифрами. Года через полтора он исчез, а на его место пришла своеобразная, худая и длинная как жердь Мария Сергеевна. Живая, со всклокоченными короткими волосами, она сразу получила прозвище «Ёршик» и показала, насколько может быть интересна история, если правильно её преподнести. Какие баталии разворачивались на её уроках! Даже двоечники на задних партах откладывали в сторону «Морской бой» и включались в споры! Мы не только учили нужное, но и сами забегали вперёд, освоив учебник раньше времени, ставший не очередным «кирпичом» в школьной сумке, а окном в новый интересный мир. Когда она тяжело и безнадёжно заболела, не проходило и недели, чтобы мы, оболтусы из спортивного интерната, не навещали её. На похороны пришли все её ученики, и никто не скрывал своих искренних слёз, глядя на свежий холмик с крестом… Много времени уже прошло с той поры, но образ нашего Ёршика до сих пор стоит перед глазами и олицетворяет собой истинного УЧИТЕЛЯ, давшего не просто сухие цифры исторических дат, а понимание настоящей жизни.