— В детстве я думала: мир — это волшебное место, — сказала она. — И что, если очень сильно хотеть, все получится.

— Такова магия детства. Все дети так считают.

— Я искренне верила: если очень сильно хотеть, все получится, — сказала она. — Что за глупость? В жизни так никогда не бывает. Это не голливудское кино, где в конце все складывается хорошо. Жизнь полна боли, печали, скорби по несбывшемуся. Это просто долгое путешествие от одного страдания к другому.

— Почему твоя жизнь так тяжела? — спросил Анжело. — У тебя хорошая семья, которая дала тебе богатство, крышу над головой и еду. Что у тебя было плохого? Стольким людям хуже, чем тебе.

Натали закатила глаза и отправилась в ванную:

— Не думаю, что ты поймешь.

— А ты объясни!

Натали обернулась и посмотрела на него. Темные глаза были серьезными и озабоченными. Разве она сможет перенести ужас и отвращение, которые появятся на его лице, если она расскажет правду?

Протяжно выдохнув, она открыла дверь:

— Я пойду в душ. Увидимся за завтраком.

Анжело пил кофе в комнате для завтрака, когда туда спустилась Натали, выглядящая спокойной и собранной. Ничто не выдавало тех переживаний, свидетелем которых он был ночью и утром. Маска снежной королевы вернулась на место.

Поднявшись, Анжело отодвинул для нее стул.

— Мама запланировала для тебя шопинг на утро, — сказал он. — Скоро она присоединится к нам, а сейчас решает какие-то вопросы с экономкой.

— Но мне ничего не нужно, — нахмурилась Натали.

— Ты не забыла, что в субботу выходишь замуж?

Натали отвела глаза, расстилая на коленях салфетку.

— Я не планировала покупать свадебное платье, — сказала она. — У меня есть кремовый костюм, который отлично подойдет.

— Это не только твоя свадьба, — покачал головой Анжело, — но и моя. Наши семьи будут праздновать вместе с нами. В повседневном наряде эффект будет не тот. Я хочу, чтобы ты выглядела как невеста.

Синие глаза встретили его взгляд с упрямством и твердостью.

— Я не хочу выглядеть как торт, — заявила она. — И не жди, что я надену фату.

Анжело стиснул зубы, подавляя раздражение. Она нарочно возражает, чтобы подразнить его? Он жалел, что вчера выказал мягкость. Натали явно пыталась манипулировать им в свою пользу. Разве ее отец не предупреждал об этом? Она умела получать желаемое. Но и Анжело тоже. Они стоили друг друга.

— Ты наденешь все, что я велю! — сказал он, пришпилив ее к месту взглядом. — Поняла?

Ее глаза вспыхнули огнем.

— Ты чувствуешь себя настоящим, крутым мачо, когда заставляешь меня делать то, что хочешь? Большим, могучим, неуязвимым?

От его слов Анжело почувствовал себя негодяем, но не собирался в этом признаваться.

— Я хочу, чтобы наша свадьба всем запомнилась, — с натянутым спокойствием произнес он. И не позволю тебе испортить ее детскими капризами. Ты взрослая женщина, и я ожидаю от тебя соответствующего поведения.

Натали наградила его гневным взглядом.

— Это все, господин? — поинтересовалась она.

Анжело отодвинул стол и бросил на него салфетку.

— Увидимся в церкви в субботу, — сказал он. — До этого у меня есть дела.

На ее лице мелькнула тень растерянности.

— Ты оставляешь меня здесь… одну?..

— Не одну. С моими родителями.

Горло Натали сжалось.

— Как внезапно, — сказала она. — Ты ничего не говорил про деловые поездки. Я думала, ты ни на шаг от меня не отойдешь, чтобы я не сбежала в последний момент.

Анжело оперся ладонями на стол и посмотрел ей прямо в глаза.

— Даже не думай об этом, Натали, — заявил он сквозь зубы. — Один неверный шаг — и наказание достанется твоему брату. Он никогда не попадет в Гарвард. И в любой другой университет. Пройдут годы, прежде чем Лаклан снова увидит белый свет. Ты все поняла?

— Я все поняла, — глухо повторила она, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Анжело несколько долгих секунд удерживал ее взглядом на месте, а потом выпрямился и поправил галстук.

— Постарайся не делать неверных шагов. Я позвоню. Пока.

Когда Натали с отцом прибыли в лимузине на место свадьбы, часовня на вилле Белландини в окрестностях Рима уже была переполнена.

Предшествующие дни были полностью заняты приготовлениями к церемонии.

Натали плыла по течению, не желая огорчать родителей Анжело, которые прикладывали все силы, чтобы она чувствовала себя комфортно.

Она каждый день разговаривала с Анжело по телефону, но он казался отстраненным и необщительным — звонки продолжались не больше пары минут. Не осталось никаких признаков ласкового и заботливого мужчины, которого она видела той ночью. Натали даже стала гадать, не передумал ли он жениться теперь, когда понял, насколько она странная?

Ее родители прилетели за день до свадьбы, и отец немедленно стал играть свою публичную роль заботливого папочки. Мать не менее привычно украшала интерьер, вся в бриллиантах и дизайнерской одежде, с ноткой бренди в дыхании, которую не могли скрыть никакие мятные леденцы.

Отец помог Натали выйти из машины перед часовней.

— Ты хорошо устроилась, — сказал он. — Я думал, ты найдешь себе какого-нибудь биржевого маклера из пригорода. Анжело Белландини — настоящая находка. Жаль, что он итальянец, но деньги компенсируют это с лихвой. Я и не думал, что ты сможешь поймать такую крупную рыбу.

Натали посмотрела на него с горечью:

— Не тебя ли я должна за это благодарить? Ведь это ты его загнал в мои сети.

Взгляд отца стал холодным и твердым, и он заговорил низким, сердитым шепотом:

— Что еще мне оставалось делать, дурочка? Будущее твоего брата зависело от расположения Белландини. Какое облегчение, что он захотел тебя снова! Честно говоря, не знаю, что он в тебе нашел, — хорошей жены из тебя не выйдет. Слишком мерзкий характер, причем с самого рождения.

Натали стиснула зубы, шагая под руку с отцом по гравийной дорожке к часовне. Она давно привыкла не отвечать ему, слова просто будут гореть у нее в груди, как и все остальные, проглоченные в прошлом.

* * *

При виде Натали, входящей в часовню, сердце Анжело подпрыгнуло в груди. На ней было великолепное платье цвета слоновой кости, облегавшее изгибы ее стройного тела и тянувшееся за ней по ковру, а на голове — короткая фата с диадемой, которая не вполне скрывала бледность лица.

Натали взглянула на него, проходя мимо, но в ее взгляде мелькнул испуг, так что Анжело даже почувствовал себя виноватым за то, как все устроил. Он взял невесту за обе руки: они были холодны как лед.