Я привыкла притворяться. В ответ на плоские шутки друзей подыгрывала им, чуть ли не сгибаясь пополам от смеха. Глядя на нашу компанию, можно было сказать, что мы прекрасно проводили время. Но когда проходил день этой бессмысленной болтовни и я возвращалась домой, внутри оставалась лишь пустота. Меня везде окружали друзья, социальные сети трещали от хвалебных комментариев, однако с каждым днем я чувствовала себя все более одинокой. Хан Сури, которая везде преуспевала и устремлялась ввысь, подобно орлу, в моменты одиночества превращалась в беспомощного цыпленка. Я слишком боялась, что в одночасье все исчезнет и люди увидят совершенно другую, неидеальную меня, – а в итоге потеряла собственную душу. Я делала что-то не так, но никак не могла понять, что именно. Страх, что мне так и не удастся найти ответ, навалился на мое сердце, как сумерки после заката.

– Да и как в библиотеке найти способ вернуть свое тело, разве есть такие книги? Вот достучусь до себя – и непременно напишу об этом.

Все-таки в форме души было и преимущество: можно кричать в библиотеке. Только мысль об этом не доставляла никакого удовольствия, скорее приносила опустошение. Я пошла к стене, за которой исчез Рю.

На улице мимо меня пробегали, дрожа, люди. Видимо, дул пронизывающий ветер, но я его не чувствовала. Я села на скамейку рядом с Рю. Близилось Рождество, во всем мире будет праздник, однако для нас этот святой день может стать последним. Чем больше думала об этом, тем тяжелее было дышать. Я взглянула на Рю. Сначала мне казалось, что он самый обычный легкомысленный старшеклассник, но теперь вижу, что он намного сложнее и глубже своих сверстников. Как я могла судить других людей, когда сама с собой не в ладу и теперь не могу достучаться до собственного тела? Я не стала задавать вопросов Рю и решила дождаться момента, когда он сам заговорит. Несмотря на то что серьезные проблемы рвали мою душу на части, здравого рассудка я не лишилась. Хватит и потери тела.

– Почему ты пошла за мной? Своих дел нет? – произнес Рю.

От его слов пропасть внутри меня стала еще глубже. Разве я могла сейчас думать о себе?

– За мои восемнадцать лет я ни разу не задумывалась о собственной жизни.

– Звучит так, будто ты махнула на себя рукой.

Нет, что ты, как раз наоборот. Иначе у меня не было бы отличных оценок и замечательных друзей. Конечно, не могу сказать, что это самое важное в моей жизни… У меня снова заболела голова. Казалось, я хожу по бесконечной ленте Мебиуса.

– Почему ты все еще не вернулся в свое тело?

Не знаю, не может Рю вернуться или не хочет, но, судя по словам Проводника, то ему ничто не мешает это сделать, в отличие от меня. Все из-за младшего брата?

– А это так обязательно? Жить без души не так уж и плохо.

– Не говори так! Представь… – Я хотела сказать о его маме, о том, как тяжело ей придется, но передумала, чтобы не ранить его снова. – Представь школу без столовой или бассейн без душевой – одно невозможно без другого. То же самое с телом и душой.

– А Библия говорит, что сравнение – грех, – усмехнулся Рю.

Глядя на повеселевшего Рю, я подумала, что ему точно семнадцать… А он тем временем продолжил:

– Без души тело перестанет думать и жить станет проще. Не так уж и плохо. Люди говорят, что жить надо спокойно, сглаживая все острые углы. А раз так, то зачем вообще душа? Она только мешает.

Душа мешает? Но без нее люди станут настоящими зомби или машинами. Почему Рю считает, что телу без души будет легче?

– Я думаю, намного лучше всегда идти на компромисс с собой и дать душе исчезнуть одновременно с телом, – ответила я.

– Почему ты называешь смерть исчезновением? Так и говори: «умереть». Чего изворачиваться?

Сначала я так и хотела сказать, но в разговоре с Рю аккуратно подбирала слова. Нелогично получается: к душевным страданиям других людей я относилась с осторожностью, боясь неловким словом ранить их, а собственная боль была мне безразлична.

– Хорошо, будем называть вещи своими именами. После смерти у человека не останется переживаний. Честно говоря, не знаю, я ведь не совсем мертва, поэтому не могу, наверное, о таком рассуждать, но…

Я безуспешно старалась сохранять спокойствие. Кажется, я перегнула палку, когда завела разговор о смерти с человеком, потерявшим младшего брата. Но не могла же я его бросить в такой тяжелый момент. Скорее всего, Проводник Душ специально свел нас с Рю. Ну все, в следующий раз он у меня получит!

– Мой брат болел с раннего детства. Врачи говорили, что он не дотянет до десяти лет, а брат прожил до четырнадцати. Я был готов к его смерти, даже если делал вид, что это не так. Я был готов хоть немного, – сказал Рю, глядя в пустоту. – А если тебя так волнуют другие, значит, времени свободного полно?

– Думаешь, я здесь потому, что времени у меня много? Не делай вид, что моя проблема легче твоей!

– О, опять про себя любимую заговорила!

Несмотря на то что общались мы отнюдь не по-дружески, рядом с Рю мне было спокойно. Это потому, что от меня осталась одна душа? Я решила, что могу открыть свои истинные чувства хотя бы раз. К тому же мы и правда плывем в одной лодке.

В словах Рю была доля истины: в форме души нет смысла осторожничать или думать наперед, все равно никто тебя не видит.

– Сама посмотри: наши тела останутся жить в этом мире, а мы исчезнем. И что в этом такого? Ты говоришь, страшно представить тело без души, то есть без возможности мыслить и чувствовать. Но никто об этом не знает, поэтому и не замечает ничего странного. Просто ты думаешь только о себе и делаешь что хочешь.

Это и произошло вчера. Мое тело списало сочинение и спокойно легло спать. Хорошо, что я находилась рядом и сделала все, чтобы мое телесное воплощение не пошло в школу. Но что станет с Хан Сури, когда я отправлюсь в другой мир?

– Мне все равно, я уже…

– Что уже?

Рю перевел взгляд и посмотрел куда-то вдаль, а затем повторил:

– Тебе настолько важно, как после твоего ухода тело продолжит жить, какие оценки оно будет получать, как будет выглядеть?

А может быть по-другому? Судьба Хан Сури касается в том числе и меня.

– Возможно,