Люди подобный поворот дела приняли нормально. Ничто не ново под луной, слава богу, что провокация провалилась. Ленааа тоже остались равнодушны – повидали всякого. А вот славей в батальоне Ильи он разозлил неимоверно. Как-то не принято у них было устраивать подобные масштабные зверства. Прошлось даже во избежание проблем специально объяснять личному составу, что плененная охрана лагеря тут совершенно ни при чем.

Впрочем, Илья тоже проникся. Потом, когда после проверки саперами его бойцы сбили замки с ворот огромных железных ангаров с бетонными полами, напоминающих скорее гаражи, чем жилые помещения, и стали выводить заключенных славь на поле перед воротами.

Им никто ничего не рассказал. Этим женщинам, мужчинам и детям в серых мешковатых комбинезонах. Да, маленькие дети и старики тоже были, если из других кланов сторонников матриарха хватали точечно, то родной для Слави клан ясеня был репрессирован весь под корень. Не то чтобы они были совсем измучены или сильно избиты. Просто они не знали про возвращение Слави и не питали никаких надежд. Их свезли в одно место и заперли, как селедок в бочке, без еды и воды, объяснив, что «с вами все, недолго осталось». Лица их были серы, косы безжизненно висели, глаза пусты, как у людей, у которых не осталось никакой надежды. Узнаваемый почерк Ярмы – зачем заботиться о списанных «расходниках»? Она и для пленного Ильи в свое время на кусок хлеба не расщедрилась.

Сейчас бывшие заключенные смотрели на его бойцов и не могли понять, что происходит, а поняв, поверить, что это все всерьез. Что их матриарх не сгинула в космосе, как они были уверены, а вернулась за ними.

– Мама! – славя из второго взвода бросилась к пожилой инопланетянке и крепко обняла ее, прижимая к груди. – Мама, я здесь, мама. – Косы инопланетянок сплелись, они обе не могли удержать слез. Подавший рапорт об отношениях земной «муж» смущенно стоял рядом и, покраснев, протягивал внезапно обнаружившейся теще флягу с тоником, забросив мешающийся автомат за спину.

Командовавшая разведвзводом Ллейда, вместе со своими мастер-ножами, кормила печеньками и кусочками шоколадок маленьких измученных детей-славь, протягивая им угощение и бутылки с водой. Сфео распоряжалась по коммуникатору насчет воды, полевой кухни и грузовиков. И только комбату дела как-то вдруг не нашлось. Пленных, включая Скаду, уже увели, да и общаться с ней центуриону сейчас хотелось меньше всего.

Потому что у Ильи в голове потихоньку, из разрозненных кусочков, складывалась в голове целостная картинка. Сколько раз Славя оставалась на «имперские советы», которые затягивались до ночи, поэтому прилететь ночевать домой она никак не могла? Много, Илюша, много раз. Да и не только в заседаниях дело… Были звоночки, были. Да что там говорить, Лена почти открытым текстом все ему сказала, только он не понял. К рогоносцу по законам жанра правда всегда приходит к последнему. Славя и император? А чего здесь такого удивительного? Они друг другу в чем-то ровня, Славя красива, молода и очень практична, ему ли это не знать? Императору чуть за пятьдесят, выглядит как настоящий богатырь. А муж? Так мужа еще при Юлии Цезаре принято было отправлять командовать легионом в провинцию «Нижняя Мезия». Или батальоном в лес, если он такая незначительная величина, как Илья.

Только, как верно заметила Лена, что он будет делать с этой «правдой»? Которую он даже проверить не сможет? На Земле, до старта, Илья бы написал рапорт о нежелании оставаться «сыном императора», увольнении из вооруженных сил и послал бы всех на хрен. Да, позор, лишение звания, орденов и гарантий, ну и что? Пугает ли это его? Нет, теперь нисколько. Они с симпантками себя прокормят, а ради цацок и карьеры он никогда не служил, за деньгами не бегал.

Есть еще вариант. Сделать со Славей то же, что он сделал сегодня со Скадой. Славя, конечно, так легко не сдастся, она знает возможности Ильи, воля у нее как кремень. Придется повоевать. Но шансы на успех все равно неплохие, Илья это чувствовал. Другое дело, что он на это не пойдет ни при каких обстоятельствах, сделать такое со Славей для него немыслимо и невозможно, нечего и думать. Поэтому? Поэтому хоть в петлю лезь. Запить, что ли?

«Давай, попсихуй еще, герой, – подсказал внутренний голос. – Покажи всем, как тебе плохо, может кто-то пожалеет. Тьфу на тебя, Илюха, надоел, нытик».

«Так что мне делать?» – спросил его Илья.

«Выходи из чужой игры и начинай вести свою. Ты уже можешь. Хватит быть пешкой, становись игроком».

«Не хочу! Плевал я на такие шахматы, мне это все не интересно», – ответил сам себе парень.

«Неправда. Еще как интересно, иначе ты бы во все это не влез. Ты просто не можешь поставить перед собой верную задачу. Подумай».

«Может, подскажешь?»

Но внутренний собеседник затих, видимо махнув на Илью рукой.

– Строй своих бойцов, Илья. – Прибывшая на «Добытчик» Славя крепко поцеловала мужа прямо у выхода из шлюза. – В первом ангаре места достаточно. Буду вручать награды тебе и всему батальону. Порадовал ты меня, Илья, честно скажу. Лучшего результата и представить невозможно.

– Мне от тебя награды не надо, Славя. Ты же сама говорила, что потом скажут: мужа цацками увешивает.

– То было тогда. А сейчас ты был у всего батальона на виду, запись освобождения наших заключенных из «Неясыти» по всему флоту крутили. Не награди тебя – скажут, матриарх мужа зажимает, не все у них ладно. И кроме того: Илья, ты и правда молодец, свой дубовый лист на грудь заслужил честно. Ллейду и Сфео награждаю кедровой ветвью, всему составу батальона жалую нагрудный значок «надежный боец».

– Есть, госпожа матриарх!

Славя внимательно посмотрела на Илью, и ее взгляд парню очень не понравился.

– Так. Как я вижу, это прогрессирует. Илья, нам пора объясниться. В чем дело?

– Ни в чем, Славя. Все нормально.

– Хорошо. – Славя глубоко вздохнула и машинально огладила косу. – Я попробую сделать все сама еще раз, если ты не хочешь идти на контакт. Илья, пойдем в капитанскую каюту. И там, наедине, ты мне расскажешь, что тебя беспокоит. Я обещаю, что отвечу на любые твои вопросы и сделаю это честно. Если хочешь, можешь использовать свой няш, чтобы понять, не вру ли я тебе. Я перед тобой раскроюсь. Пойдем?

Илья чуть было не ляпнул радостное «да, идем». Предложение Слави было искренним и действительно могло сразу все расставить по своим местам. Но в последнюю секунду парень прикусил язык. Он просто понял, что не сможет сказать, глядя жене в глаза: «Ты мне изменяешь?» Любой ответ не имел значения, сам факт такого вопроса выставлял Илью безнадежным идиотом и размазней. Так нельзя. Надо просто взять и поверить Славе, усилием воли выкинув все подозрения.

– Нет, Славя. Не надо, – сказал Илья, как ему казалось в тот момент, совершенно искренне. – Я тебе верю, а со своими заморочками должен разобраться сам.

– Что же, это твой выбор, Илья. Хотя он для меня и обидный, но, наверное, я это чем-то заслужила. Забудем. Строй батальон.