Семен оторопел.

– Таки что? Они в порядке?

– Замечательное качество, – началнахваливать покупку коллега, – фирменная вещь!

Чем дольше радовался Веня, тем сильней дивилсяСеня.

В конце концов он не выдержал и прямо спросил:

– Таки они у тебя на разные ноги?

– А ты откуда знаешь? – изумилсяВеня. – Представляешь, оказывается, и на Западе случаются незадачи. Яперед отлетом решил еще раз на ботиночки полюбоваться, развернул пакеты. А там!Все ботинки на правые ноги! Пришлось рысью в магазин нестись. Поменяли, правда,без писка! Вот что значит заграница. У нас бы сто бумажек заполнить заставили,а там…

– Почему ты меня не предупредил! –заорал Семен.

– А что? – удивился Веня. – Утебя тоже все на правые ноги оказались? Вот уж не думал, ты же их раньше меняпокупал, без спешки, потом еще всем показывал, неужто не заметил? Ну и дела,капиталисты проклятые!

– А ну отдавай, – рявкнул чей-тоголос.

Я оторвалась от созерцания собственных ног ипосмотрела перед собой. Возле скамеечки, красная от возбуждения или духоты,стояла соседка по вагону. Та самая девушка, сидевшая справа от меня.

– Отдавай, – повторила она, –живо, я на работу опаздываю! Нацепила мою обувь и почесала! Еле догнала тебя,хорошо, выбежать из вагона успела. Ну чего уставилась?

Я перевела взор на ноги незнакомки ивздрогнула. Черная шпилька и светло-бежевая платформа! В голове моментальнопрояснилось. Значит, девице тоже было не слишком комфортно в обуви, вот она исняла ее. А я, торопясь выйти из поезда, не посмотрела, во что вталкиваю правуюногу, перепутала стоявшие рядом туфли.

– Москва на три четверти состоит изидиотов, – резюмировала девица, совершая обмен, – надеюсь, ты больнаялишь на голову, никаких иных инфекций, типа грибка, не имеешь! Ну, чегомолчишь? Эй, тетеха!

Я молча втискивалась в светло-бежевую лодочку.И о чем здесь говорить? Идиотская ситуация, но, с другой стороны, любая из насмогла оказаться в такой.

– Послушай, – проникновенно сказаладевушка, – скажи наркотикам «нет». Хочешь мой совет? Лучше бухалово, чемширялово. От водки беды не будет, ну начнешь с зелеными чертями спирт глушить,и только, а иголки выброси. Вон, сейчас даже не врубаешься, что случилось!Мрак!

Возмутившись до глубины души, я раскрыла рот,чтобы достойно ответить нахалке, но тут к перрону с шумом и лязгом подкатилочередной поезд, девушка вскочила внутрь, и ее умчало в темную трубу тоннеля.Внимательно оглядев свои ноги, я вздохнула и пошла к эскалатору. Хорошо еще,что я сейчас ехала в вагоне одна, окажись со мной Юля, Лиза или Кирюшка,насмешек было бы не избежать до конца столетия.

Дворик, где произошло несчастье, я нашласразу. Небольшое квадратное, заасфальтированное пространство, обрамленноемаленьким, двухэтажным домом, стоящим в виде буквы «П». Посреди «патио» быларазбита клумба, на которой погибали непонятные растения, непохожие надекоративные посадки, скорей всего сорняки, вылезшие из земли перед самымихолодами. По периметру дворика росли невысокие кустики, почти все они выгляделиодинаково: тоненькие веточки и засохшие серо-желтые листочки. То ли их убиланачавшаяся осень, то ли посадки заболели некоей инфекцией. Но один куствыглядел неправдоподобно красиво: замечательно толстый, коричневый ствол лаковопоблескивал в уже не жарком солнце, крона темно-зеленого цвета не имела никакихпятнышек. Слегка удивившись, я приблизилась к этому растению и сразу поняла, вчем дело, – оно было искусственным. Очевидно, находившаяся в зданиипейджинговая компания решила облагородить дворик и выставила на улицу хорошосделанный муляж.

Следующий час я провела, внимательно изучаяпейзаж, и пришла к неутешительному выводу: ничего интересного, никаких следовпребывания тут Оли и Гены нет. Оставалось непонятным, каким образом коляска смалышом оказалась незамеченной. Дворик крохотный, спрятать повозку в нем, напервый взгляд, было решительно негде, единственное место, мало-мальскинапоминающее укрытие, находилось под псевдокустом, но все равно «экипаж» тамцеликом ни за что не уместится.

В глубокой задумчивости я подняла голову истала осматривать окна, все они были тщательно зашторены, кроме одного, узкого,расположенного прямо над удачной подделкой под живое дерево.

Вздохнув, я вышла на улицу, увидела дверь стабличкой «Компания «Ом» и позвонила в домофон.

– Вы к кому? – прохрипело изокошечка.

– Э… в «Ом».

– К кому?

– Ну… я из газеты.

– Какой? – не сдавался невидимыйохранник.

– «Желтуха», – лихо соврала я.

– Зачем?

– Вот, решили сделать материал о вашейзамечательной компании, – бодро выкрикнула я, – положительный,хвалебный. Страна должна знать своих героев.

– Фамилия, – прервал мои словасекьюрити.

– Романова.

– Вас нет в списке посетителей, уходите.

– Правильно, никто ведь не знал, что яприду.

– Звоните начальству и договаривайтесь.

– Вы меня впустите, пожалуйста, а я сразупойду в нужный кабинет.

– Нельзя.

– Но как же мне поговорить садминистрацией?

– Не знаю.

– Подскажите телефон директора.

– Не имею права.

– Может быть…

– Лучше уматывай, – потерялвежливость служивый, – еще тут потопчешься, дежурных вызову, станешь потомостаток жизни на лекарства работать.

Потерпев полную неудачу, я спустилась скрыльца и призадумалась. Тут около домика притормозила маршрутка, из неевылезли две девушки: блондинка и брюнетка. Они спокойно поднялись поступенькам, и черненькая нажала на звонок.

– Кто там?

– На собеседование по поводу работы.

– К кому?

– Нас ждет Лина Сергеевна.

– Сейчас, – раздалось издомофона, – ну-ка, вы Самойлова, Федькина и Малофеева?

– Да, – хором ответилидевчонки, – Самойлова и Малофеева, а кто такая Федькина, мы не в курсе,она не с нами.

– Федькина здесь, – заорала я,кидаясь к двери, – я тоже пришла!