Позже Натали едва могла вспомнить поездку в Сорренто в автомобиле с водителем. Она задремала уже на втором километре и проснулась сразу после полуночи, когда машина остановилась. И обнаружила, что ее голова лежит на коленях у Анжело, который рассеянно перебирает ей волосы.

— Приехали, — сказал он.

Вилла находилась высоко на скале, с видом на море, на порт Сорренто и на живописные деревни на побережье. Окруженная садами на террасах и участком в два раза больше, чем у соседей, вилла обладала одним бесценным свойством — уединением. На мятой черно-синей простыне моря под ней мерцали огни кораблей. В душистом летнем воздухе витал сладкий и резкий запах лимонных цветов, а легкий бриз приносил звук звяканья от такелажа далекой яхты.

Анжело оставил водителя разбирать багаж, а сам повел Натали внутрь.

— Здание будущего отеля гораздо больше, — сказал он. — Завтра или послезавтра я тебя туда отвезу.

Натали окинула внимательным взглядом купольные потолки и арочные панорамные окна, старинный паркет и оригинальные терракотовые полы.

— Великолепно, — искренно восхитилась она. — Давно ты ее купил?

— Пару лет назад. Мне нравится уединенность. Это практически единственное место, где я могу закрыться от прессы.

— Наверное, сюда ты и привозишь любовниц, чтобы соблазнять подальше от папарацци? — не удержалась Натали.

— Ревнуешь? — Развязывая галстук, Анжело бросил на нее изучающий взгляд.

— С чего бы мне ревновать? — спросила она. — Ты мне не принадлежишь. Как и я тебе.

Анжело взял ее левую руку и поднял на уровень глаз.

— Ты ни о чем не забыла? Мы теперь женаты. Мы принадлежим друг другу.

Натали попыталась высвободиться, но его пальцы сжались сильнее.

— Как ты можешь мне принадлежать? — спросила она. — Ты заставил меня выйти замуж. У меня не было выбора. Пять лет назад я приняла решение расстаться и больше тебя не видеть. Я хотела жить своей жизнью. Но ты устроил все так, чтобы я оказалась в твоей власти.

— Перестань, Натали, — бросил он. — Ты устала. И я тоже. Сейчас не время это обсуждать.

Натали снова потянула свою руку и наконец освободилась.

— Не проси меня перестать! — заявила она. — У тебя все карты, Анжело. Я знаю, что ты хочешь сделать. Знаю, как думают такие мужчины. Ты заставишь меня влюбиться, а потом выдернешь ковер из-под ног, когда я этого меньше всего ожидаю. Но это не сработает, потому что я тебе не позволю. Не стану в тебя влюбляться. Ни за что.

Анжело смотрел на нее с нерушимым спокойствием:

— Теперь ты спустила пар? Тебе легче?

Выведенная из себя, Натали вздернула подбородок и посмотрела на него с вызовом:

— Почему ты не возьмешь то, что купил, прямо сейчас? Давай же, Анжело! Я твоя послушная марионетка. Хочешь потянуть за ниточки?

У него заходили желваки, и он окинул медленным взглядом ее тело с головы до пят и обратно. Натали чувствовала, как этот взгляд срывает с нее свадебное платье, стягивает белье, прожигает плоть.

А затем его черты словно сковала маска.

— Увидимся утром, — сказал он. — Хороших снов. — Он коротко поклонился, развернулся и ушел.

Натали слушала эхо его шагов по терракотовому полу, пока не осталось никаких звуков, кроме ее собственного прерывистого дыхания.

Спальня, которую выбрала Натали, находилась на третьем этаже виллы.

После тревожного сна она проснулась от яркого солнца, свет которого лился в высокие окна. Отодвинув гардины, Натали увидела раскинувшиеся внизу сады. На одной из садовых террас располагался ярко-голубой бассейн, окруженный роскошными зелеными кустами. Стройная загорелая фигура Анжело рассекала воду, ловко разворачиваясь в конце бассейна.

Натали отошла от окна прежде, чем Анжело ее заметил, и отправилась в душ.

Когда она спустилась вниз, то нашла завтрак, накрытый на чугунном столике в солнечном дворике, с трех сторон окруженном алой бугенвиллеей. Натали налила чашку свежесваренного кофе и, держа ее в руке, подошла к самому краю дворика, откуда открывался вид на порт Сорренто.

Вскоре к ней подошел Анжело. Он был одет в бежевые брюки и белую рубашку с закатанными до локтя рукавами, которые демонстрировали сильные руки. Волосы у него все еще были влажными, и полоски от расчески виднелись в густых темных прядях. Он выглядел потрясающе свежим и полным сил.

— Я думал, ты присоединишься ко мне в бассейне, — сказал он.

— Я не люблю плавать, — ответила Натали, отведя взгляд. — Предпочитаю наземные виды спорта.

Анжело отодвинул для нее стул за столом.

— Хочешь на завтрак что-нибудь горячее? — спросил он. — Я могу приготовить омлет или что-нибудь еще.

Натали удивленно подняла глаза:

— Разве у тебя нет под рукой прислуги все двадцать четыре часа в сутки?

— Служанка приходит сюда пару раз в неделю. Здесь я предпочитаю проводить время без того, чтобы вокруг топтался с десяток людей.

— О, как трудно жить миллионеру! — ехидно посочувствовала Натали, садясь.

Анжело посмотрел на нее с полуулыбкой:

— Ты сама выросла не в бедности. Твой отец — очень успешный инвестор. Он рассказывал мне о некоторых способах, благодаря которым пережил финансовый кризис. Он очень умен.

Натали взяла клубнику с красочной фруктовой тарелки посреди стола.

— Он многое умеет делать.

Анжело наблюдал, как она откусывает маленький ломтик.

— Ты не слишком его любишь, — заметил он.

— Откуда ты это взял?

— Я смотрел на тебя вчера на приеме. Ты напрягалась каждый раз, когда он подходил близко. И ни разу ему не улыбнулась.

Натали пожала плечами и взяла еще одну клубнику, сосредоточившись на отрывании листочков, а не на лице Анжело.

— У нас натянутые отношения, — призналась она. — Но ведь он тебе уже рассказывал про свои трудности со мной?

— Это тебя очень расстроило?

— Конечно, — сказала она. — Он умеет убеждать людей в своей правоте. Излучает обаяние. Никто не сомневается в его мнении. Он идеальный муж и идеальный отец. На публике никогда не показывает, каким бывает наедине с домочадцами. Ты его не знаешь, Анжело. Не знаешь, на что он способен. Отец может улыбаться в лицо, втыкая нож в твою спину, — и ты этого даже не заметишь.

Наступившая тишина заставила Натали почувствовать себя крайне уязвимой. Она не могла поверить, что сказала все это вслух. Как будто плотину прорвало и наружу вырвался грязный поток тайн, которые она хранила, сколько себя помнила. Ее слова словно все вокруг запачкали, даже птицы как будто умолкли.

— Ты его боишься? — нахмурился Анжело.